|
Ангелы или демоны?
|
|
|
Kitten
|
Дата: Понедельник, 09 Июля 2012, 23:05 | Сообщение # 991
|
Дух Атлантиса
Группа:
Свои
Сообщений: 7841
Статус: где-то там
|
Я думаю, читают. Просто сейчас лето, народу на форуме меньше, чем обычно...
Мир велик и тесен (с)
ШОК - это по-нашему (с)
|
|
|
|
|
|
Родной
|
Дата: Вторник, 10 Июля 2012, 00:29 | Сообщение # 992
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 469
Статус: где-то там
|
Kitten, Lady_Di, простите девчёнки. Читают ваш фик. И ещё как! Всё очень интересно!!! Вот лично у меня сейчас что-то типо отпуска. И меня, блин, приспичило навести порядок в огороде и дом подшаманить чуток. Прихожу к се в комнату жутко умотанным. И такая лень писать чего-нить. Чес слово.
А фик в лёт. Здоровский как всегда. ))) Особенно позабавили "салочки" Шеппарда и Валери. Блин, взрослые вампиры уже, а ведут себя как дети, ей богу! )))))))))))))Добавлено (10 Июль 2012, 00:29)
---------------------------------------------
Чёрт, забыл про репку. ((( Держи, за отличное продолжение. 
|
|
|
|
|
|
Lady_Di
|
Дата: Вторник, 10 Июля 2012, 16:59 | Сообщение # 993
|
В основном составе
Группа:
Свои
Сообщений: 1173
Статус: где-то там
|
Quote (Родной) Читают ваш фик. И ещё как! Всё очень интересно!!!
Рада слышать, просто как-то прода в теме застоялась, без отзывов, начинаю думать, что читателем банально надоел фик.
Quote (Родной) Блин, взрослые вампиры уже, а ведут себя как дети, ей богу!
Я бы сказала "снежки", а не "салочки", но от перемены мест слагаемых сумма, как известно, не меняется. А игре в снежки, особенно, если снега много, все возраста и расы покорны. У Валери со времени обращения в пятой точке детство, а Шепп в сравнении с ней - вообще еще младенец. Вот и развлекаются от нечего делать.Добавлено (10 Июль 2012, 00:52)
---------------------------------------------
Родной, спасибо за отзыв и репку. Добавлено (10 Июль 2012, 16:59)
---------------------------------------------
*Шеппард.*
Бесконечный поток чужих мыслей вонзался в сознание подобием жал тысяч пчел, одновременно поразивших одну и ту же цель. Даже ночью, даже когда люди по всем законам их природы обязаны спать, мысленный эфир очищается лишь незначительно, принося взамен дневным рутинным мыслям смертных их сны: абстрактные, путанные, бессмысленные. В отличие от моего тела, которое с первого дня выдало силу, приобретенную Древними лишь за десять тысячелетий, мои ментальные способности предстояло еще совершенствовать и совершенствовать. Хотя бы в плане барьера, позволяющего блокировать, а не лезть напролом через мысли каждого, кто оказывался в радиусе ментального восприятия. Одним словом, с этим напряжонка. В особенности, после того, как мою голову на правах хозяина-распорядителя посетил Арес! Я не смог ему помешать! Он наблюдал, управлял моими воспоминаниями, а я даже не заметил этого, пока он сам не заявил о своем присутствии. Нет,.. конечно, если на то пошло, то я даже рад, что он заявился в сон ко мне, а не к Элизабет, но то, с какой легкостью он это проделал, настораживало, злило вплоть до бешенства, и одновременно ... пугало. И причина посетившего меня страха была не в легкости и незаметности проникновения, не в ментальной власти, а в предупреждении о том, что если Элизабет не станет бессмертной, то умрет, и убью ее я сам. Только этим меня можно напугать, только она – мое слабое место, только она – мой страх, ведь я знаю, что угроза не пуста и клыкастая тварь слов на ветер не бросает. Он точно знает, на что давить...
«Что, если разодранное лицо Лиз – только наглядная демонстрация? Что, если дальше будет хуже? Боюсь даже представить, что последует за предупреждением, учитывая, каким было это предупреждение...»
- Джон, прекрати, - ее лицо возвышается над моим, потому что немногим ранее она попросила меня положить голову к ней на колени. – Перестань все время об этом думать, - ее пальцы в моих волосах. Теплые, нежные прикосновения. Приятно. Я закрываю от наслаждения глаза, старательно отбрасывая прочь все ненужные мысли. Из горла мимо воли начинает рваться извращенное вампирское «мур», которое я стремлюсь подавить. Неохотно открывая глаза вновь, первое, что я вижу – ее ангельская улыбка. Она просто счастлива, что смогла довести меня до состояния довольного мурлыканья.
- Лиз, - я улыбаюсь и осторожно перехватываю ее руку, чтобы поднести к губам. Новые и новые волны аромата рождаются толчок за толчком, по мере ровного биения сердца – живого сердца, несущего и поддерживающего постоянное тепло ее хрупкого тела. Частый пульс стабильным эхом отдается в ушах, заглушая все прочие звуки, делая их малозначимыми, едва заметными.
- Джон,.. его слова имели смысл, - она начинает неуверенно и сразу затихает.
- И смысл этот в том, что однажды я, действительно, могу тебя убить. Я опасен для тебя!
- Нет, Джон, я вовсе не о том смысле сейчас говорю, - она произносит решительно и чётко. – Арес упомянул о превращении, он...
- Нет! - я резко сажусь, заново прокручивая в сознании только что подчерпнутые мною выводы и образы из ее мыслей. – Элизабет, никогда! – рычу в порыве секундной ярости. Но видя в ее глазах смятение, граничащее с испугом, добавляю уже более мягко, приобняв ее оцепеневшие плечи. – Это только его прихоть, Лиз. Его желание, которое мы не станем исполнять вне зависимости от тех условий, что он предъявит, - я мягко поглаживаю ее шею, стараясь как можно быстрее развеять все страхи и сомнения, посмевшие нарушить ее спокойствие. - Не бойся, любимая, что бы он ни говорил, тебя никто пальцем не тронет. Ни он сам, ни его зомби-марионетки – никто, слышишь? – слегка проведя пальцем по ее шейному позвонку, я наклоняю голову, чтобы поцеловать нежную кожу. – Я никому не позволю.
- Я знаю, - тело Элизабет трепещет под моими губами, голос опускается до шепота. – Как знаю и то, что Арес – шантажист, не имеющий себе равных. Ему известно, насколько мы дороги друг другу, и он намерен этим пользоваться. Это его несокрушимый козырь. Если ему позволить – мы обречены, Джон, ты же понимаешь. И дело не в тебе, не в твоей силе, даже не в вашей с ним связи, просто это я слаба. Я смертна, Джон, уязвима не только для врагов и оружия, но и для таких банальностей, как болезни, усталость,.. мое тело меняется с каждым днем, я становлюсь старше с каждой секундой, мое время ограничено. И этот факт не изменит ни одна из моих способностей. Такой мне не место в эпицентре этой войны, а чтобы решить ее исход...
- Ничего ты не станешь решать! – предусмотрительно отпрянув, на эмоциях выкрикнул я, но вспомнив о Кэтрин, с большим трудом заставил себя понизить голос. – Ты ничего никому не обязана. Ты не обязана плясать под дудку клыкастого выродка, потакая первому же его желанию.
- Джон, я читала Кодекс. Там написано...
- Мне плевать, что там написано, Элизабет! Мне чхать на мнение Высших, и тебя я никогда не подставлю под удар. Тебе не быть меж молотом и наковальней – я не позволю!
- Джон, это решать не тебе, - проговорив вполголоса, она сжалась, ожидая новых нападок с моей стороны, однако долго разговаривать с ней на повышенных тонах я попросту не был способен.
- Лиз, - я вновь приблизился, чтобы примиряюще взять ее руки в свои. – Нет, - медленно качаю головой. – Никогда, любимая. Это не для тебя. Ты не сможешь. Твои руки, - осторожно проведя по ее ладоням, я задерживаюсь на запястьях, - никогда не знали и не должны узнать, что значит оружие. Более того, они не должны сами стать оружием, Элизабет, - я отрываю взгляд от точек пульса на ее запястьях, чтобы пристально вглядеться в лицо. – Твои глаза, Лиз... Они не смогут видеть смерть и страдания жертв, - я взял ее лицо в ладони и прошептал: – Ты не сможешь, Лизабет, и... умоляю тебя, не нужно на себе экспериментировать и что-то кому-то доказывать. Не нужно, малыш, - мягко прижав ее к груди, я зарылся лицом в ее шелковистые локоны. Она промолчала, а в ее податливом доступном сознании я не встретил ни намека на желание оспорить мои слова. Поджав под себя ноги, Лиз просто уткнулась носом мне в плечо и замерла.
Какое-то время моему слуху был доступен лишь учащенный пульс встревоженного сердца, затем из общего бесконечного потока стали медленно выделяться прочие звуки: рев автомобильных двигателей на шоссе, свист тормозов при повороте в узкие переулки и прокрутка шин о заснеженную укатанную поверхность. Одна за другой, машины проезжали мимо, мысли водителей были совершенно незнакомы, как и беспорядочное биение чужих сердец, слившееся в единый малозначимый для меня гул. Единственно важным звуком в этом клондайке могли бы стать следы долгожданных гостей в лице Келлер и МакКея...
«Неплохой район, я бы сказал. Разве что народу много на квадратный фут. Для Шеппарда экстрим еще тот, - мысленный голос Родни проник в мое сознание, едва они подъехали достаточно близко. – С его чувством юмора возможное знакомство с любопытными соседями могло бы потянуть на целую комедию».
- Вчера мы общались с Элизабет по Сети, - к мыслям МакКея добавились произнесенные вслух слова Дженнифер. – Я спросила у нее намеком, она заверила, что все в порядке.
- Элизабет сидит в интернете? Нет, конечно, не вижу в этом ничего удивительного. Skype едва ли заменим в рамках земного примитива общения на расстоянии, который я, при всем желании и возможностях не могу сдвинуть с мертвой точки, просто... невольно вспоминается взгляд Шеппарда в ответ на вопрос о ее состоянии...
- Ну,.. благодаря стараниям подполковника дело на месте не стоит. Элизабет лучше, Родни. Намного.
- После ее приветствия в мобильник Джона, я смог лично в этом убедится. Не перестаю удивляться им обоим... Тьфу ты, рейф! – отчаянно завизжали тормоза. - Шеппарда на тебя нет, Шумахер недоделанный! Джен, все нормально?
Судя по характерному звуку, в ответ девушка сглотнула, глубоко вдохнув разогретый печью воздух машины.
- Мы почти на месте, Дженни. Вот и поворот, о котором Джон упоминал, - снова затараторил МакКей. – Открой окно...
Моргнув, чтобы вернуться мыслями и слухом в окружающее меня пространство, я посмотрел на Элизабет:
- Идем встречать гостей, милая. МакКею какой-то лихач на повороте чуть лобовуху не обеспечил, так он сейчас весь на иголках. Из машины вылезет, как морской расфуфыренный ёж.
- Как думаешь, сдобные булочки для успокоения нашего гения подойдут? – она искренне улыбнулась, внутренне отгораживаясь от противоречивых эмоций и незавершенного разговора. – Пойду, поставлю чай. В дуэте с домашней выпечкой, на Родни он подействует не хуже валерианы. Мама, - взметнув волосами, Лиз уверенно направилась к выходу из гостиной, – помнишь, я тебе вчера говорила о внезапных гостях...
«МакКей, МакКей, моли Бога, чтобы прямо сейчас мне изменила интуиция! Нам еще этого счастья на год грядущий не хватало!» - для отвода глаз накинув куртку, я хлопнул себя по ноге. – Хвостатая, ко мне! Пошли, встретим их от греха подальше, чтоб мимо не проехали.
Скользя лапами по настывшей плитке, собака слетела с крыльца, виляя хвостом и часто выдыхая воздух, который мгновенно превращался в пар. Одно из тех преимуществ, что нашли во мне ее черные глаза – это возможность наскакивать на меня всем весом с разбега без последующего упрека о том, что сбила с ног. С щенячьей радостью снова выполнив сей трюк, она сперва оперлась лапами о мою грудь, а потом с игривым визгом отскочила назад.
- Хитрюга, стой, – я предостерег ее от повторного прыжка, - мы не гулять, а сидеть и ждать гостей. Ясно? К слову о гостях, – я обернулся на звук двигателя и трение шин. – Вот и они. Хвала Творцам, без приключений, - метнувшись за калитку, я приветственно помахал рукой. – Тормозим-тормозим, ребята, не разгоняемся. Следующая остановка – другой адрес.
Медленно выжимая тормоз, МакКей, не отрываясь, следил за мной до тех пор, пока машина не встала окончательно, и ему не пришлось отвлечься на мелочи вроде поворота ключа, открытия двери и выхода.
Впервые за все время знакомства вижу, чтобы МакКей, вне угрозы жизни и спортзала, бегал. Да еще как, а главное – зачем.
- Родни МакКей, да ты, оказывается, галантный джентльмен, - я ухмыльнулся, наблюдая, как ученый открыл дверь с пассажирской стороны и подал Дженнифер руку.
- Не все тебе, Шеппард, не все тебе, - самодовольно откликнулся физик, после чего обратился к Келлер. – Все в порядке? Прошло, не тошнит? – в его голосе звучало ничуть не скрываемое беспокойство, на все сто подтверждающее мои опасения. Изменившийся аромат крови Келлер рассказал моему обонянию всю историю намного раньше, чем виновник этих перемен успел открыть рот в приветствии. Открыл, посмотрел на меня, на Дженнифер, закрыл, опустил взгляд. Дженнифер предприняла слабую попытку улыбнуться. Оба одновременно пришли к выводу, что дальнейшие объяснения мне едва ли необходимы.
«Я тебя люблю, МакКей! Как друга, а посему прямо сейчас руки так и чешутся привязать тебя ремнями к стулу и заставить до посинения зубрить брошюру о контрацептивах! Впрочем, этим надо было раньше заняться...»
- Проходите, гости дорогие, - я снисходительно улыбнулся, пропуская парочку вперед себя, после чего тихо процедил сквозь зубы. – Я тебе в доме скажу пару ласковых, Родни.
Обернувшись, ученый кинул в мою сторону испепеляющий взгляд, а вдогонку за ним мысленный нервный полукрик: «Я примерно в курсе, что ты хочешь мне сказать, но прошу тебя, не в ее присутствии!»
- Дженнифер! – Элизабет ждала нас в дверях. – Родни...
- Сэджвик, без чрезмерной любви, – остановил я собаку, рвущуюся в широком жесте приветствия облизать Келлер с ног до головы.
В конце концов, пока дело медленно, но верно продвигалось от приветствий и знакомства к чаепитию, я вынужден был смиренно молчать, разделяя мнение Родни о том, что разговор предстоит сугубо мужской, поэтому придется дождаться, пока дамы под мастерски придуманным Элизабет предлогом оставят нас наедине.
- Пирожки – просто пальчики оближешь, - довольный, заметно менее напряженный после горячего чая Родни, наградил Кэтрин и Элизабет благодарной улыбкой. На ум мгновенно пришло выражение, которое по ситуации пришлось перефразировать до варианта: «В сытом теле спокойный дух».
- Рада, что вам понравилось, доктор МакКей, - Кэтрин гостеприимно и тепло улыбнулась физику, затем, очевидно, интуитивно почувствовав нашу необходимость остаться наедине, забрала с собой снующую вокруг стола собаку и увела ее на второй этаж.
«Интуиции этой женщины впору начать завидовать», - далеко не в первый раз отметил я про себя, провожая взглядом женскую фигуру и семенивший за ней следом, виляющий хвост.
- Итак, - я моментально перестал изображать из себя фанатично жующего, положив недоеденную сдобу обратно в тарелку. – Не знаю, кто-как, но я вот думаю, есть ли способ помягче высказать мои к тебе претензии, Родни.
У МакКея сию секунду все пролетело нежеваным, он напрягся и едва не подавился, когда отпивал чай. В довесок к этому, когда ставил кружку на стол, повернулся неудачно и вздрогнул, от чего стоявшая ближе всего к нему тарелка станцевала прощальный брейк, улетев в подстолье.
Я хотел метнуться и поймать, но в этом отпала необходимость, потому как даже без моей помощи тарелка избежала смертельного для себя падения, воспарила над полом под пристальным взглядом Элизабет, а затем медленно, все так же под опекой взора Лиз, вернулась обратно на стол.
- Волнение волнением, а посуду бить все-таки не стоит, - с невинной улыбкой прокомментировала Элизабет, смотря в обескураженное лицо гения. – И поскольку я понятия не имею, о чем вы уже успели переговорить по пути от машины до двери, повторите, пожалуйста, для меня, незнающей.
- Не говорили мы ни о чем, - тут же насупился МакКей. – Не успели...
- Отлично! Я ничего не упустила, – Элизабет просияла, обращая взгляд на молчаливую Дженнифер, и тут же меняется в лице. – Что и с кем из вас случилось?
- Рождественский сюрприз у них случился, Лиз, - я поспешил опровергнуть все ее страшные, не имеющие ничего общего с реальным положением вещей, догадки.
- Я беременна, Элизабет, - одной лишь фразой Дженнифер расставила все точки над «i», прояснив ею и цель визита, и причину волнения Родни, и прочие, могущие еще возникнуть, вопросы.
- Оу,.. - Лиз слегка растерялась от неожиданной новости, - поздравляю.
- Присоединяюсь, - я натянуто улыбнулся. – Опускаю все причинно-следственные связи, вопрос один: зачем надо было париться с перелетом из Висконсина в ДиСи, когда этой радостью вполне возможно было поделиться по телефону или интернету?
- Джон,.. у нас к вам просьба... – упавшим голосом призналась девушка.
- Во-первых, Дженнифер: мы с тобой знаемся не первый день, прошли вместе через то, после чего выкать друг другу в неформальной обстановке просто смешно. Во-вторых, - теперь я улыбнулся искренне, - ребят, вы уж меня, конечно, извините, но к геному вашего будущего бэбика я не имею ровным счетом никакого отношения. Как матушка-природа решит, так и будет, и прямо сейчас я вам сказать не могу, будет ли у ребенка Ген или нет.
- Не совсем эта просьба, Джон, - набравшись смелости, МакКей посмотрел на меня с решительностью во взгляде. – Хоть и она тоже, но сначала другое, - на секунду он задумался, подбирая слова. - Мы не хотим, чтобы кто-нибудь, Командование в частности, узнал раньше, чем это станет очевидно. А ты, как, собственно, и предполагалось, сходу определил, что Дженнифер... беременна.
- Не так уж это сложно, когда у здоровой девушки после поездки в машине ни с того ни с сего спрашивают про тошноту...
- Шеппард, твою!.. – взорвался МакКей, натолкнув-таки меня на мысль о том, что самое время прикусить язык и дослушать. – Простите, - он посмотрел на Элизабет и Дженнифер. В общем,.. не мог бы ты поговорить с селинцами, чтобы они пока смолчали о своем всезнании, неизменно держащем их впереди Вселенной всей.
- Напоминание о том, что в твоем состоянии, Дженнифер, к Пегасу лучше на пушечный выстрел не приближаться, как-то повлияет на ваше решение?
Оба, как я и рассчитывал, отрицательно покачали головой.
- Когда начнутся основные действа – Земля перестанет быть безопасной, а станет основной мишенью, - на одном дыхании вставил лепту МакКей. – Мы ничего не теряем.
«Да уж, конечно! Куда больше-то, если мозги вы уже потеряли».
- Насчёт селинцев дело в шляпе. Им все равно, рта не раскроют, не в свое дело не полезут, молчать будут, как советские партизаны на допросе гестапо. Другая история с молодняком Форда, который будет цепляться за всё и трепаться обо всем, что в новинку их чувствам. С ними поговорю. В остальном, – я посмотрел поочередно на обоих, и сухо, с ядовитой примесью лжи, закончил, - можете быть спокойны.
«Вот так просто?..» - растерянно подумал ученый, переглядываясь со своим ненаглядным доктором.
- Не дождетесь, - ответил я на его немой вопрос, после чего посмотрел на Элизабет, витающую где-то далеко, в воспоминаниях об Аресе и его загребущих лапах на младенцев. – Лиз,.. может, ты устроишь Дженнифер экскурсию по дому, пока... мы с Родни обговорим некоторые малозначимые детали?
- Да,.. конечно, - она моргнула, едва заметно качнула головой и с готовой улыбкой обратила взгляд на Келлер. МакКей в этот момент почему-то вздрогнул и сглотнул.
Молчание затянулось надолго и продолжилось даже после того, как дамы, при которых негоже было начинать разбор полетов, ушли. Биение их сердец, дыхание, звуки их движений и голоса доносились теперь со второго этажа. МакКей сидел, как парализованный, а я... Я от греха и соблазна подальше за долю секунды составил всю ненужную посуду и метнулся в другую сторону кухни, где и оставил стеклянное нагромождение отдыхать в мыльной воде. К физику я возвращаться не спешил, опершись обеими руками о гранитную столешницу и гипнотизируя взглядом разноцветные частицы в материале.
Родни тем временем оттаял и стал медленно приближаться ко мне со спины. В иных условиях – самоубийца, но сейчас я кое-как заткнул инстинкты, оставшись стоять на месте, ничего не говоря до тех пор, пока МакКей на свой страх и риск подошел ко мне почти вплотную, встал по левую сторону, подперев собой столешницу.
- Слушай, - я задавил в зародыше эмоциональное рычание, – горячо любимый гений, я прекрасно понимаю, что тебе закон не писан, особенно по части астрофизики, но не мог бы ты хоть изредка пользоваться гениальными изобретениями своих коллег!? Такими, как презерватив, например!? – громкость моего голоса росла в геометрической прогрессии. - Не сегодня-завтра жизнь из энного, даже неизвестного тебе количества галактик, вперед ногами вынесут, а он тут семью, понимаешь ли, планирует! Какой из своих гениальных извилин ты думал, МакКей!!? – высказывание против воли закончилось коротким рыком.
- Давай только без лекций, ладно! – вскипел в ответ физик. Он был зол, его сердце отбивало двойной ритм, к лицу прилила кровь. – Уж кому-кому, но не тебе мне нотации по поводу безопасного секса читать! Я не тинейджер, в конце концов, а ты – далеко не образец монашеской жизни, да и, собственно, шел бы ты, обходя чужую интимную жизнь стороной!
- Хорошо,.. согласен, - я разжал пальцы под которыми уже начал проминаться гранит, давая небольшие трещины, - перегиб с заносом в не касающуюся меня область. Извини. Но в целом, МакКей, на полном серьезе, не в той мы сейчас ситуации, чтобы о цвете нации думать. Ради всего Святого, не в той, МакКей! – я зарычал, порывисто обернувшись. – Тут бы самим концы свести с концами, до завтра дожить без сюрпризов, а вы еще... – тут я просто поднял на мужчину вопросительный, в чем-то даже сочувственный, а в чем-то, может, и завистливый взгляд. – Ответь честно, Родни, о чем ты думал?
- Это вышло случайно, - стушевавшись, МакКей ляпнул древнюю, как мир, отмазку, вызвавшую у меня приступ хохота.
- Слова... тинейджера, Родни, имеющего смутное понятие о том, откуда берутся дети, - все еще смеясь сквозь звериное фырканье, я всмотрелся в его бесстрастное лицо. – Думал, у меня одного на пороге пятого десятка острая недостаточность мозга. Впрочем, это уже не суть. Ты мне вот какую сказочку расскажи, на кой черт ты ее обратно в Пегас забрать хочешь? Тут уж недостатком серого вещества и выбросом эндорфинов не отвертишься, нужна причина весомее.
- Нас обоих не особо радует перспектива писать прошение об отстранении в МНК и КЗВ, где, хотим или не хотим, причину указать придется. Кроме того, есть риск, что мне не разрешат остаться с ней, а напиночат в Пегас, как квалифицированного и знающего наблюдателя за концом Вселенной. Да и, – он посмотрел мне в глаза, - смекни, что останься мы на Земле, в курсе событий нас держать никто не станет. Мир продолжит катиться под откос, а нам придется делать вид, что мы ничего об этом не знаем. Как прикажешь быть в таком случае?
- Родни, веришь – нет, но мне беременной Тейлы в Атлантиде хватило, во-от так, - глубоко вдохнув, я провожу ребром ладони под горлом.
– А ведь тогда мы еще понятия не имели о клыкастых, в сравнении с которыми, Майки и его шайка-лейка гибридов – просто подтанцовка для разогрева публики. Логику включи, МакКей: на тебя, как носителя Гена в прямом и переносном смысле объявлена охота. Легко догадаться, что не ради того, чтобы поймать, благословить и отпустить, даже не ради удовольствия от твоей деликатесной крови. Аресу необходимо, чтобы ты сперва, еще будучи человеком, обеспечил ему генетически совершенное потомство, ну, а после подался в ряды кровопийц. С пунктом A ты и без клыкастого урода справился на: «Ура!»
- Ты же сказал...
- Я сказал, Родни, что не могу дать стопроцентного ответа, но навскидку довожу до сведения – вероятность высока вплоть до десятой доли процента. Банально перетасовываем ваши с Дженнифер спиральки с палочками, именуемые ДНК, получаем девяносто девять и девять десятых, что ребенок унаследует твой Ген, как бесспорно доминантный во всей цепочке.
- Но ведь я – не природный носитель.
- По барабану, Родни! Это эволюция вида, на фоне происходящего, должная повысить выживаемость человеческой расы. Объясняется просто – Высшим, численность которых стремительно сокращается, нужен генофонд. Этот же генофонд нужен близнецу. Такие вот у них соприкасающиеся замашки, которые ты, со своими шибко шустрыми головастиками, помогаешь реализовывать. Тебя мысль не посещала, что ваш «головастик» еще и родиться-то не успел, а у кого-то вездесущего на него уже дальновидные планы имеются, сводящиеся к обращению в кровопийцу...
- Шеппард! – жалобно взвизгнул МакКей. – Как человека прошу, не сыпь мне соль на рану! Я – круглый идиот, и теперь уже с этим ничего не поделаешь.
Заново прокрутив услышанное секунду назад, я окинул автора слов исполненным изумления взглядом.
- А как же самый гениальный гений?.. – подколол я с улыбкой святоши, после чего незаметным для МакКея образом переместился к одному из подвесных шкафчиков, где хранился небогатый, но со вкусом подобранный запас спиртного, как было рассказано, большей частью – подаренный или привезенный в качестве сувенира. – Коньяк? Виски?.. Водка?
- Я за рулем, - невесело буркнул Родни в ответ.
- Ясно, берем, что покрепче, - оприходовав вискарь, я все так же незаметно метнулся к стойке за стаканами, затем – к холодильнику за льдом.
- Я же сказал, не буду, - повторился физик, отодвинув в сторону виртуозно преподнесенный мной алкоголь. – Нам с Джен еще в отель возвращаться. Не хочу, чтобы первый же фонарный столб на перекрестке перебежал мне дорогу.
- Творцы, МакКей! Я же тебе не из горла бутылки пить предлагаю, - без лишних разговоров всучив стакан прямо в руку ученого, я с самодовольной ухмылкой отметил, как стремительно тает вера друга в «сухой закон».
- Я серьезно, Джон! Кто поведет машину? – его рука, меж тем, дрожала от напряжения.
Легко чокнув о его стакан своим, я с наслаждением вдохнул благородный аромат крепкого спиртного.
- Телепорт поведет, Родни, телепорт, - успокаивающе похлопав бедолагу по плечу, я поднял выше руку с бокалом. – Давай,.. будущий, блин, папаша, не дрейфь! Раз удружил сюрпризом к Рождеству, пей штрафной. За здоровье маленького МакКея!
***
Стоя в гордом одиночестве на мостике «Дедала», я отрешенно наблюдал за незаметно-медленным вращением изумрудно-голубого гигантского шара, окутанного плотными слоями атмосферы и совершающего свои последние витки на пути к завершению очередного цикла в триста шестьдесят пять дней. До года-рубежа десятилетий Земле оставалось семьдесят два часа, четырнадцать минут.
Крейсер был фактически пуст. Экипаж, чтобы почем зря не просиживал себе штаны на орбите, был распущен. Исключение составляют небольшая группа техников, дежурные по мостику, которые на данный момент гоняют чаи в кают-компании, ну, и, конечно же, капитан...
- Шеппард? Не знал, что вы здесь, – войдя в помещение, Колдвелл озадаченно прошелся глазами по пустым постам, - один. Распугали экипаж? – он усмехнулся.
- Берите более правдивую версию, сэр. Экипаж халтурит. Уж больно интересно им в неофициальной обстановке обсуждать выход селинцев в открытый космос без скафандров. Сами понимаете, сэр, за такими обсуждениями не до приборных панелей.
- В сенсорах дальнего радиуса уже нет особой необходимости. Достаточно посмотреть выпуск мировых Новостей по старому доброму ТВ-ящику, чтобы сделать соответствующие,.. не самые оптимистичные выводы.
- Вы про внезапное извержение потухшего вулкана на Аляске или землетрясении в Японии с последующим за ним цунами?
- Есть существенная разница? – встав справа от меня, предусмотрительно чуть спереди, а не сзади, Колдвелл также как и я две минуты назад, принялся гипнотизировать взглядом громадных размеров планетарную сферу. – Только вот думаю, стоит ли спрашивать о причастии к последним мировым событиям вампиров?
- Все зависит от того, хотите ли вы услышать ответ, полковник, - привычно спокойным голосом откликнулся за меня Кадис, мгновением ранее возникший на мостике во вспышке телепорта.
Командира корабля внезапное появление вампира едва ли удивило, но он все же кивнул в сторону открывающегося перед нами вида на Землю, ее орбиту и шесть бесформенных громадин, выступающих из мрака вакуума своими недостроенными резко выдающимися в пространство фрагментами. Слабое, но заметное для глаз вампира, свечение испускали двенадцать активных антигравитационных движков.
«Как, однако, у вас все просто!» - в мыслях восхитился Колдвелл. – В космический вакуум и обратно – как к себе домой. Ни тебе скафандров, ни щитов, ни баллонов с дыхательной смесью...»
- Крепежными тросами мы все же пользуемся время от времени, - заметил Кадис. - Они бывают полезны.
- Майор Дэвис после посещения смотровой палубы восхищенно повествовал на ковре у генерала Лэндри несколько иную историю. Сказал, что Форд безо всякого троса на обшивке спутника такие акробатические этюды выдавал, что дело едва ли не дошло до очередной драки.
- К сожалению, молодо – зелено, - прокомментировал вампир. – Но если закрыть глаза на все их стычки, то благодаря их помощи строительство спутников не только на месте не стоит из-за необходимости отвлекаться на проблемы иного рода, но даже значительно ускорено. Пока мы охотимся и устраняем последствия стихийных бедствий, команда лейтенанта Форда не позволяет замерзнуть прогрессу на орбите.
- Пока на орбите прогресс, у земной фауны регресс, - избавившись от посторонних мыслей, вернув внимание настоящему разговору и действующим лицам, я смотрю на блондина. – Форд на днях предложил нам устроить чистку уличных притонов и тюрем на предмет контингента с пожизненным за особо-тяжкие.
- Насколько я помню, его идею я отмел, едва он ее озвучил. Лейтенант и его стая станет охотиться подобным образом только через мой пепел. Об их несдержанности и вспыльчивости упоминать не стану, тебе самому известно.
Согласно кивнув, я вновь сосредоточился на космическом пространстве по ту сторону обзорного стекла. Кипела работа, до слуха доносились разного рода звуки, громкие, отвлекающие внимание и в чем-то схожие с громовыми раскатами. С трудом верилось, что...
- И ведь никто этого не замечает? – вопрос Колдвелла случайным образом попал в такт моих мыслей. – Такие махины, замысловато петляющие меж всех остальных спутников Земли, и притом, совершенно невидимые.
- Будь они видимыми, полковник, наше с вами спокойствие, а вместе с ним и исправно выполняемую работу можно было перечеркнуть одним жирным крестом за подписью «Мировые СМИ, растрезвонившие общественности правду о Звездных Вратах и связанном с ними конце времен».
Тут сработал корабельный интерком, по которому полковника срочно вызвали в техотсек. Хотя нам с Кадисом, как никому другому, было известно, что все дело в моем банальном внушении одному из техников, дабы он своим вызовом забрал капитана с мостика. Нам с белобрысым необходимо было остаться наедине.
Когда за Стивеном мягко закрылась герметичная переборка, я обернулся и выжидающе посмотрел на вампира.
- Никакие спутники не защитят Землю от ментальных атак, я прав? Сперва мутили с погодой, теперь уже литосферу трясут, как боксерскую грушу. Не слишком ли быстрая смена ориентиров? – я инстинктивно сжал кулаки.
- Насчет первого вопроса ты прав, но пока стороннее ментальное влияние минует Терру. Причина недавних событий в другом...
- А-то как же! Потухшие вулканы у нас по два раза на день становятся внезапно действующими и низвергающими лаву. Привычное явление, волноваться не о чем. Выкормыш Форда полюбовно договорился с тектоническими плитами, поругал их, таких-сяких, за нестабильность, того гляди, все утряслось, и снова светит солнце!
- Хотел бы я, чтобы все было так просто и понятно, Джон. Девон, действительно, сильно постарался, чтобы остановить начавшееся извержение и сгладить до состояния незаметности те последствия, что оно успело учинить. Пока он этим занимался, сказал, что не почувствовал никакого влияния со стороны.
- Он молод, неопытен, его талант слаб и неразвит, а значит нельзя всерьез полагаться на его чувства.
- Я сопровождал Ричардса лично и, в свою очередь, тоже не ощутил присутствия чужой остаточной энергетики. У всего происходящего есть гораздо более сложное объяснение, ведущее логические нити к тому, что Высшие уже не в состоянии уследить за состоянием материи – они не способны поддерживать ее постоянство и стабильность.
- И что теперь? Не хватает надсмотрщиков – законы физики летят к чертям?
- Планеты, звезды, черные дыры, галактики, само пространство – словом, все обличия, которые приняла когда-то материя Вселенной, теперь утрачивают то равновесие, в котором они пребывали от начала своего существования. Два неиссякаемых источника энергии, на котором изначально зиждется мироздание, должны уравновешивать друг друга, как плюс и минус, как тепло и холод, как свет и тьма. Если это перестает быть так, нарушается Баланс, Вселенная теряет способность к существованию. По крайней мере, в том состоянии, в котором знает ее все живое. В таком случае о законах физики можно забыть, – блондин как-то странно усмехнулся, сверкнув заостренными концами втянутых клыков. - То, что притягивалось, станет отталкиваться, то, что дарило жизнь, - в его мыслях на миг возник раскаленный шар Солнца, - может ее уничтожить, а то, что оставалось фактически неизменным в течение тысяч лет, - он мысленно представил себе Землю прошлого и сравнил ее с настоящей, - начнет меняться на глазах.
- Заманчивый сценарий, черт возьми, рисуется! – я подошел вплотную к стеклу и опустил взгляд вниз. Даже по меркам вампира, масштабы воспринимаются с трудом. Еще совсем недавно мир казался непостижимым. Звезды, сжигающие внутри себя водород, были недоступны, их энергия казалась безграничной и необузданной. А сейчас... все это так хрупко, размеры иллюзорны и не внушают собою величия. Исчезла вся таинственность и неприступность.
- Время неумолимо, Джон. Даже для нас. Могу лишь предположить, что ты обо всем этом думаешь и каковы твои мысли в эту самую секунду, но мое тебе напутствие, - неожиданно резко он ловит мой взгляд. – Элизабет была рождена человеком. Если попробуешь вмешаться и изменить это, она может погибнуть.
- Хотел бы я тебя послушать, Кадис, очень хотел. Только вот у нее свое мнение на этот счет и... причины, которые нам никогда не понять.
- Так или иначе, последнее слово за тобой.
- Мое слово всегда при мне, Кадис. Но раньше случалось так, что я просто не успевал его сказать, - опасно сильно сжав в кармане куртки два хрупких предмета, я закрыл глаза и покачал головой. – В прошлый раз я опоздал. Я так и не сделал того, что хотел, что должен был сделать. Прежнему мне соревнования с судьбой оказались не по зубам. Сейчас же, - я открыл глаза и посмотрел на Древнего, - с ее жизнью больше никто не станет играть. Никто, и даже она сама!
- Это мудрое решение, подполковник, - произнес вампир и сразу после этого растворился в яркой вспышке.
- Это решение в пользу ее жизни, - произнес я самому себе после исчезновения Древнего. – Только и всего.
Моя рука продолжала испытывать на прочность один из заветных предметов, который, несмотря на свой маленький вес, изрядно тяготил карман.
«Не здесь ты должно находиться. Не здесь!»
До нового года, меж тем, осталось ровно три дня, каждая секунда которого воистину бесценна. Однажды я свой шанс упустил, и делать это вторично не намерен, даже если на кону существование Вселенной. |
|
|
|
|
|
Seik
|
Дата: Вторник, 10 Июля 2012, 18:13 | Сообщение # 994
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 499
Статус: где-то там
|
Отличная прода! Лови репку. Как всегда держишь планку.)
|
|
|
|
|
|
Lady_Di
|
Дата: Вторник, 10 Июля 2012, 18:30 | Сообщение # 995
|
|
В основном составе
Группа:
Свои
Сообщений: 1173
Статус: где-то там
|
Seik, спасибки огромное! Рада, что заглянул в гости! 
|
|
|
|
|
|
Seik
|
Дата: Вторник, 10 Июля 2012, 21:10 | Сообщение # 996
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 499
Статус: где-то там
|
Lady_Di, я всегда заглядываю.)
|
|
|
|
|
|
Lady_Di
|
Дата: Пятница, 20 Июля 2012, 00:10 | Сообщение # 997
|
|
В основном составе
Группа:
Свои
Сообщений: 1173
Статус: где-то там
|
Когда я появился во дворе дома, цвет горизонта уже подавал слабые признаки рассвета. Впервые за несколько последних часов на теле ощущалось давление атмосферы и действие гравитации, до этого я получил возможность насладиться невесомостью, космическим мраком, полным отсутствием каких либо запахов и свободой сознания от чужих мыслей. А самое главное – я с пользой промотал время, в который раз обломав Аресу весь кайф забраться в мою сонную голову, чтобы перепотрошить воспоминания.
В дверях меня уже привычно встретила хвостатая подруга, придирчиво обнюхала, негромко поворчала на чужие запахи, после чего сопроводила в спальню. По ее звериным мыслям, представленным исключительно не детализированными картинками в ограниченном цветовом спектре, я смог получить достаточно полный отчет о произошедшем в доме за время моего отсутствия.
В первых образах все привычно. Кэтрин и Элизабет о чем-то увлеченно разговаривают, а Сэдж в это время лежит напротив. Картинка вышла четкой, хоть и лишенной многих нюансов, но вот речь, к сожалению, собачий разум воспроизводил плохо. В противном случае все псы Земли уже давно могли бы разговаривать человеческим языком. Но раз уж эволюция пока до этого не дошла, приходится довольствоваться кино с заметно подпорченным звуковым сопровождением. Вот собеседницы обнимаются и расходятся по комнатам. Сперва Сэджвик устремляется за Кэтрин, но потом резко меняет свое решение. Какое-то время после передаваемые мне мысли-картинки перестают нести смысл, звуки, даже подпорченные, исчезают, но затем, с первым же возобновившимся образом, начинается показ того, что заставляет мои мышцы рефлекторно напрячься, а сознание целиком и полностью обратиться во внимание.
Элизабет сидит за компьютером. Она сосредоточена, полностью поглощена тем, что делает, потому как совершенно не реагирует на попытки Сэдж ее отвлечь. Лиз смотрит только в монитор, причем, довольно долго. Собаке это надоедает, она собирается уйти, как вдруг что-то заставляет ее передумать. Снова возвращается образ Элизабет, все так же смотрящей в светящийся экран, только на этот раз однообразие сцены разбавляется летящим по воздуху стаканом с водой. Лиз даже не смотрит на предмет, она просто протягивает руку, ее пальцы обхватывают стекло, после чего она жадно выпивает порцию жидкости. Один и тот же образ повторился три раза. Элизабет выпила три стакана воды залпом, но, судя по всему, этого ей не было достаточно. Она отвлеклась и откинула голову на спинку кресла, затем развернулась. Глазами собаки я смотрел в ее уставшее лицо, и, ладно бы, видел в нем только усталость. Но нет, было иное, вызывающее неподдельное беспокойство. Темные волосы липли к лицу от пота, это стало хорошо заметно, когда моя «скрытая видеокамера» подбежала ближе, а еще... я смог увидеть кровь. Элизабет снова запрокинула голову, затем прижала пальцы к носу, надеясь тем самым остановить кровотечение...
Достаточно узнав и отбив у самого себя всякое желание продолжать просмотр, я прервал ментальную связь.
Компьютер со времени воспоминания так и остался включенным; хоть и погашена подсветка, процессор работает. На столе стоит пустой стакан с отпечатками ее пальцев и губ, кресло посредине между столом и кроватью. В комнате холодно, потому что всю ночь было открыто окно, даже подоконник успело припорошить снегом. Элизабет...
«Творцы! Даже без одеяла!» - хлопнув оконной рамой так, что чуть не вылетели стекла, я подбежал к ней. Вся холодная, сжалась во сне и обхватила себя руками. Буквально в ту же секунду я укутал ее едва ли не с головой, накрыв вдогонку покрывалом, только это слабо влияло на общую ситуацию.
«Почему? Что, твою мать, здесь произошло?!» – я снова осмотрел комнату. На прикроватной тумбочке с ее стороны стоял еще один стакан. Тоже пустой, но помимо капель бывшей в нем прежде воды, стакан сохранил в себе также запах и частички растворимой таблетки. Вздохнув запах, безошибочно ощутил в нем без малого убойную дозу парацетамола. Я точно знал, что в верхнем ящике тумбочки лежит упаковка «Эффералгана». «Что это значит? Ведь все было в порядке, когда я уходил...» – осторожно, боясь потревожить, я кладу ладонь на ее лоб – он холодный, нет температуры, ее сердце бьется в привычном ритме, дыхание ровное, будто несколько часов назад ничего не случилось. И только ее рука все еще сжимает салфетку со следами крови.
- Лиззи, - шепотом произнес я, убирая с ее лица прядь волос. Беспокойство внутри меня скребло когтями, а смутные предположения абсолютно не проясняли сути, лишь уводили в дебри надуманных, натянутых за уши домыслов.
В компьютере не нашлось ничего подозрительного и проливающего свет на истину. Все, что в нем было – это нескончаемые файлы с отчетами, а в окне браузера несколько вкладок с последними новостями вроде цунами и землетрясения. Именно их так напряженно и сосредоточено читала Элизабет. От злости и разочарования пнув ногой системник, я моментально добился того, что экран потух, процессор заглох, а в месте удара образовалась вмятина.
«Чудно! Отдыхай!» - я порывисто обернулся, от чего и так жавшаяся к двери псина жалобно заскулила.
- Джон... – невнятный голос заставил меня наплевать на собаку и метнуться к кровати.
- Лиз, - я мягко сжал руку, которую она высвободила из-под одеяла. – Малыш,.. что случилось? Почему ты не позвала меня? - бросив быстрый взгляд на тумбочку, я убедился в наличии на ней кольца моего Наручника, затем вновь сосредоточил взгляд на ее лице. – Что произошло, любимая?
Вместо ответа она потянула меня к себе, медленно качая головой.
- Ничего. Все в порядке, - шепчут над моим ухом ее губы, обдавая шею теплым воздухом. – Все хорошо.
- Ничего не хорошо, Лизабет, - отпрянув, я вгляделся в ее сонные глаза. – Меня обманывать бесполезно, ты же знаешь. Но не бойся, - я успокаивающе, доверительно провел ладонью по ее волосам, - через пару часов мы вернемся в Шайенн, Лэм тебя осмотрит, а Кадису я охотиться спокойно не дам, пока он внятно не ответит, что с тобой происходит.
- Нет, Джон, никакого Шайенна. И Кадис ни о чем знать не должен. Ни он, ни кто-либо другой. Это должно остаться между нами.
- Лиз, это ведь не шутки...
- Только между нами, - она перебивает меня, настаивая на своем, а затем целует. «Никто не должен знать. Большинство из них и без того одержимы сомнениями. Незачем давать повод для большего недоверия и сокрушать последнюю надежду известием о том, что их единственное оружие начинает давать слабину».
- Ты не...
- Продемонстрировать врагу свою слабость – значит дать понять, что ты уязвим. Быть уязвимым – значит быть побежденным. Я помню, как ты говорил мне это, Джон. Ты учил меня быть сильной, и сейчас... прошу, никому. Никто, кроме нас с тобой, знать не должен».
- Элизабет, ты не оружие! Ты человек, Лиз! Живой, уязвимый, как все люди. Это ни для кого не секрет.
- Шшш... – она садится и пристально смотрит мне в глаза. – Не будем об этом. Пожалуйста, - ее взгляд умоляет, – пожалуйста, Джон.
Глубоко вдохнув, чтобы хоть как-то унять шквал эмоций и сомнений, я повинуюсь, не способный ей перечить. Вместо этого обнимаю ее, ласкаю, целую нежную, все еще прохладную кожу.
- Как ты сейчас себя чувствуешь? – глухо спросил я в перерывах между поцелуями. – Что-нибудь болит? Только правду, малыш. Хотя бы от меня ничего не скрывай.
- Все прошло, любимый, правда, - в надежде убедить несколько долгих секунд она смотрит мне в глаза, а затем мягко, но настойчиво целует прямо в губы.
«Хотелось бы верить. Прошло, оно, может, и прошло, но нет никаких гарантий, что не повториться вновь. Валери говорила, что ты в безопасности лишь до тех пор, пока Высшие у руля. Теперь это не так, а твои... способности изначально не были предназначены для смертного тела. Господи, Элизабет...» - все еще терзая мягкие губы в поцелуе, я прижал ее к себе настолько сильно, насколько только мог, не причинив при этом боли. Она не заслуживает ровным счетом ничего из всего этого, и когда, казалось бы, все закончилось, страдания прекратились, ее же собственное тело преподносит ей новые.
- Джон,.. когда уходил вчера, ты обещал мне что-то показать. На рассвете, помнишь? – Элизабет отстраняется и смотрит на меня заинтригованным взглядом. – Сейчас самое время, - она улыбается робкой улыбкой.
- Не сегодня, любимая, - я осторожно убрал выбившуюся прядь волос за ее ухо. – Ты должна отдохнуть, а рассвет – явление ежедневное, ни к чему не обязывает.
- Джон, - одну ладонь она кладет мне на затылок, другую – на грудь. – Сегодня. Я в порядке и прошу,.. не оттягивай.
Я кивнул в знак согласия и снова поцеловал ее, а двадцать минут спустя уже имел возможность любоваться полностью одетой Элизабет, стоящей посреди комнаты и смотрящей на меня заинтригованным и выжидающим взглядом.
- Готова?
Не ответив ни слова вслух, она лишь с улыбкой прижалась ко мне, отметая тем самым последние сомнения. Мгновение спустя телепорт исказил пространство вокруг нас, затем снова вернул ему стабильность, но мы находились уже совершенно в другом месте: долине канадской части Кордильер. Элизабет отпрянула, округлив от удивления глаза. Из ее чуть разомкнутых губ вырвался мгновенно ставший паром воздух.
- Джон... – она отстранилась, чтобы осмотреть новый, совершенно незнакомый ей пейзаж, но при этом не отпустила, а наоборот, еще сильнее сжала свои руки вокруг моих.
- Ты не раз мне говорила, что хочешь побывать в одном из тех мест, где я еженощно провожу время твоего сна, - чутко, не желая пропустить ни одной эмоции, я всмотрелся в ее сияющие от удивления и восторга глаза. – По мне, эта долина Кордильер – одна из самых достойных из всего списка. Особенно в рассветно-закатные минуты, - я медленно развернул ее лицом на восток, где часть неба в межгорье стремительно светлела, постепенно разжигая кроваво-красное зарево рассвета. Взгляд Элизабет устремился вдаль, на заснеженные, сверкающие кристальной белизной пики, к которым неотвратимо приближались скользящие алые языки первых лучей восходящего солнца. Она замерла, ее сердце забилось чаще, все без исключения мысли растворились в том пейзаже, который она наблюдала перед собой.
- Какая красота... – она произнесла едва слышным шепотом и снова умолкла, не сводя взгляда с вида на долину.
- Будь зрелище хотя бы на йоту менее потрясающим, я бы не показал его тебе просто потому, что оно недостойно твоего взгляда, - я прошептал негромко и, чтобы не портить момент чрезмерно навязчивой и ненужной сейчас речью, замолчал, мягко обвив руками ее талию.
В той тишине, что на некоторое время повисла между нами, было что-то неописуемо прекрасное, в сочетании с доступным моему слуху биением жизни в неподвижно замершем теле любимой, дарящем минуты истинного наслаждения.
«Будто огнем горят,.. и облака подсвечиваются... как дым», - все еще не решаясь говорить вслух, в мыслях тихо произносит Элизабет.
- Если хочешь, – шепотом начал я, окинул быстрым незаметным взглядом склон бывшей справа от нас горы, определив безопасную для нее высоту, после чего неуверенно договорил, - можем подняться выше, чтобы поближе взглянуть.
Она отчаянно закивала, оборачиваясь ко мне со сладостным предвкушением и отражением алых бликов зари в широко распахнутых глазах.
- Только без телепорта, - она накрыла рукой мой браслет. – Пожалуйста, Джон, я хочу видеть, как меняется всё это великолепие. Постепенно, - безмолвная просьба во взгляде. – Прошу...
- Не испугаешься? – я провел по ее, все еще затемненной отсутствием прямого света, скуле. – Рельеф крутой, я могу забраться высоко и... сделать это очень быстро.
- Ничуть в этом не сомневаюсь, - она игриво улыбается, - а скорости и высоты я никогда не боялась.
- В моем случае рамки как скорости, так и высоты слегка,.. впрочем, - я подхватил ее на руки, - не важно. Ты, главное, держись крепче и, если что не так, сразу говори мне.
- Обязательно, - по-прежнему ослепительно улыбаясь, Элизабет обхватывает мою шею. Одна моя рука мягко, но крепко поддерживает ее спину, другая – под сгибом колен. Сквозь нашу с ней одежду я чувствую ритмичную пульсацию, выдающую ее нетерпение и трепет. Она такая легкая, двигаться, прижимая ее к груди, просто: ни равновесие, ни обзор и восприятие пространства не изменили своей совершенности. Все почти также как если бы я был один, разве что за высотой нужно следить внимательнее, чтобы давление воздуха и его состав оставались безопасными для человеческого тела Лиз. А еще скорость,.. ведь Элизабет хочет видеть изменения вокруг себя, поэтому гнать в шею лошадей не стоит. Мы никуда не торопимся.
Перейдя на спокойный размеренный шаг, я внимательно посмотрел в лицо своей драгоценной пассажирки. Ее взгляд светился тысячей разных эмоций, на губах застыла легкая улыбка...
- Выше экскурсии водить запрещено, мисс, - улыбаясь и осторожно ставя ее на относительно ровную поверхность заснеженного склона, я не упускаю при этом возможности слегка коснуться ее лица, - там воздух сильно разряжен.
На той высоте, где мы сейчас находимся, багряные лучи уже правят бал, и светлая кожа Лиз не избегает их всеобъемлющей власти, засветившись оттенками красно-оранжевого, разбавленного отблеском снежных вершин. Огонь набравшего максимальную силу рассвета загорелся в радужке ее изумленных глаз.
- Я... даже не знала,.. что на Земле существуют такие места, - прошептала она, запинаясь от переизбытка чувств, - подобные... Раю, - последнее слово я прочел по ее губам.
- Именно его я тебе обещал, любовь моя, - я встал за спиной Элизабет, положил руки на ее талию и слегка потянул к себе.
Пора! Как прежде сказала Элизабет – самое время. Но она так увлечена, так завороженно неподвижна, что я не способен просто взять и отвлечь ее. Причина для такого святотатства не столь важна, и время в целом... не для этого. То, что я собрался сделать, а главное, в преддверии чего, не иначе как сумасшествием не назовешь, хотя... В тот раз я думал точно также, решил подождать, пока убавится проблем, а вышло,.. что ничего не вышло! Шанс был так расточительно упущен, а после я проклинал себя за это два с лишним года, уверенный, что возможности не будет уже никогда, что она ушла навсегда, но... Сейчас она здесь, рядом, в моих руках! Я не настолько глуп, чтобы облажаться еще и в этот раз.
«Сейчас!»
Не быстро и осторожно я перемещаю руки с талии Лиз на ее плечи. Она реагирует на это движение, ее руки следуют за моими, в тот же момент я чувствую улыбку на ее губах.
- Лиз... – я начинаю неуверенно. – То, что у меня на уме в это самое мгновение, вернее всего, верх глупости. Идиотизм МакКея по этому поводу оказался заразным, действенным даже на мое, ничем не прошибаемое, сознание и... думать сейчас следовало бы совершенно о другом,.. однако, – выпустив ее плечи, я осторожно разворачиваю ее к себе лицом. Ее щеки вдруг заалели, и зарево рассвета оказалось совершенно не при чем, просто горячая кровь хлынула к ее лицу, стоило нашим взглядам пересечься. На несколько секунд она закрыла глаза, позабыв сделать вдох, а когда вновь открыла, я медленно опустился перед ней на колено, держа на раскрытой ладони то, что не давало мне покоя вот уже больше недели. – Прости, пожалуйста, мою глупость и то, что моя клыкастая сорвиголова не смогла придумать ничего более человечного, чем ни свет, ни заря затащить тебя на склон Робсон, просто... выдержка совсем не к черту стала, - я взял ее левую руку в свою. – Элизабет Вейр, согласна ли ты рискнуть и стать женой такого отчаянного, кровососущего гуляки по галактическим просторам, как я? – улавливая все изменения в ее лице, я боялся упустить самые незначительные изменения в нем, самые малейшие признаки сомнений и растерянности перед ответом, которого я ждал. Чтобы сконцентрировать ее, враз исчезнувшие и упрямо не желающие появляться мысли, я повторил вопрос снова, только на этот раз без лишнего текста, без ноток юмора, более мягко, голосом и интонацией, которые она так любит. – Лиз, ты... выйдешь за меня?
От прямого вопроса и не менее прямого взгляда Элизабет вздрогнула, ее пошатнуло, и мне пришлось сомкнуть пальцы вокруг ее руки, чтобы удержать на подкосившихся ногах. Несколько время после она просто смотрела на меня, ее губы дрожали, образовывая против ее лица то воронку при вдохе, то облачко пара при выдохе. Карий взгляд мерцал, в нем на секунду вспыхнуло и сразу же исчезло то жуткое чувство неверия в реальность, которое я встречал каждую секунду на протяжении первых недель... Оно появилось, сопровождаемое страхом, но Лиз его подавила. Кажется,.. теперь уже навсегда.
- Да, – вырвалось у нее на выдохе. В следующее мгновение ее руки зарылись в мои волосы, а все, что я мог видеть перед тем, как наши губы слились в жарком нетерпеливом поцелуе – это ее бездонный взгляд, манящий и уносящий за собой куда-то очень далеко. Дальше, чем все проблемы Вселенной вместе взятые; дальше, чем опасность; дальше, чем... боль, страх и смерть. Куда-то, где Рай. Мои руки незаметным движением легли ей на талию, я поднял ее выше, следуя губами за головокружительным ароматом и вкусом.
Я это сделал, я использовал второй шанс, не опоздал, и она, живая, настоящая, ответила: «Да»! Я абсолютно и безоговорочно уверен, что прямо сейчас во Вселенной нет ни одного существа, которое могло бы быть счастливее меня и испытать наравне со мной все те чувства, что бурлят в эту секунду в моей крови. Я целовал ее... нежно, осторожно, опасаясь, как бы моя эмоциональная волна не причинила ей боли. Я сдерживался, прилагая по отношению к ней еще меньше усилий, чем обычно. Все, чего я хотел – это суметь подарить ей бесконечное наслаждение...
- Я люблю тебя, - Элизабет произносит едва слышно, делая глубокий жадный вдох морозного воздуха. Ее лицо все еще очень близко к моему, а ее руки отпускают мои волосы с неохотой.
Сказать, что я ее люблю, значит не сказать ничего, потому что мои к ней чувства какое-то время назад уже стерли рамки данного определения, устремившись... Куда? Ответа я и сам дать не могу, знаю лишь, что далеко. Бесконечно далеко.
Вместо слов я даю ей чувства, все, что есть во мне. Я пытаюсь впустить ее в сознание настолько глубоко, насколько вообще позволяют ментальные узы между бессмертным и человеком. Я помню, что она любит мою улыбку, потому возвращая ей опору в виде земли под ногами, я улыбаюсь, несколько мгновений выжидаю, чтобы для нее не было слишком быстро и путанно, после вновь беру ее левую* руку.
Я ощущаю дрожь, когда осторожно снимаю перчатку с точеных, украшенных изящными ноготками, пальчиков. Эта дрожь передалась моим губам, стоило только коснуться в поцелуе теплой кожи.
Сотни, если не тысячи раз я мысленно представлял себе эту картину, и кроме всеобъемлющей боли она ничего не несла за собой. Но только не теперь. Я не воображаю, это – не из разряда несбыточных фантазий, потому что ее рука в моей руке, ее безымянный пальчик, дрожа, отделяется от остальных, чтобы мне было легче... надеть на него кольцо.
Идеально. Вот, где оно должно было быть, вот, кого оно ждало с тех самых пор, как отец отдал его мне в надежде, что я подарю его Нэнси, но... нет! Семейная реликвия, последней хозяйкой которой была моя мать, предназначалась не для нее, шестым чувством я это знал уже тогда. И не ошибся. Едва коснувшись Элизабет и почувствовав в ней жизнь, измененное Кадисом белое золото засветилось, энергетическим светом вспыхнули камни по всему диаметру. Ныне во всем подобное части моего наручного устройства, кольцо Лиз знакомилось со своей новой хозяйкой, запоминая ее как своего носителя.
- Это?.. – от удивления Лиз разомкнула губы, рассматривая непростое украшение.
- Я подумал, что помимо традиционной функции, кольцо могло бы обрести и некоторые иные... – договорить я не успел, она вновь приникла ко мне губами, а я с готовностью и всей доступной вампиру нежностью ответил.
Когда Элизабет понабился вдох, я слегка отпрянул, прислонившись лбом к ее лбу.
- Теперь все... станет по-другому? – она спросила дрожащим от эмоций голосом, еще не до конца определив, что подразумевается под этим другим. Да ей и не нужно определять...
- Станет, - я медленно провел носом по ее щеке, после чего договорил шепотом: – И первое же изменение мы очень скоро внесем в твой, без того новый паспорт,.. Элизабет Шеппард.
«Одним Творцам известно, как же долго я мечтал назвать тебя именно так, мой ангел! - нежно, но крепко прижав к себе свою бесценную драгоценность, чей пальчик только что украсила неприметная, но такая важная вещь, я вновь повторил греющие и окрыляющее сомнительно наличествующую душу сочетание.– Элизабет Шеппард».
___________________________________
*Граждане США почти все традиционно католики и обручальные кольца носят на левой руке.
Сообщение отредактировал Lady_Di - Четверг, 02 Января 2014, 21:59
|
|
|
|
|
|
Wolf-club
|
Дата: Пятница, 20 Июля 2012, 20:36 | Сообщение # 998
|
Гражданское лицо
Группа:
Пользователи
Сообщений: 18
Статус: где-то там
|
супер!!! с нетерпением жду продолжение!
если твой разум - целый мир,то оторваться от мира реального гораздо проще.
|
|
|
|
|
|
Lady_Di
|
Дата: Суббота, 21 Июля 2012, 15:50 | Сообщение # 999
|
|
В основном составе
Группа:
Свои
Сообщений: 1173
Статус: где-то там
|
Wolf-club, спасибо большое! Новым читателям всегда радуешься! Заходите почаще, постараюсь не разочаровать продолжением. Правда, я с понедельника в теплые края уезжаю до начала августа. Так что дней десять меня на форуме не будет. Если получится, выложу перед отъездом объемный эпизод.
Добавлено (21 Июля 2012, 15:50)
---------------------------------------------
*Вейр.*
В который раз мой, будто магнитом притянутый, взгляд задерживается на собственной руке. Кольцо – его подарок и слова, которые мне никогда не забыть. Как не забыть и заснеженных гор, и алого рассвета, и его объятий, когда он, прижавши меня к груди, бежал, словно летел, по неприступному склону, которого вряд ли так уж часто касается нога человека, тем более, без снаряжения. Образы перед глазами встают такими яркими, живыми, каждый раз унося в белоснежные дали, а кольцо только служит катализатором, возрождает картины в сознании, не позволяя стереться ни одной мелочи, ни секунде воспоминаний. Само по себе, такое... простое по форме, видно, что земное, а не из другой галактики, как у самого Джона и остальных, но в тоже время... бесценно дорогое. Не потому, что из белого золота, не потому, что по всему диаметру ровной полосой сверкают рубины, но просто... бесценное сердцу. И эти камни с первого на них взгляда стали для меня вечными символами сразу трех переломных моментов моего существования: начала нового, отчертившего для меня черту, дня над Кордильерами, его взгляда, такого же горящего, как эти рубины и его крови, которая вдохнула в меня жизнь, подарив нам с ним еще одну попытку. Кроваво-алое на металлическом белом – этот подарок – не просто дань традиции, это частичка Джона, которая отныне навечно со мной, даже тогда, когда его самого рядом нет.
Также я знаю, что у кольца есть партнер – браслет. С ним вместе они составят наручное устройство, не уступающее по мощности паре Джона, вот только мне нельзя его носить. Пока нельзя. Пока я могу лишь любоваться его изумительной красотой со стороны.
Так же, как раз десять до этого, я медленно открываю верхний ящик стола, чтобы неизменно обнаружить там искомый предмет. Несколькими секундами позже мои пальцы уже скользят по обтянутому темно-синим бархатом футляру удлиненной формы. С тем же, что и в первый раз, трепетом, я открываю крышку – внутри, на сатиновой подкладке идеально ровной линией уложен второй подарок Джона. Подобно кольцу, широкий, с виду очень массивный браслет, усыпан крупными алыми каплями граненых рубинов, меж которыми проступает нечто очень похожее на белое золото, но золото только для не знающего, а я не из таких. Соблазн велик, магнетизм между двумя частями единого целого нарастает. Медленно я провожу по аксессуару пальцами, под кожей бегут электрические разряды. Пока он лежит на материале, трудно поверить, что попадая в руки, он становится таким легким, пластичный и извивающийся, как тонкая цепочка. Полоса невесомого и неизвестного мне вещества, шириной в полтора дюйма, стремится плотно обхватить мою руку, приняв ее точные очертания в том самом месте, где прощупывается пульс. На фоне моей светлой кожи рубины так соблазнительно сверкают...
«Нет!» - я поспешно кладу браслет на место и, полюбовавшись им еще долю секунды, закрываю крышку футляра. – Скоро... Скоро я смогу надеть и его, но не сейчас! Еще рано», - без колебаний задвигаю ящик стола.
Постояв некоторое время, опершись руками о край столешницы, я оборачиваюсь, чтобы осмотреть такое привычное и родное пространство. Грустная улыбка возникает на губах при мысли о скором отъезде, о том, что я, скорее всего, уже никогда не увижу свой дом таким, как сейчас. Я изменюсь или мир изменится, или... я уйду из этого мира... Не знаю, чем все это закончится, но прямо сейчас я просто смотрю на все это, на алые розы, которыми обставлена вся комната и которые банально не успевают вянуть, потому что при малейших признаках увядания букета, Джон заменяет его новым. Я подхожу ближе, смотрю сверху на плотно прижатые друг к другу, не до конца распустившиеся бутоны, мой взгляд замирает на одном единственном, крайнем. Бутон выбился из общей композиции, отклонился в сторону из-за надломленного у самого основания стебля. От этого быстро потемнели и пожухли лепестки, утратив привычную упругую форму и привлекательность. Мой обожаемый флорист, завидев такой цветок, моментально выкинул бы его и ему парный, однако... Джона сейчас нет, и я продолжаю смотреть на «гадкого утенка», зажимаю бутон меж пальцев, чтобы выровнять надлом, но этого мало, ведь жизнь к нему не вернется, если я просто соединю на некоторое время части стебля. Так странно – чувствовать жизнь, угасающую в собственной руке, при этом, ощущать и воспринимать именно как жизнь, а не просто увядшую розу. Так непривычно, немного пугает, но я не хочу, чтобы эти чувства исчезли, я закрываю глаза, отгораживаясь от всего, что может отвлечь. На внутренней стороне век остается четкий образ сморщенного потемневшего цветка, а через непродолжительное время рядом возникает другой,.. копия первого, только... живая, алая, еще не распустившаяся, как и весь букет. Я хорошо чувствую энергию, что течет по моей руке, сквозь запястье, ладонь и пальцы. Испуганно отдергиваю руку и распахиваю глаза, в неверии и смятении смотря на то, что только что сама же натворила. Умирающий «гадкий утенок» за считанные секунды был превращен мною в живого «прекрасного лебедя», ставшего в букет наравне с остальными розами.
- Боже... - я едва не поперхнулась воздухом на выдохе, продолжая ошарашенно буравить взглядом свою руку. Рубины кольца светятся, заряженные остаточной энергией,.. моей собственной энергией. «Сколько еще это продлиться? Где пределы, рамки, в которых изменяется мое тело? Существуют ли вообще какие-нибудь рамки? Впрочем, глупо спрашивать у самой себя то, на что мне не узнать ответа».
Время не стоит на месте, количество экстренных новостей, все чаще и чаще вносящих коррективы в ТВ- и радио-программу, с каждым днем все больше. Скоро мы должны уехать. Несмотря на то, что Джон молчит, не упоминает о возвращении в Пегас ни на словах, ни мысленно, я знаю, наш отпуск подходит к концу. А ведь кажется, приехали только вчера, только вчера я обещала маме, что мы уедем нескоро... Как же безжалостно время! Я так многого ей не сказала, я... вообще ничего ей не сказала! Даже о том, что Джон сделал мне предложение, потому что весь вчерашний день при ней я снимала с пальца кольцо. Это... верх несправедливости и неуважения к ней с моей стороны. Она заслуживает знать больше, гораздо больше!
Я мельком глянула время на рабочем столе включенного монитора. Джон ушел утром, в начале девятого. Сейчас восемь вечера, он до сих пор не вернулся. Натянуто улыбнувшись фотографии на экране, той самой, где он кружит меня с букетом роз на набережной в Вашингтоне, гашу подсветку, затем медленно отворачиваюсь от стола в поисках кофты. Небрежно набросив одежду на плечи, я щелкнула выключателем и через минуту уже спускалась вниз. К ноге, в надежде на ласку и одновременно в качестве сопровождающего до кухни, пристроилась Сэдж. Несмотря на то, что в доме почти везде горел свет, мамы видно не было.
«Должно быть, у себя в комнате», - предположила я, нажав кнопку включения на электрочайнике.
Обычно закипает за две с половиной минуты, и особых проблем с терпением у меня никогда не было. Тем более, насчет закипающего чайника, но сегодня жажда явно брала верх над терпением, и перспектива ждать, пока заварится чай, меня, а вернее, мой организм, крайне не радовала. Бросив умоляющий взгляд на кухонный прибор и буквально через несколько секунд осознав, что к моим мольбам он глух, я открыла холодильник, ухватила с полки бутылку минералки и, открутив крышку, приникла к горлышку, делая жадные глотки.
Наконец, спустя время, чайник щелкнул.
- Как раз вовремя, – допив воду, я отправила пустую тару в мусорное ведро. – Теперь можно и чайку попить, да, Сэджи? – ласково трепля собаку за ухом, свободной рукой я бросила два пакетика в две чашки, которые прежде уже поставила на небольшой поднос, и залила их кипятком. Аромат черного чая с нотками жасмина наполнил кухню. – Идем, - я взяла поднос, - Сэджвик, идем к маме, - на первой ступеньке лестницы я обернулась, скользнув взглядом по выключателю, который весьма кстати прекрасно обозревался с того места, где я стояла. Одно лишь желание, легкий посыл невидимой глазу энергии – и свет гаснет.
Пройдя по коридору до двери в мамину комнату, я взяла поднос на ладонь и легонько стукнула по деревянному наличнику один раз.
- Лиззи? – ответил вопросом родной голос. – Заходи, родная. Можно было и без стука обойтись, я ничем особенным не занята.
- Ты читаешь студенческие доклады, - пройдя и увидев папку в маминых руках, я сразу обо всем догадалась. Стопка аналогичных, разве что разноцветных папок лежала на краю ее рабочего стола. – И какую же тему реферата ты задала несчастным второкурсникам на рождественские каникулы? – прочитав шапку титульного листа, я только и смогла узнать, что автор доклада первое - был второкурсником; второе, судя непосредственно по названию, писал что-то о... периоде Средневековья времен Инквизиции.
- Звучит так, дочка, будто тебе их жаль, - мама одарила меня подозрительным взглядом и теплой улыбкой. – Ничего, меньше молодые люди в Твиттере просидят, занявшись более полезным делом в виде написания доклада.
- Мам, - я усмехнулась, протягивая ей чашку чая, - ты наивна. Думаешь, как они писали этот доклад? – киваю на папку. - Даю девяносто процентов, что половина твоих подопечных составляли текст по кускам, используя, если не Твиттер, то весь остальной интернет-контент.
- Ну,.. – она снова улыбнулась. – В любом случае те десять процентов, которым ты дала шанс, определенно, написали что-то стоящее. Хочешь помочь с проверкой?
- А стоит ли? – я задумчиво нахмурилась. – Мой конёк – политика и все, что с ней связанно, не история.
- Брось. У тебя всегда был эй-уровень как по истории Соединенных штатов, так и по Всемирной. Тем более, период «охоты на ведьм», как называют времена Инквизиции в современной интерпретации, - весьма интересная тема для рефератов, – в ее глазах на миг отразилась притупившаяся было боль и волнение. – Поможет тебе вспомнить.
- Мамочка, - сажусь против нее не край кровати, - я же тебе говорила, не волнуйся. Все в порядке. Теперь уже в порядке, и моя память почти полностью восстановилась, – не успела я закончить обнадеживающую фразу, как мама вдруг широко улыбнулась, на смену волнению в ее глазах пришла безграничная радость.
- Он это сделал! – она подалась ближе ко мне. – Джон наконец-то сделал это. Какое красивое...
Она смотрела на мою руку, которой я так непредусмотрительно обхватила кружку, где на белом фарфоре красные камни заявили о себе множеством красных лампочек. Наши взгляды встретились, я покраснела, а лицо и шея вспыхнули жаром.
- Джон... Он очень жалел о том, что не имеет возможности просить... моей руки и сердца у моего отца...
- И поэтому он спросил моего благословения, - она закончила за меня и тепло улыбнулась, но, видя в моих глазах непонимание и замешательство, пояснила: – Несколько дней назад у нас с Джоном был разговор. Он рассказал мне о своих намерениях, немного о чувствах и,.. знаешь, Лиззи, я ничуть не удивилась.
- Я... эм,.. не знала, что...
- Он тебе не сказал? – в моем излюбленном стиле мама вопросительно приподнимает бровь. – Наверное, дал возможность мне самой тебе сказать.
- Честно признаться, – я не сразу смогла подавить мимолетные воспоминания и смех, который они вызывали, – Джон, не принадлежит к той категории мужчин, что придерживаются традиций. Не думала, что для него будет настолько важно твое благословение.
- Как оказалось, очень даже важно, - мама пересела на кровать рядом со мной. – Я уверена, Элизабет, Джон станет прекрасным мужем и... когда-нибудь в будущем отцом, - она крепко обняла меня. – Поздравляю, дорогая! - ее голос дрогнул. - Я так за тебя счастлива!
- Мам,.. мамочка, только не вздумай плакать, - я утишающе провела рукой по ее спине. – От счастья плакать не положено.
- Напрасно ты так думаешь, дочка, – она отстранилась, улыбаясь сквозь слезы. – Впрочем, ты права, милая. Так... когда планируете свадьбу?
От этого вопроса я вздрогнула, как от струи холодной воды, внезапно прервавшей прекрасный сон. Сейчас я не могла ответить маме ни когда свадьба, ни будет ли таковая вообще. Он просто подарил мне кольцо. Просто потому, что боялся упустить шанс, потому... что наступило время делать то, для чего во время конца света попросту не будет возможности. Мы не говорили с Джоном о свадьбе, потому как оба понимаем, что можем до нее не дожить. Да и неважно для нас это! Как и многое другое! И дети... Мама ведь понятия не имеет, что у нас с Джоном никогда не будет детей. Останусь ли я по какой-то причине человеком, или стану бессмертной – неважно.
- Все сложно, мам, - в конце концов, я нашлась, что сказать вслух. – Пожалуйста, пойми правильно. Мы... Для нас неважна свадьба, у нас с ним... все по-другому. Сложнее и... запутаннее. Я... не знаю, как тебе это объяснить...
- Ничего не нужно объяснять, родная, - ее рука ласково коснулась моей щеки. Как тогда, в саду психиатрической лечебницы. По телу в сотый раз пробежала дрожь от воспоминания, но я отогнала ее прочь, забралась с ногами на кровать и прижалась к ней. Только не так, как было в воспоминаниях, навеянных репликаторами, а как в детстве, будто я вновь стала маленькой девочкой. – Не нужно объяснений, родная моя, я сама все вижу.
- Нас связывают не только чувства, мама! Мои с ним отношения просто не могут быть такими, как у всех... на Земле. Мы вместе прошли и пережили то, что для абсолютного большинства землян еще очень долго не выйдет за рамки научной фантастики. Он знает меня лучше, чем я сама, точно также я знаю его. Он изменил мир вокруг меня, в корне поменял моё отношение к военным, войне и оружию, он... вернул меня из ада и научил жить с нуля. Джон... больше, чем просто мой возлюбленный, намного больше.
- Я знаю, дорогая, вижу, как вы смотрите друг на друга. Ваши глаза обо всем мне рассказывают. Когда его вызывают по службе, я всякий раз вижу страх в твоих глазах, будто ты боишься, что, уйдя, он никогда больше не вернется. Но он возвращается, и тогда в твоем взгляде отражается такое счастье... Милая, я никогда не видела тебя настолько счастливой, какой ты становишься рядом с ним.
- Он единственный, кто связывает меня с реальностью, - я подняла на нее взгляд. – Мам, прости, если слова обидные, но, – закрыв глаза, я сглотнула соленый ком, - лишь ему одному я верю. Пока он рядом, мой мир настоящий, как только он уходит...
- Не нужно, доченька, не пытайся высказать словами, - она положила мою голову к себе на колени, - и не извиняйся. Тебе не за что.
- Ты заслуживаешь знать правду, мама! Больше, чем уже знаешь, потому что после вашего с генералом О‘Ниллом разговора все изменилось еще сильнее. Мир меняется, а мы больше не в силах этому помешать. Все, что показывают в Новостях, происходит не случайно, и ученые не лгут, когда говорят с экрана, что не знают, почему происходят все эти катастрофы. Я хочу тебе все рассказать, но...
- Джон тоже изменился, не так ли? - она начала неуверенно и осторожно. – После нашей короткой встречи в день твоих... - она запнулась, намерено опустив слово "похорон", - я запомнила его другим, - она вновь запнулась, теперь потому, что не могла подобраться слов. - Он выглядел иначе. Его личное дело отражалось в его глазах, на лице. Он был... другой. Был старше. А сейчас...
- Это сложно, мамочка. Сложно, страшно, опасно и... неизменно. Только мне все равно, для меня он прежний. Он вернул меня к жизни, несмотря на то, что я молила его лишь о смерти. Чтобы спасти меня, ему пришлось отдать собственную жизнь. Да,.. да, - я c отчаянием закивала, - смысл слов тот самый, который ты слышишь, и ты можешь не верить ни одному моему слову, просто мне нужно кому-то все рассказать. Прости за то, что связываю тебя с этим, за то, что все так непонятно, но... я просто не могу дольше молчать. Я не могу больше тебе лгать. Джон изменился. Он стал сильнее, чем человек, намного сильнее, и его сила мне помогала... вспоминать прошлое, быть рядом с друзьями, не причиняя им боли. Он научил меня контролировать ту силу, которой наполнилось мое тело после... – я резко села. - Они делали со мной жуткие вещи, и мне пришлось защищаться! Защищаться так, как умела. Это страшно... - я глубоко вдохнула, успокаивая эмоции, вынуждающие сердце безудержно колотиться в груди. – Смотри, мам. Только... это не трюк и не кино.
Я держу на ладони кружку, наполовину заполненную чаем. Не прикасаясь, я переворачиваю ее вверх дном, но чай не льется стремглав на пол. Огромной янтарной каплей-шаром он зависает в воздухе, будто парит в невесомости, взглядом я отделяю несколько капель меньшего размера, формируя абстрактный узор. На маму не смотрю, боюсь увидеть реакцию и ужас в родных глазах. Через полминуты я вновь собираю все капли воедино и подставляю под жидкую сферу кружку, моргаю – сфера распадается, сливаясь янтарным водопадом в сосуд.
- Это... не все, что я могу, - говорю шепотом, все так же не поворачивая головы, - Раньше выходило не так безобидно, - осмотрев комнату, я задерживаюсь на подоконнике, где в маленьком кашпо стоит цветок с одним, свернутым трубочкой, желто-коричневым листком. Одна моя мысль, и засохшее растение вздымает в воздух, а через несколько секунд оказывается в моих руках. Достаточно лишь накрыть росток ладонью, закрыть глаза и сосредоточится. Когда я вновь смотрю перед собой – в небольшом горшочке зеленеет карликовый, но пушистый кустик. Я отрываю один листочек с краю, после чего взглядом отправляю растение зеленеть обратно на подоконник. Вздохнув, оборачиваюсь к матери, держа на раскрытой ладони оторванный листок. – Я... могу давать жизнь, – листок вспыхивает небольшой искрой и исчезает, - и уничтожать ее, - глаза жгут слезы, слишком быстро они стекают по щекам, в горле ком. – Мама, я не хочу быть такой! Я не хотела убивать. Никогда! Но они меня заставили! Они сделали это со мной, они заставили меня защищаться,.. мне пришлось...
- Шшш, - она прижала меня к себе. Без страха, без недоверия, без ненависти. – Тише,.. тише, моя родная, все будет хорошо, девочка моя. Не бойся, он о тебе позаботиться. Если я не могу быть с тобой вечно, то, по крайней мере, я уверенна, что Джон останется с тобой. Он защитит тебя.
- Нет... – я сглотнула соленую влагу. – Нет. В этот раз я сама должна. Джон рядом всегда, он поможет, он готов защищать меня вечно, но... он не хочет, отказывается понять, что эта игра моя! Если в этот раз он вмешается, его просто уничтожат, а я не могу этого допустить. Я не позволю страдать из-за моей слабости ни ему, ни тебе, ни друзьям, ни одному человеку. Поэтому я хочу, чтобы Джон кое-что сделал для меня. Кое-что... очень глупое и чудовищное, что-то, что можно сделать только однажды и навечно. Но он против! Для этого он слишком сильно меня любит, слишком сильно мною дорожит. Если я заставлю его, он себя возненавидит, а меньшее, чего я хочу – это чтобы он страдал из-за меня! Мама, - из горла против воли вырвался всхлип, - я запуталась! Я знаю, что должна измениться, стать другой, настолько другой, что ты меня уже не узнаешь... Господи! Мамочка, как же я боюсь.
- Солнышко мое, - в ее голосе тоже были слезы, но вместе с ними уверенность, непоколебимость, - он тебя любит, и если ты дашь ему понять, что это необходимо, если ты убедишь его,.. так убедишь, чтобы он мог довериться твоим словам, он согласится с твоей просьбой, какой бы чудовищной она не была.
- Но я изменюсь. И тогда мы можем никогда не увидеться вновь...
- Элизабет, – она отпрянула, позволяя нашим взглядам пересечься, - ты уверена, что это необходимо?
- Да, но... – я опустила голову, не в силах дольше выдержать ее проницательного взгляда. - Я уже ни в чем не уверена.
- Тогда будь уверена в одном, дорогая, - она взяла мое лицо в ладони, чтобы снова поймать мой взгляд, - я приму любое твое решение. Чтобы вокруг не творилось, ты сделаешь верный выбор, даже если он будет чудовищным. Потому я, не колеблясь, соглашусь и всегда буду на твоей стороне, девочка моя, - она поцеловала меня в лоб. – Всегда, родная. Помни об этом.
...Мы очень долго сидели в объятиях друг друга, у меня не было ни сил, ни желания куда-то идти, а когда, часа через два с половиной, я все же смогла от нее оторваться, вспомнила о подарке Валери. Достав из кармана брюк половинку устройства, по форме напоминающую маленькую бронзовую статуэтку, я протягиваю вещицу матери.
- Мам,.. чуть не забыла. Моя... подруга подарила на Рождество... Вернее сказать, это был подарок для нас с тобой. Он парный и предназначен для общения. Как телефон, - я попыталась выдавить из себя улыбку, - только без кнопок и соединяет на намного большие расстояния, чем мобильный. Когда... я уеду, при помощи этой вещи мы сможем с тобой общаться, где бы я ни была. Тебе нужно лишь взять ее в руки и мысленно представить мой образ, - вновь улыбаюсь. – Знаю, звучит фантастически, но на самом деле с ней просто обращаться.
На ее глаза в который раз за вечер навернулись слезы. Она взяла статуэтку и крепко обняла меня.
- Это не просто вещь, это сокровище!
- Валери я сказала приблизительно также, - ответила я, спрятав лицо у нее на плече. «Я люблю тебя, мама. Прости меня за мой выбор».
***
Когда я вернулась к себе, на часах было пол-одиннадцатого. Сэдж решила составить компанию маме, а потому, едва оказавшись в комнате, я включила свет. Темнота в сочетании с одиночеством до сих пор пробуждали в сознании далеко не самые лучшие ассоциации.
- Элизабет...
Мелодичный голос заставляет меня вздрогнуть с последующим, медленным оборотом к окну.
- Валери! – я готова была кинуться девушке на шею, но вовремя сдержалась. – Ты что здесь... Джон не знает? Когда он вернется?
¬- Сейчас почти все мы заняты на орбите, Джон в том числе. Через несколько дней мы планируем завершить оборонную систему, протестировав каждый спутник в отдельности и все вместе. Скоро Джона сменит лейтенант Форд, а пока...
- У нас есть время поговорить, - нетерпеливо закончила я, кивнув на засланную кровать. – Присаживайся.
- Элизабет, Кадис хочет, вернее, он только предложил, - девушка отступила на пару шагов к кровати, - чтобы первой в перепрограммированное Кресло на аванпосте в Антарктике села именно ты. Мы не стали убирать из защитно-опознавательной системы реакцию на Древний ген, но добавили новые протоколы, которые помогут уберечь спутниковую систему от взлома или внесения кардинальных изменений в командные коды. Также эти протоколы подразумевают ограниченный доступ для бессмертных, насколько бы не были сильны ментальные возможности Кибернетиков.
- Ладно, - я кивнула, делая вид, что безоговорочно поняла каждое ее слово, хотя на деле восприняла аврал информации лишь фрагментально, - для чего вам нужна я?
- Чтобы все эти изменения вступили в силу, для соответствующей их корректировки, Креслу необходим контакт с сильным человеческим разумом, а твоя ДНК послужит базой для шифрования всей системы.
- Я никогда не делала этого прежде. Даже простого любопытства ради, я никогда не садилась в Кресло: ни антарктическое, ни тем более то, что в Атлантиде. Джон когда-то давно упоминал, что ментальная связь с техникой сильно изматывает. Даже не в этом суть, просто... я понятия не имею, что и как надо делать. Апогей моих успехов в общении с обычным компьютером – это установить стандартный пакет программ и какую-нибудь игрушку, да и то, этим у нас Родни всегда занимался.
- Соединив свой разум с системой, ты будешь знать, что делать. Оно подскажет и покажет, тебе нужно лишь сесть в него, – она запнулась. – Если, конечно, Джон позволит.
- Мы решим, - я кивнула и улыбнулась. – Кто, как не он, расскажет мне про управление Креслом. Когда... вы планируете тест?
- Через два, а вернее всего, три дня, чтобы не портить экипажу «Дедала» новогоднюю ночь.
Я вторично кивнула, однако, вспомнив про новость, вскользь сообщенную Джоном с утра, посерьёзнела.
- Валери, как обстоят дела в Атлантиде? О шестой группе что-нибудь сообщали?
В алом взгляде появилось сожаление и тщательно скрываемая, но все-таки заметная ярость бессилия.
- Дела команды плохи. Измененный Морбисом вирус прогрессирует, никак не реагируя на медицинское вмешательство. Симптомы нарастают, состояние зараженных ухудшается с каждой минутой, и чем дальше, тем быстрее идет разрушительно воздействие на смертный организм. Вампирская кровь, в силу того, что штамм мутагенного вируса создан вампиром-Молекуляром, не действенна. Хорошая новость лишь в том, что вирус не передается воздушно-капельным путем, только через кровь.
- Из всего того, что мне вкратце поведал Джон, я поняла, что капитан Нельсон и его группа добровольно пошли на риск и осознанно сняли щиты во время спасательной миссии на инфицированной планете. Они отдали свою защиту местным жителям...
- После этого, несмотря на то, что знали, какая мучительная смерть их ждет от одной только капли инфицированной крови, они ринулись помогать зараженным, подставляя себя под пули и клыки.
- Что ж... – вспомнились былые времена, когда молоденькие парни чуть не живым щитом защищали народ Пегаса, вынуждая меня проводить жуткие вечера за написанием писем с соболезнованиями их родным. – Я не удивлена. Это очень даже в стиле военных, служащих в программе Звездных Врат, - я взглянула на девушку, хотя заранее знала ответ на свой, еще не заданный вопрос. – Им возможно помочь?
- Против Морбиса и его дара мы бессильны, Элизабет. Пока не слишком поздно, возможно обращение, но Кадис на это никогда не пойдет.
- Сколько у них времени?
- Сутки в лучшем случае, но и это не вариант. Куда гуманнее было бы убить их раньше, однако медики в КЗВ заявили, что такое у них не практикуется.
- Заражение несуществующим в природе вирусом, вызывающим мучительную и медленную гибель человека, земляне тоже не практикуют, - холодно откликнулась я.
- Это противоестественно и не практикуется нигде во Вселенной, - безэмоционально заметила Валери. – И... Элизабет,.. если честно, я пришла к тебе по несколько иному поводу. Узнай о нем Джон, разорвал бы меня, не задумываясь...
- Так, - я внутренне напряглась, но не отвела взгляда, кивком прося продолжить.
- Я пойму, если тема тебе неприятна, и ты не захочешь ничего слушать, но... это очень важно для меня, Элизабет. Даже не столько для меня самой, просто... – она сомкнула губы. - Представь на секунду, что случится, если ты вдруг уйдешь или... лучше подходит, умрешь, или... В общем, просто исчезнешь из жизни Джона навсегда и ничего ему не скажешь, не объяснишь, бросишь его так, будто он вовсе тебе безразличен, хотя ты будешь знать, что это совершенно, абсолютно не так!
- Рэй, - односложно констатировала я, прервав ее, и без то слишком мучительные, попытки донести до меня суть.
- Я не смогу ему сказать по многим причинам. Мне не известно, когда я понадоблюсь Аресу. Это может случиться в любую минуту, но даже если бы я знала точный срок, такое нет смысла сообщать заранее, просто незачем. Я хочу, чтобы он был в безопасности, а не нарывался на неминуемую смерть во имя бессмысленной мести, ведь между мной и отцом договор – добровольный и обязательный к исполнению вне зависимости от моих желаний. Только вот Рэю это не известно...
- Валери, мне очень жаль, что так вышло. Ты не обязана была делать это. Не нужно было...
- Если бы я не была уверена, что рано или поздно ты уничтожишь моего отца, я бы даже не подумала ни о чем подобном. Но ты поставишь его на колени, Элизабет. Я это знаю и хочу дать тебе время и подспорье, чтобы ты как следует подготовилась. Только я не хочу, чтобы в радиусе моего решения появился кто-то, кто дорог мне, потому что играть роль я буду наверняка, без малейшего шанса заподозрить двойственность. Он хочет, чтобы я вновь стала его дочерью, - она вздернула подбородок и оскалилась в улыбке, глядя куда-то вдаль. – Я ею стану!
- Но что я могу сделать, Валери? Поверь, я хочу помочь, но...
- Когда придет время, и меня уже не будет рядом, просто сотри его память обо мне. Твои таланты набирают мощь, я уверена, ты сможешь, более того, ты единственная, кто на это способен. Ни Кадис, никто из селинцев, кроме тебя. Ты...
- Валери, я – человек. Со всеми своими способностями я не настолько сильна, чтобы хотя бы пробовать тягаться с разумом бессмертного. Ни таким, как Рэй, и вообще... ни с кем. Мне это не по силам.
- Мне виднее, - она разочарованно втянула воздух, издав при этом тот самый, свистящий звук, который иногда вырывается у Джона. – Впрочем,.. я не намерена принуждать тебя, просто... я знаю, что ты сможешь, а с этой просьбой мне не к кому больше обратиться. Я... не хочу, чтобы он страдал... Мне пора идти, – она резко закрыла тему, собираясь встать, но я удержала ее за руку.
- Подожди, - одними губами прошептала я, но вампирша расслышала и обернулась. Наши взгляды снова встретились. В ее алых глазах я прочла печаль, сожаление и извинение за столь неприятный разговор, который, к тому же, не привел ни к какому результату. – Валери,.. если у меня получится, если я только смогу и у меня хватит сил, я это сделаю. Обещаю, я избавлю его от страданий, но другие...
- Они поймут и будут молчать. Каждый из нас представляет, или, вернее, хотя бы однажды пытался представить, каково терять вторую половинку. Никто не упомянет обо мне.
- Тогда обещаю! – я поднялась вслед за девушкой. – Обещаю сделать все, что смогу.
- Спасибо! – она обняла меня за шею, мгновенно стало нечем дышать, но, прежде чем попросить ее ослабить кольцо рук, я обняла ее в ответ. Она была холодной и твердой, но к такому я уже привыкла, это не было для меня сверхъестественностью.
- Лери... - хриплым голосом пискнула я, чувствуя, что голову, без риска сломать шею, мне не повернуть. – Не могла бы ты...
- Ой, - Валери мгновенным незаметным движением спрятала руки за спину. – Прости, я...
- Все нормально.
- Верь в себя, - девушка улыбнулась. - Доверяй своей интуиции и способностям, заставь Джона в них верить, и все будет хорошо. Ты сильнее Ареса. Уже сейчас ты намного сильнее его, потому что у тебя есть то, чего мой отец за сто веков своего никчемного существования приобрести не сумел. Доверяй тем, кого любишь, не бойся и, главное, не сдавайся, - концентрируя все внимание на ее словах, я не заметила, как девушка отдалилась и стояла теперь у окна. – На всякий случай, если больше не представится возможности, прощай, Элизабет. Спасибо за все.
- Ты вернешься. Когда он умрет, ваш договор будет расторгнут. Будучи мертвым, он больше не сможет удерживать тебя возле себя...
Она отрицательно покачала головой:
- Обратной дороги нет. Предать, пусть даже во благо, можно лишь раз. Когда ты убьешь отца, я с удовольствием последую за ним. Прощай.
И она исчезла. До этого не последовало яркой вспышки, только внезапный порыв холодного ветра, всколыхнувший занавеску. Я подошла к окну, закрыла раму и посмотрела вниз, на двор, заранее зная, что никого там не застану. Темнота зимней ночи, падающий с неба и кажущийся бесконечным снег. Вдоль позвоночника пробежали мурашки, а сердце сжалось так, будто чья-то рука безжалостно сомкнула на нем кулак.
«Я стану сильной, обещаю! Ради вас всех я готова сыграть в эту игру!»
Сообщение отредактировал Lady_Di - Суббота, 08 Марта 2014, 13:39
|
|
|
|
|
|
Kitten
|
Дата: Суббота, 21 Июля 2012, 18:30 | Сообщение # 1000
|
|
Дух Атлантиса
Группа:
Свои
Сообщений: 7841
Статус: где-то там
|
Молодчина! Прода как всегда на высоте!
Мир велик и тесен (с)
ШОК - это по-нашему (с)
|
|
|
|
|
|
Wolf-club
|
Дата: Суббота, 21 Июля 2012, 20:43 | Сообщение # 1001
|
|
Гражданское лицо
Группа:
Пользователи
Сообщений: 18
Статус: где-то там
|
Это тебе спасибо большое.Продолжение как всегда классное!Счастливо отдохнуть!
если твой разум - целый мир,то оторваться от мира реального гораздо проще.
|
|
|
|
|
|
Lady_Di
|
Дата: Суббота, 21 Июля 2012, 20:47 | Сообщение # 1002
|
|
В основном составе
Группа:
Свои
Сообщений: 1173
Статус: где-то там
|
Wolf-club, спасибки! Рада, что понравилось. Фик медленно движется к развязке, в понедельник перед отъездом кину еще часть!
|
|
|
|
|
|
Wolf-club
|
Дата: Суббота, 21 Июля 2012, 21:51 | Сообщение # 1003
|
|
Гражданское лицо
Группа:
Пользователи
Сообщений: 18
Статус: где-то там
|
Lady_Di , я не знаю может я сейчас скажу глупость, но по твоему фику можно снять 6 сезон SGA.могу предположить что это было бы круто!
если твой разум - целый мир,то оторваться от мира реального гораздо проще.
|
|
|
|
|
|
Lady_Di
|
Дата: Суббота, 21 Июля 2012, 22:05 | Сообщение # 1004
|
|
В основном составе
Группа:
Свои
Сообщений: 1173
Статус: где-то там
|
Wolf-club, наверное, по мере написания каждый автор интуитивно представляет писанное на экране, примеряя образы персонажей, в особенности, своих собственных, к актерам, которые могли бы их исполнить. Только навряд ли мое творение возможно экранизировать - оно слишком альтернативное, для съемок в нем явный недостаток экшена, с преобладанием размышлизсов, которые на экране невозможно отразить. Я далеко не акула пера. Да и Фланиган запарится прыгать, бегать, кувыркаться и мазаться искусственной кровякой.  Тем не менее, спасибо за высокую оценку.)))Добавлено (21 Июля 2012, 22:05)
---------------------------------------------
P. S. Ты видео-ролик по фику смотрела?
|
|
|
|
|
|
Seik
|
Дата: Суббота, 21 Июля 2012, 23:17 | Сообщение # 1005
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 499
Статус: где-то там
|
УАА! Дождался!
|
|
|
|
|
