|
Lady_Di
|
Дата: Пятница, 10 Августа 2012, 00:59 | Сообщение # 1026
|
В основном составе
Группа:
Свои
Сообщений: 1173
Статус: где-то там
|
*Шеппард.*
Частое биение ее сердца, прерывистое, хриплое дыхание – это всё, что я слышу, на что реагирую и за что молюсь всем богам и чертям.
«Бейся! Просто продолжай биться! Не позволь ей умереть!» - как молитву, повторяю я, прижав ладонь к ее огненно горячей груди. На то, что твориться сейчас кругом нас, я не обращаю внимания, все прочие далеко за гранью восприятия, лишь на нее я смотрю. Чувствую, как стремительно ускользает ее сознание, спеша оградить ослабленное тело от боли. Ее глаза по-прежнему светятся, даже ярче прежнего. Радужка объята белоснежным сиянием, делая цвет глаз практически неразличимым. Выделяется только черный, расширенный зрачок.
- Лизабет! Прошу, любимая... – взмолился я, вынужденный наблюдать, как медленно смыкаются тонкие веки, и тень ресниц ложится на ее лицо. - Будь со мной. Слушай мой голос...
- Прости... - едва слышно шепчет Элизабет, выдыхая небольшую раскаленную порцию воздуха. Ее губы бледные, сухие и покрыты мелкими, но так хорошо заметными для меня трещинками, из которых начинает проступать кровь. Собственный инстинктивный вдох отзывается болезненной, резкой вспышкой жажды, что может значить лишь одно: Лиз сейчас далеко. От меня, от сознания, от всего и всех. Только дробь ее пульса и частые толчки под ладонью твердят мне о наличии жизни в ее, казалось бы, безжизненном, неподвижном и на глазах истощающемся теле.
- Вы... знали. Знали, твою мать, что ничего кроме вреда ваше присутствие ей не принесет! – не отнимая ладони от пылающей жаром груди, вполоборота обращаюсь я к единственному, оставшемуся в помещении столбу света. – Зачем, черт вас дери, вы явились!? Какого дьявола вы над ней издеваетесь, но при этом ни разу не появились там, где действительно нужны!? – рычание и крик вспарывали тлеющую жаждой глотку.
- Вы должны принять решение, Джон, - свет колеблется, а голос, исходящий из него, становится далеким, звучащим больше у меня в голове, чем в реальном мире. «Валери, надеюсь, однажды ты меня простишь... и все поймешь. Арес ждет нас. Время сводить кровные счеты, дочь моя».
Новая вспышка ослепила, исчезновение светящейся сферы породило волну энергии, мгновенно распространившуюся от центра по всей палате, сметя на своем пути все кроме чудом выстоявших стен. За долю секунды до этого я успел накрыть собой Элизабет, ощутив грудью ее горячее прерывистое дыхание.
- Вселенная вздохнет с облегчением, когда, в конце концов, последний из вас исчезнет! – разъяренно рычу я. – Бесполезные твари, делающие все лишь с выгодой для самих себя!
- Джон...
Резко обернувшись, я отбросил вампиршу к стене, затем метнулся следом, чтобы, не жалея сил, сомкнуть пальцы на ее глотке.
- Не смей приближаться! Не смей слова сказать в ее защиту! Я увидел и услышал достаточно! Теперь, будь любезна, из моей головы и катись вместе с Морганой обратно к Аресу! Меньше будет проблем! – раскрошив бетон и проломив ее спиной каркас арматуры, я приподнял вампиршу над полом и швырнул со всей силы в коридор. – Не... подходи! – грозно рыкнул я, сузив зрачки, когда поймал на себе предостерегающий взгляд блондина.
- Элизабет нужна помощь, - бледное лицо Кадиса источает тошнотворное, никак не вяжущиеся с только что случившимся спокойствие.
С огромным трудом и мыслью о том, что прямо сейчас это никак не поможет Лиз, я подавил в себе желание наброситься на вампира и в бешенстве разгромить комплекс.
- Нужна, - хрипя от грудного рычания, я обернулся к телу, пугающе безжизненно лежащему среди инертных останков, когда-то бывших репликаторами и с благословения Ареса отправившихся бороздить Высшие просторы бытия. – Но не твоя, поэтому, прошу, отойди, - вновь склонившись над лежащей на полу Элизабет, я быстро и осторожно стряхнул с нее блестящую пыль. С волос и одежды это оказалось сделать легко, а вот с ее руками все обстояло куда хуже.
Меня передернуло при виде волдырей ожогов, к сукровице от которых липли нано-частицы. Обе ее руки от кончиков пальцев до кистей выглядели так, будто их только что обварили в кипятке.
- Господи Боже, - автоматически произнес я, зная, что упование на него абсолютно ни к чему не приведет. Осторожно, боясь малейшим движением навредить еще сильнее, я поднял Элизабет на руки. Все ее тело пылало, даже одежда ничуть не препятствовала ощущению жара, исходящего изнутри нее, – остаточной духовной энергии, на которую физическая оболочка попросту не была рассчитана. – Будьте трижды прокляты, Высшие!.. Доктор Лэм! – позвал я в постепенно вновь наполняющийся отходящими от первичного шока людьми, полуразрушенный коридор, после чего взглядом отыскав в толпе растерянное лицо врача, тщетно пытающегося проникнуться пониманием, внушил ей следовать за мной. На прочих ее возможных пациентов, включая троих, насильно возвращенных Лиз с того света, мне было плевать. Помимо завладевшего всем моим вниманием состояния Элизабет, я малодушно и цинично думал лишь о том, что было бы куда лучше, если бы все они умерли. На секунду, под давлением вновь пробужденной жажды, захотелось незамедлительно поочередно вонзить клыки в шеи воскресшей троицы, которую по просьбе Лиз так и не забрали Вознесенцы.
Отогнав соблазнительную, но нелогичную и заведомо подлую мысль о тройном убийстве, я сосредоточил все инстинкты на Элизабет и торопливых шагах Лэм за моей спиной. Безмолвно чертыхаясь на ее медленную скорость, я ногой открыл дверь ближайшей палаты. Первым делом мой взгляд упал на главный атрибут интерьера - реанимационную кровать. Определенно, Лиз будет в ужасе, когда, очнувшись, обнаружит себя на медицинской койке.
- Прости, малыш, сейчас это необходимо, - бережно уложив ее голову на подушку, незаметным движением я избавил ее от обуви, после чего так же незаметно, но с аккуратностью ювелира разрезал когтем сначала один рукав ее кожаного жакета, а затем другой. Материя распалась, чтобы я смог увидеть покрасневшую, но еще не покрывшуюся пузырями кожу от запястий до сгиба локтя. Стиснув зубы, дабы не выпустить рвущийся на волю дикий вой, я занялся тем, что осторожно разорвал кожаный жакет на груди Элизабет, затем с не меньшей осторожностью вытащил из-под нее явно лишние на данный момент куски материи, оставив Лиз в одной блузке, короткие рукава которой не касались обожжённой кожи и не мешали обозревать пораженные места.
- Вы... ведь можете дать ей своей крови, - прозвучал неуверенный голос позади меня.
- Логично думать, доктор, что если бы в данном случае это действовало, я бы напоил ее уже давно, - безуспешно пытаясь скрыть раздражение и ярость бессилия, отвечаю я. - Сейчас от моей крови ей только хуже станет, поэтому мне и нужны вы.
Вздрогнув от моего прямого взгляда, но быстро совладав с инстинктивным страхом, главврач кивнула, неуверенно подступив на шаг ближе к кровати. Сжав кулаки и на секунду прикрыв глаза, чтобы унять беснующие эмоции, я позволил ей подойти к Элизабет максимально близко, безмолвно умоляя, чтобы дело от бесполезного с моей стороны осмотра как можно скорее перешло непосредственно к оказанию помощи. Ведь я без статоскопа улавливал не только сам ритм сердца Лиз, но и малейшие в нем изменения, мне не нужно было смотреть на раны, чтобы определить их тяжесть и способ лечения...
«Мне не нужно! Но если я хочу, чтобы ей помогли, Лэм должна провести осмотр, как полагает, а поскольку она не вампир, на это нужно время... Черт! - рывком отвернувшись, я в жесте человеческой привычки запустил пальцы в волосы. – Какое может быть время? Она без сознания, с температурой под сорок два!..»
- На лицо все явные признаки сильного, я бы сказала, даже критического обезвоживания, слизистая оболочка губ сухая, ожоги с первой по третью степень, - четко, со знанием дела, Лэм начала описывать то, что мне самому было давно известно. Опустив ладонь на лоб Элизабет, врач с неподдельным беспокойством оборачивается ко мне. – Нужно снизить температуру, иначе могут начаться судороги... Николь! – выкрикнула она кому-то в наушник. – Ампулу с жаропонижающим и капельницу с физраствором в палату 22B. Срочно! Доктор Камминс...
Координируя действия подчиненных, Лэм еще что-то кому-то говорила, пыталась объяснить невидимым коллегам ситуацию, но я не слушал всю эту отрывистую болтовню. До тех пор, пока в помещение не вошла медсестра, я не слышал, вернее, не хотел слышать ничего, кроме пульса и дыхания Элизабет. Но вот, помимо Кэролин, за Лиз собираются взяться еще одни проворные руки в перчатках. Слух начинает резать плеск жидкости в силиконовом пакете капельницы, резкие запахи хлора, калия, спирта,.. крови...
Обвив пальцами металлический борт кровати, я инстинктивно зашипел, едва ассистентка Лэм приблизилась на расстояние фута. Девушка мгновенно отпрянула, разомкнув от испуга губы. Ее растерянный взгляд метнулся от меня к Кэролин, затем к заслоненной мною Элизабет.
- Подполковник, - Лэм встала напротив меня, наши взгляды встретились, - прошу вас, позвольте нам делать свою работу. Мы не собираемся вредить ей, - ее интонация была вкрадчивой и осторожной, она не знала, какой реакции от меня ждать, - вы... должны это понимать, Джон. Пожалуйста, - она положила руку на мое предплечье. – Прежде всего, необходимо ввести в ее тело комбинацию препаратов, понижающих температуру, затем мы проведем сканирование на наличие внутренних повреждений и обработаем ожоги, после поставим ей капельницу с физраствором, чтобы восстановить тем самым объем жидкости в ее организме. Сейчас все это жизненно необходимо ей, но если...
- Просто сделайте, что считайте нужным, - прерывисто выдохнув, я отступил. Рука врача задержалась и скользнула по рукаву моей куртки. – Только... Бога ради, не лепите к ней провода с электродами. Не хочу претворять ее ночные кошмары в реальность с действующим на нервы писком кардиомонитора.
На секунду задумавшись, Кэролин согласно кивнула, после чего взялась за шприц.
Вид иглы, пусть даже в умелых руках и во благо пронзающей тонкую кожу, являлся для меня невыносимой пыткой. Влажный след тампона, движение поршня, вводящего лекарство – все так ужасно медленно. След крови в месте прокола, на игле...
«Со слов Дженнифер - еще пару дней назад с ней было все в порядке. Даже больше, чем в порядке, а теперь... Будто неделю у нее ни глотка во рту не было...» - совершенно не ко времени в моей голове эхом отразились сосредоточенные мысли Лэм.
- С ней и было все в порядке! – взорвался я полукриком-полурычанием при виде толстенной иглы катетера, с которой секундой ранее сняли колпачок. – Было! Буквально десять минут назад, и вы сами имели возможность в этом удостовериться! Чееерт!.. – запрокинув голову, я вновь провел пальцами по волосам, чувствуя, как выпущенные когти царапают скальп. Боли не было, а если и была – я не почувствовал. Наблюдать, как инородный предмет сперва ранит нежную кожу, затем медленно обосновывается в тонкой, почти прозрачной для моих глаз вене, оказалось куда больнее всего прочего. Даже жажда и пожирающий изнутри голод не шли с этим ни в какое сравнение.
Издав глухой короткий вой, я вихрем вылетел из палаты, будучи не в состоянии дольше видеть, что вытворяют с ее бессознательным телом. Кошмаром наяву обернулось трезвая мысль о том, что все это должно ей помочь, что так ей станет легче, о ней позаботятся, ведь медикам КЗВ доверяют свои жизни сотни, если не тысячи, с учетом инопланетных гостей, человек...
«Не имеет значения! Элизабет единственная, кто важен для меня!» - со всей силы я ударил ногой в закругленную тоннельной аркой стену – бетон угловатыми кусками осыпался на пол. Отломки, застрявшие в арматурном основании, я выбил рукой.
- Приятель, хорош крушить! – из глубины смежного коридора раздался голос Форда. - Как-никак, комплекс подземный. Раздолбаешь еще парочку несущих стен – и НОРАД сложится, как карточный домик.
Проигнорировав замечание, я занес кулак для нового удара. Внутри меня все клокотало. От бессильной ярости и перспективы просто сидеть и ждать, казалось, закипала кровь. Сегодня ее жизнь зависит не от меня!
«ПРОСТО ЖДАТЬ!.. Пока она там, одна, борется за жизнь, а ее тело пытается укротить неукротимое...»
Посторонние мысли, чувства, звуки и запахи слились в едином коктейле, каждая отдельная капля которого сказывалась на моих обостренных чувствах отбойным молотком. Я отвык от постоянного чувства жажды, за этот месяц я принял за незыблемое правило, что Элизабет всегда у меня на глазах, всегда в безопасности, улыбается, однако сегодня, вопреки всем клятвам, я вновь подверг ее опасности! Позволил рисковать... Ради кого?! Ради тех, кого она никогда не знала и в глаза не видела! Теперь они здоровы и вольны радоваться жизни, а Лиз...
- Форд, уйди! Стоймя статуей за моей спиной, ты меня бесишь!
- Охотно верю. А еще догадываюсь, о чем ты думаешь, но спешу огорчить: всех троих сейчас обхаживает белобрысый прародитель, так что вряд ли тебе повезет полноценно восстановить справедливость.
Издав лающий звук, за которым подразумевался смешок, я монотонно ответил:
- Зверь, я, может и зверь, но не до такой степени ополоумевший, чтобы подло, исподтишка убить тех, за чьи жизни Элизабет отдала едва ли не всю себя. Так что расслабься. Ты сам при удобном случае скорее пустишь их на десерт, нежели я трону хоть пальцем. Теперь уйди! По-хорошему прошу, оставь... меня... одного.
- Почему ты так категоричен к идее обратить ее? Ведь это решило бы все проблемы, сделав вас равными друг другу...
- Закрой пасть! – быстрее, чем Форд успел среагировать, я сжал его шею обеими руками. – Почему, твою мать, так сложно просто оставить меня в гребаном одиночестве!? – я напряг мышцы, готовый переломить шейные позвонки. – Объясни мне, зачем нужно соваться не в свое дело, рискуя и без того сомнительно наличествующей жизнью?
- Сыграл... с огнем, - его ответ прозвучал хриплым прерывистым голосом, - не подумал, извини... Впредь не заикнусь!.. Пусти, Шеппард!
«Подполковник», – вкрадчивое, но неожиданно властное предупреждение Древнего заставило меня разжать кольцо рук. – Джон, - вампир вырос в десяти футах от меня, незаметно поведя белобрысой головой в приглашающем жесте, - пожалуйста, на пару слов.
Оказавшись на свободе, Форд любезно поспешил избавить нас от своего присутствия. Мы с Кадисом остались наедине, в пустом и порядком потрепанном моими трудами коридоре.
- Парой слов можно обменяться и здесь. Дальше этого уровня я никуда идти не намерен, троицу, вместе с их россыпью благодарностей и сожалений, держи от меня подальше. Лично я для них ничего не сделал, а Элизабет не в том состоянии сейчас, чтобы на чужое «спасибо» ответить.
- Как только температура ее тела упадет до приемлемого уровня, ты сможешь безбоязненно дать ей выпить свою кровь. Она устранит все последствия.
- Возникнут новые! – прорычал я ему в лицо. - Ее тело не выдерживает, Кадис! Ты видел сам. Ее глаза,.. руки светились изнутри! Ее реакция на других... Какого черта они вообще явились?
- С их стороны это было предупреждением, в связи с которым запуск спутников будет проведен уже завтра. Если все пройдет хорошо, через два дня мы вернемся в Пегас.
Известием я не был удивлен. Ничего не ответив, лишь склонил голову, посекундно отвлекаясь на звуки, доносящиеся из лазарета, а когда снова посмотрел перед собой, блондина уже не было.
«Я не знаю, что делать дальше. Ты, судя по всему, тоже, а незнание в войне равносильно поражению».
- Проклятье! – вновь я обрушил свою ярость на стену – по коридору плотным облаком разлетелась бетонная пыль. – Впервые в жизни я в упор не вижу света в конце треклятого тоннеля!
Дальше рушить все вокруг не имело смысла. Ситуация от этого светлее в любом случае не станет, от моего урагана эмоций Элизабет не перестанет сгорать изнутри, да и... не одобрила бы она погром без надобности. Пора успокоиться. Тяжело, хрипло выдохнув, я чертыхнулся на полоснувший горло огонь, перепрыгнул нагромождение фрагментов стены и по возможности не спеша направился обратно в лазарет. Рядом с Лиз я гарантированно ничего не сравняю с землей и никого не покусаю, особенно, если Лэм уже успела воткнуть в Элизабет все возможные иголки. Не хочу снова стать этому свидетелем...
- Подполковник?.. – заметив мое присутствие, врач невольно напряглась в ожидании нападок.
Помедлив на входе в палату, я мирно приподнял руки, одновременно стараясь изобразить на лице некое, хотя бы липовое выражение спокойствия взамен присутствующей на нем, отнюдь не располагающей к доверию, звериной гримасе.
- Извините, док. Честно постараюсь больше на вас не рычать и клыков не демонстрировать, - пообещал я, но мысленно был далек от своих слов, демонстрируя пусть не клыки, но весь доступный мне потенциал телепата, находя в мыслях Лэм необходимую информацию раньше, чем оная была озвучена вслух. Мысли смешались с отголосками чувств, которые придали отчету о состоянии Элизабет максимальную красноречивость и откровенность, без дежурного врачебного такта, подборки слов и обхождений.
- Сканирование не обнаружило серьезных внутренних повреждений, температуру удалось понизить до тридцати восьми, она продолжает падать и... Впрочем, - Кэролин натянуто улыбнулась, - вам и так уже все известно. В чем-то даже больше, чем мне, - закончив приготовление какого-то, сильно пахнущего травами, раствора, она протянула мне стакан, прежде утопив в его содержимом соломинку. – Капельница капельницей, но когда Элизабет придет в себя, ей придется восполнять запасы жидкости также и естественным путем, - она указала кивком на полный до краев графин. – Чем больше она выпьет, тем лучше. Уверена, у вас дело пойдет куда быстрее, чем у всех медсестер комплекса.
В знак благодарности я лишь кивнул, посчитав гиблым делом попытку улыбки. К счастью, как и все, знакомые мне врачи, Лэм обладала неплохой интуицией с задатками психолога. Свое общество или помощь сверх уже оказанной она не навязывала, с мягким звуком закрывшейся двери покинув палату.
Буквально в эту же секунду я, как спущенный с поводка голодный пёс, метнулся к кровати. Одного биения сердца и дыхания мне было недостаточно, не хватало и того обзора, что я имел, стоя на входе...
Сейчас она прямо передо мной. В той же одежде, что и была – ее не стали переодевать в стиле лазарета, когда один только стерильно-белый цвет рубашки подчас толкает на мысль о наличии нимба над головой и пары оперённых крыльев. Стандартным дополнением к кровати не шли мониторы – ее грудь, виски и забинтованные неподвижные пальчики были свободны от всех видов датчиков с отходящими в разные стороны проводами. Дышала Элизабет сама, причем, теперь уже не хрипло и поверхностно, а ровно и глубоко. Это было несомненным плюсом, но, тем не менее, по зорким глазам больно били также все имеющиеся минусы: руки до кисти в повязках, от кисти до локтя обмазанные толстым слоем послеожоговой мази; она же голубоватым оттенком поблескивает на ступнях и щиколотках ног Элизабет; за недоступностью вен на тыльной стороне ладоней, капельницу поставили на сгиб локтя. Именно в этом месте в тело Лиз входит единственная тонкая трубка, начинающаяся в силиконовом пакете. Кровь Элизабет уже успела поменять свой аромат на более насыщенный, разбавленная солями, она стала менее густой, что заметно облегчило ее движение по телу. С лица Лиз сошла мертвенная бледность, сменившись на едва заметный румянец.
- Все будет хорошо, любимая, - прошептал я, опустив прохладную ладонь на ее по-прежнему горячий, но уже не огненный лоб. Медленно лекарства делали свое дело, в том числе, успокоительное и болеутоляющее. Поводов для волнения должно было стать меньше, но ожоги до сих пор стояли отдельным пунктом, и я готов был начать отсчет на секунды до того момента, как смогу дать ей крови.
Осторожные, неуверенные шаги по ту сторону двери привлекли мое внимание. Раздался одиночный стук, несколько секунд спустя в проеме появилось знакомое лицо.
- Пока я шел сюда, мне уже сказали, что я самоубийца, бетонный завал продемонстрировали, - губы О’Нилла дрогнули в попытке улыбнуться собственной сомнительной браваде. – Можно войти?
Я ответил движением век.
«Не успела дочка Лэндри пинками выгнать меня с базы на два дня, как здесь уже ЧП, погром от разъяренного вампира и, - его встревоженный взгляд скользнул по кровати, - Вейр снова в лазарете».
«Видать, такова наша судьба,.. сэр. Возникает мысль, будто кто-то свыше внегласно оформил мне прописку в медчасти. Причем, далеко не в роли пациента».
- Что говорит Лэм?
- Кроме того, что она половины из произошедшего не поняла, сказала, что сегодня Элизабет повезло. Могло быть намного хуже.
Ничего не ответив, Джек стал в изножье кровати и только минуту спустя решился посмотреть на меня.
- Давай выйдем. Пока она без сознания, у тебя здесь крыша съедет, что очень нежелательно.
- Джек!
- Брось, вряд ли стена, разделяющая коридор и палату, станет для тебя, в случае чего, препятствием. Я же не предлагаю тебе на другую планету уйти.
В загробном молчании, разбавляем лишь звуками второго плана, я рискнул-таки покинуть персонализированную комнату пыток, сменив ее на чуть более облегченный вариант – коридор.
«Да ну! Ребята, вы чего?»
Народа - сидящего, стоящего, ходящего, под дверями палаты заметно прибавилось. Лэндри, Джексон, воскресшее трио, с присутствием которого, похоже, мне нужно просто смириться,.. МакКей, не вполне ясно каким местом прознавший о случившемся, Кадис, Элеада. Даже держащийся особняком в стороне Форд, явно испытывающий не самые приятные ощущения, но все же не намеренный уходить.
Всем скопом они устремили на меня вопросительно-кричащие взгляды, наградив общим, мощнейшим импульсом волнения и беспокойства.
«Спасибо! Будто своих собственных мне недостаточно! Впрочем, люди – они и есть люди».
- Шеппард, не молчи! – взвизгнул Родни, подскочив со стула, как ужаленный. – Мы не читаем мыслей! Как она?
- Все еще без сознания, МакКей, - я поморщился. – И не кричи, пожалуйста. С меня вполне хватает ваших мыслей.
- Извини,.. я просто... Мы...
- Я понял, Родни. Спасибо, - пройдясь скользящим взглядом по лицам всех присутствующих, я остановился на неопределенном выражении лица Нельсона. – Всем спасибо. Разве что, дежурить здесь все равно бессмысленно.
- Убедите в этом сперва самого себя, подполковник, - перебивает меня Лэндри. - Поэтому, если вы не против, мы все же подежурим.
- Составим тебе компанию, - обобщив мнение всей бригады, Джексон подмигнул в такт словам. – Виски организовать?
- Ну и разруха! – появившаяся в дверях Мал Доран махнула рукой за спину, стряхивая с рукава осевшую на нем бетонную пыль. – К вам прямо не пробраться, ребята, – встретившись со мной глазами, она невольно понизила голос. – Эээ... пакетик крови?
- Вала!
- Хорошо, Дэнни, другой вопрос: как себя чувствует доктор Вейр?
«Люди», - молча заключил я, сползая по стене и усаживаясь на пол, между подпирающим стену Джеком и успешно копирующей статую Элеадой.
«Друзья», - будто бы невзначай исправил Кадис, немигающим взглядом наблюдая за молчаливо-неподвижным Фордом.
Время я не засекал, но, как оказалось, все же инстинктивно отсчитывал его по ритмичному звуку жизни, ни на секунду не оставляющему мой чуткий слух. Влажные удары пульса, вдохи, текущие по прозрачной трубке капли, выдохи – на этом цикле было сосредоточено все мое тело, сознание и обостренные чувства. Вот только как не старался, ее мыслей я по-прежнему не улавливал. От Элизабет исходила звенящая тишина.
- Шепп?..
- Джон?
- Подполковник...
- Оставьте его. Бесполезно.
Безрезультатные попытки добиться моего внимания были прерваны Элеадой как раз вовремя. На фоне общего галдежа мыслей и голосов в первое мгновение я даже подумал, что ослышался, но... Нет! Ее вдох действительно был медленнее и глубже всех предыдущих. И притом, не один, цикл прервался, спокойное сердце забилось чаще, в сознании быстро, хаотично и путано заплясали вспышки образов – предвестники связных мыслей.
«Элизабет», - отозвался я, поощряя ее попытки. – Все хорошо, любимая, я рядом, - вихрем оказавшись в палате, рядом с кроватью, я мягко прикоснулся к ее, свободной от капельницы, руке. - Ты в безопасности, не бойся.
Ответом был всепоглощающий страх. Такой же, как тогда, в лазарете Атлантиды и лаборатории Селины.
«Все сначала».
«Нет, любимая, нет! Я рядом, - осторожно провожу по ее лицу. - Это я, Лиззи. Ничего не началось заново, все продолжается, все так, как ты помнишь, как было. Не бойся».
- Джон... – неуверенно прошептав мое имя, она спешит открыть глаза. Свет заставляет ее вновь невольно зажмуриться, пробормотав на грани слышимости что-то совершенно неразборчивое. Она часто моргает, а когда ей, наконец, удается сфокусировать на мне свой испуганный взгляд, в уголках карих глаз сверкают слезы. – Это ты? Правда,.. ты? Моя реальность? – она резко подается вперед, но неверящий взгляд тут же теряет концентрацию, ее клонит в сторону.
- Тише, милая, не так быстро, – придержав, я ласково провожу по ее волосам, затрагиваю висок, затем щеку – по ощущениям, температура не выше тридцати семи. - Я здесь, с тобой. Ничего не бойся.
Она закрывает глаза, поворачивая голову вслед за моим прикосновением, медленно кивает, давая понять, что слышит и верит.
- Насколько все плохо? – ее голос слабый и тихий, но он бальзамом разливается внутри меня, лаская слух. Элизабет снова открывает глаза, осматривается, шевелит рукой, но морщится, видя заклеенную пластырем иглу. Стон срывается с ее губ. – Это обязательно?
- Лиз... - я качаю головой, пытаясь выдавить из себя хотя бы намек на улыбку. Попытка выходит слабой. – Малышка, как же ты меня напугала!
- Джон,.. просто избавь меня от этого, - она указывает взглядом на трубку.
- Лэм не разрешала трогать капельницу, - тыльной стороной пальца я осторожно погладил кожу вокруг места укола. – Ты потратила слишком много сил, нужно отдыхать.
- Значит,.. вставать нельзя, - Элизабет облизнула сухие губы. – Ладно. А попить можно? Держу пари,.. в моем горле сейчас суше, чем в Долине смерти в жаркий полдень, - она улыбнулась.
- Попытка шутить и улыбка – лучшее для меня доказательство, что тебе лучше. Вот, держи, - я поднес к ее губам стакан с торчащей из него соломинкой. – Не торопись. Заботливая доктор наказала тебе много пить, ну, а поскольку меня оставила наблюдать за надлежащим выполнением предписаний...
- Зачем вообще?.. - Лиз попыталась говорить в перерывах между жадными глотками, но это оказалось труднее, чем она думала, поэтому выбор был сделан в пользу утоления жажды. Пока она опустошала стакан, я положил свободную ладонь под ее затылок, чтобы ей легче было удерживать голову. – Зачем мне вообще понадобилась помощь Кэролин, кровать и эта, жуткого вида штуковина, вливающая в меня неизвестно что? К чему бинты? Разве ты не дал мне свою кровь? – едва жидкость в стакане закончилась, и Элизабет разомкнула сжимающие соломинку губы, на меня обрушился шквал вопросов. Одни лишь стены медчасти неуклонно подводили ее под грань истерики.
- Лиз, любимая, давай помедленнее, - я осторожно опустил ее голову на подушку. – По одному вопросу за раз, хорошо?
- Почему я здесь?
- Потому что тебе нужна была помощь медиков, - прижав палец к ее губам, я предостерег трату сил на новый вопрос, сходу дав на него ответ: - Потому не дал, что ты и так горела изнутри. Но, - медленно отнял палец, - если ты побережешь себя и прекратишь бунтовать, прямо сейчас я наверстаю упущенное.
По-детски мило надув губки, она ухмыльнулась, молча наблюдая мои действия. Заново наполнив пустой стакан, я поднес к губам запястье, собираясь пустить кровь и добавить несколько капель в жидкость, которую, по всему, хотя бы не противно пить.
- Джон, не выдумывай, - наблюдательница не смогла удержаться от комментария. – Есть способ гораздо проще и действеннее.
- Лиз...
- Просто дай мне руку, - она снова попыталась сесть, и снова я мягко обрушил ладонь на ее грудь, удерживая в лежачем положении. Наши взгляды встретились. Несмотря на то, что слез не было, подозрительный блеск все же присутствовал в ее глазах. Был в них и страх, сдаваясь которому, я просто выполнил ее просьбу, приложив кровоточащее запястье к чуть раскрытым губам.
- Осторожно, - я сжал кулак, давая крови течь. - Не поранься, малыш. Не спеши.
Делая глоток за глотком, она закрывает глаза. Свободной рукой я осторожно извлекаю ненужную больше иглу из ее вены. Глоток, еще глоток... Из-под глаз исчезают синяки, растрескавшиеся бледные губы вновь становятся гладкими, ярко-розовыми, хорошо заметным румянцем наливаются щеки. Не выпуская моего запястья, она легко садится.
- Хватит, любимая, - чувствуя, как заживает под ее губами укус, я отвожу руку в сторону. – Достаточно.
- Сделай это, Джон. Пожалуйста, - карие глаза смотрят глубоко внутрь меня, в мыслях я слышу мольбу, ощущаю потребность. – Прошу, сделай меня такой же, как ты. Обрати, - в уголках ее глаз слезы, на разомкнутых губах алые следы, готовые слиться в одну густую каплю. – Пожалуйста, Джон, – обеими руками она обхватывает мою шею и прячет лицо у меня на плече. Ее тело дрожит от беззвучных рыданий.
- Не могу, малыш, прости, - сжав ее в объятиях, я зарылся лицом в растрепанные локоны, с отчаянной жадностью вдыхая волны родного аромата.
- Я,.. мне на секунду показалось, что я больше никогда тебя не увижу. Ты... звал ме... меня. Я слышала, но... не могла... ответить. Я подумала,.. что снова умерла. А когда проснулась, испугалась, что это всего лишь новая игра.
- Я тоже боялся за тебя, мой ангел, - проведя рукой по ее спине, я желал почувствовать ее всю, каждую клеточку драгоценного тела, каждый знакомый изгиб, нюанс, чтобы еще больше утопить в недрах сознания страшные мысли, буквально час назад роившиеся в голове, как дикие пчелы.
- Я, действительно, могла умереть. И все еще могу. Оставаясь смертной, я каждую секунду рискую потерять тебя навсегда, ведь наряду с силой Высших, вечность тоже не предназначена для моего тела.
- Не здесь, любимая, - я поцеловал ее в макушку. - Обещаю, мы поговорим об этом позже. Я выслушаю все твои доводы, мы все обсудим, клянусь. Но не здесь и не сейчас, Лиз. Слишком много ушей.
Сжав мою шею, она всхлипнула. Ее горячее дыхание и слезы попеременным дуэтом касались моего плеча. Когда я усаживал Элизабет к себе на колени, ее трясло, даже на секунду она отказалась выпустить меня из объятий.
«Успокойся, ангел мой, все хорошо. Я рядом».
- Я должна буду убить его. Одна. Сама. Своими руками. Они сказали, что я единственная, кто на это способен. Другие,.. пошли против своих же правил, чтобы освободить Моргану от вечной борьбы с Адрией. После нашего разговора,.. ее энергию забрал Арес и... – она вскинула на меня покрасневший испуганный взгляд. - Шестая команда? Их забрали?
- Тише...
- Они забрали их!?
- Только одного, Лиз. Остальных не тронули, как ты и просила, - насильно разжав ее, кольцом обвившую мою шею, руку, я поцеловал скованные бинтом пальцы. – Успокойся, любимая. Прямо сейчас всё это неважно. Тебе нужно успокоиться, - поддев край повязки, я принялся разбинтовывать ее руку. – Успокойся, родная.
- Прости меня, прости, что не сдержала обещание.
- Шшш... - отшвырнув в сторону бинт, я нетерпеливо прижал к щеке нежную, без следа ожогов, ладонь. – Главное, что теперь ты со мной. Об остальном забудь.
- Домой... - с трудом выдавила из себя Элизабет, все сильнее вжимаясь в меня. – Забери меня... отсюда.
- Уже, ангел мой, - переместив руки на ее дрожащую талию, я активировал телепорт.
***
Дневной свет несколько часов подряд, как не раздражал глаза. В окне не было видно луны, лишь сплошная серо-белая взвесь, резкими порывами ветра кружимая в воздухе. В соседнем доме до сих работал телевизор – четко-поставленный голос диктора который день к ряду вещал сводку экстренных новостей с дополнением в виде прогноза погодных аномалий.
Мне давно следует быть на охоте, далеко от людей, мирной домашней обстановки и такого проявления цивилизации, как ТВ-ящик. Однако я по-прежнему здесь, не двигаюсь с места, чувствуя легкий вес Элизабет, свернувшейся калачиком на моей груди. Перед тем, как заснуть, она недолго выбирала себе место, оставив без внимания и подушку, и даже одеяло, хотя к тому времени я уже не был ни теплым, ни мягким. Охота необходима, но потребность быть рядом с Лиз, чувствовать и видеть ее после того, как мог потерять навсегда, была сильнее самых диких моих инстинктов.
«Я нужен тебе,.. ты – мне. Сегодня для охоты просто нет времени, - нежно проведя по мягким как шелк волосам, я убрал с ее лица капризную прядку, затем, нащупав позади скомканное одеяло, притянул его ближе, чтобы накрыть Элизабет. Лежащая в ногах собака, ощутив движение, вскинула морду и негромко заскулила. – Никуда я не собираюсь, хвостатая, спи!»
Повертевшись кругом себя, сотряся кровать и утрамбовав лапами край одеяла, Сэджвик все-таки улеглась, водрузив хвост и вытянутую заднюю лапу мне на ногу.
«Отлично! Раз всем удобно, можно спать».
Хотя, «спать» - это, конечно, громко сказано. Для меня стоящее за этим словом состояние непринципиально важно, да и нежелательно мне засыпать. Наверняка, клыкастый близнец только и ждет этого момента.
«Хрен тебе в яблоках, а не легкий доступ ко мне в сознание, - осторожно отняв расслабленную руку Элизабет от левой стороны своей груди, я позволил нашим ладоням соприкоснуться, после чего медленно закрыл глаза, ожидая разделить на двоих мирный сон своего ангела. – Лиз, - позвал я, с интересом ожидая ее реакции на мое, весьма неожиданное вторжение.
«Доброй,.. надо полагать, ночи, Джон. Очевидно, твой день выдался морально тяжелым, раз мне повезло застать тебя за неприглядным занятием сна».
«Какого... дьявола!?»
«Решил, что пришло время напомнить тебе об узах крови. Как бы там ни было,.. в твоих венах течет моя кровь и моя сила, которые ты столь благородным образом разделяешь... со своим ангелом. Сегодня она была близка, не так ли? Близка к тому, чтобы высвободить, наконец, своего внутреннего демона... Ты – циничный эгоист, Джон!»Сообщение отредактировал Lady_Di - Среда, 04 Июня 2014, 19:47
|
|
|
|
|
давно не заходил (уж за это не гневайтесь 
) прочитал всё что пропустил очень ZER GUT 
!! 
Просто мой маккеевский Муз временами капризничает и организует саботажи нитолько в плане насписания собственной проды, но и в плане бета-гаммы.
