По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
А теперь - обещанный абзац, которого не ожидал никто))).
от 17.07.18.
***
Стоя под душем в санитарном отсеке, как раз об этом и думал: «Кажется, сегодня будет мясо». Но даже я, известный своим даром «накаркать», и подумать не мог, насколько окажусь прав. Как же мне хотелось ошибиться! Но нет. В этот раз был уверен: «мясо» неизбежно.
Нергал со мной согласился:
«Подобные события случаются редко», – коротко рыкнул гоа`улд.
«Но метко», – поморщился я. – «И, почему-то, именно со мной».
Даже не зная, что конкретно произойдёт, мы с симбионтом, почему-то, были уверены в грядущих потрясениях. И не ошиблись.
Солнце перевалило за полдень, когда я более или менее пришёл в себя. Вышел с душа, оделся, привёл себя в порядок… конкретно задрала щетина, никуда не желавшая исчезать: уже стал забывать, когда брился в последний раз. Постричься бы ещё покороче… Ну да ладно. Это уже на Земле, если доберёмся до неё, м-да.
Отдельным немаловажным моментом, не забытым благодаря напоминанию Нергала, я, одеваясь, проверил содержимое одного из карманов, и с облегчением выдохнул, поняв, что оно на месте. Там дожидалось своего часа кольцо, что мне удалось добыть до атаки террористов на торговый центр Нагои. Сопровождая в тот раз «Гюрзу», мне удалось умыкнуть несколько минут и заскочить в местный ювелирный. Точный размер украшения я не знал, но положился на интуицию: гоа`улд со мной согласился.
Сейчас моему облегчению не было предела: колечко, заботливо уложенное в небольшой отделанный бархатом и сукном футляр сообразного размера, покоилось на дне кармана, дожидаясь часа Ч.
Первым делом я решил заглянуть в медсанчасть. Борисычу доложиться так или иначе надо: мол, жив, ещё не помер, готов стоять в строю. Но Борисыч не сахарный, не растает: подождёт. Для меня гораздо большей проблемой является состояние «Лилит»: раз дело дошло до обращения в лазарет. Если ей понадобился отдых – тащиться туда нет смысла. Если только не случилось чего. А оно случилось: я это чувствовал всеми фибрами души.
По пути в лазарет проверил КПК: входящих сообщений не было. Ни от моих ребят, ни от офицерского состава, ни срочных передач. Про подпространственный передатчик я даже не вспомнил: если произошло что-то, потребовавшее его использование, то об этом уже знают все, кому надо. А кому не надо – тот и не знает: я рассудил так.
Но вот и двери санчасти. Короткий взмах рукой перед сенсорным замком: с глухим пневматическим звуком раздвижные воздухоплотные двери расходятся в стороны, пропуская меня в обитель страждущих.
Корабль – кораблём, но покой больных был организован толково. Первым делом меня встретил наспех, но обстоятельно поставленный пост, чья ближайшая аналогия проходила с привычной всем регистратурой. За столом недалеко от входа сидела миловидная девушка лет двадцати пяти на вид, в форме, с погонами старшего лейтенанта ВКО, пробивающимися из-под белоснежного медицинского халата. На входе я едва успел приметить её длинные, до лопаток светлые волосы, распущенные и недурственно ухоженные, большие светлые голубые глаза и острый носик: созерцать неземную (в обоих смыслах слова) красоту, оказавшуюся на нашем межгалактическом корыте, долго не довелось. Завидев меня, офицер обличающе ткнула в мою сторону указующим перстом:
– Явился, не запылился! – выдала она тоном Генерального обвинителя, зачитывающего прошение о высшей мере наказания. – Герой всея Млечного Пути, растудыть направо и налево! С добрым утром, камикадзе!
Признаться, подобный тон малость выбил меня из колеи: он просто не вязался с настолько миловидной внешностью офицера, будто бы только-только окончившей училище (хотя, количество звёзд на погонах говорило обратное).
Не зная, как реагировать на подобное приветствие, я репетовался в ответ. Вскинул руку в воинском приветствии, хотя офицер сидела за столом без головного убора, и, кося под вид лихой и придурковатый автомата, к ружью приставленного, рёк:
– Младший лейтенант Герой всея Млечного Пути по собственному хотению прибыл. Разрешите вломиться по своему усмотрению, – м-да, старлей шутку не оценила.
Не оценила, но вздохнула.
– Вали уже, смертник… – девушка уронила головку на руку, опираясь ею об стол. – Прав был командир, сплошные проблемы от вашей братии…
– А… – позволил себе справиться я, прежде ухода. – Где мы опять накосячили?
Старлей смерила меня взглядом Медузы Горгоны и уже явно собиралась отпустить какую-то не в меру агрессивную филиппику, но глубоко выдохнула и произнесла уже нормальным голосом, полностью соответствующим своей внешности:
– Забей.
Девушка встала со своего месте, постукивая каблуками своих уставных туфель, обошла стол и встала напротив меня.
– Старший лейтенант Светлова, – представилась она, протягивая руку. – Но, поскольку всей этой официальщины терпеть не могу, зови меня просто «Вика».
– Хорошо, «просто Вика», – согласился я, пожимая руку в ответ.
Представляться по форме счёл неуместным: судя по всему, о нас и тут знают больше, чем нам того хотелось бы.
– В общем, – сообщила Вика. – Обе твои потерпевшие в покоях больных. Я бы настоятельно просила тебя не тревожить их лишний раз, но разве ты послушаешь?
– Ни разу, – честно признался я.
– Я так и подумала, – ухмыльнулась старлей. – Поэтому, попрошу, хотя бы, не терроризировать их. Десять-пятнадцать минут максимум, хорошо? Не надо мне тут их клиническую картину портить. А то ещё случится у них кризис на нервной почве… что в моё дежурство было бы крайне нежелательно.
– Как они?
В ответ на, казалось бы, простой вопрос был удостоен взгляда инквизитора, приговаривающего еретика к сожжению.
– Дать бы тебе по шее, чтоб челюсти местами поменялись! – сверкая глазами, выдала она. – Мозги на плечах иметь надо! Тебе башка дана не только для ношения форменного головного убора!
Уже стало понятно, что дело пахнет лигроином.
– Ну, так дай, – выдохнул я устало.
Нет, ну, что за привычка у людей? Тебе задали чётко поставленный вопрос: ну, ответь ты по существу! На хрена закатывать тирады?
– Сейчас сам всё увидишь, – посулила Вика, скрестив руки на груди. – Пошли!
***
Дверь, перед которой остановилась старший лейтенант Светлова, провожая меня, ничем не отличалась от сотен других на этом корабле. Я бы и не понял, какой отсек искать, если бы мне не ткнули мордой, как нашкодившего котёнка.
– Сюда, – Вика остановилась перед дверью метрах в пяти, указав на неё рукой. – Я буду у себя на посту. Пожалуйста, недолго: минут пятнадцать максимум.
И, не дав мне сказать в ответ даже слова, развернулась в обратный путь, позвякивая каблуками в пустом коридоре лазарета. А я, оставшись в не самом гордом одиночестве перед воздухоплотной дверью, начал настраивать себя на грядущий абандон.
Симбионт обозначил себя изнутри:
«У вашего вида есть меткая присказка», – коротко рыкнул он. – «Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Перед смертью не надышишься».
«Тут ты прав», – вздохнул я. – «Надышаться не надышусь, но гипервентиляцию лёгких провести стоило бы».
Гоа`улд удовлетворённо рыкнул: шутка ему понравилась.
Ну, всё. Кончаем тянуть хвоста за кот. Я офицер или где? Я в армии или кто? Одёрнул китель, отбросил лишние (и бесполезные) тревоги, провёл рукой перед фотоэлементами входной двери. Створки воздухоплотного затвора, тихо прошипев воздушным плевком на своём древнем пневматическом наречии, негромко расползлись в стороны, отворяя мне ход.
«Будь, что будет», – решил я, и полностью отрезал от себя ту часть, что металась в неупокоенном нервозе.
За дверью оказался небольшой тамбур, типа площадки лестничных клеток. От него уходило две двери: я шагнул к левой из них. Это оказалась «палата» "Лилит".
Когда я вошёл, то сначала подумал, то ошибся дверью: вместо более или менее освещённого отсека покоя больных меня встретила полутьма, разгоняемая лишь лампами дежурного освещения. Безусловно, подкрученная Нергалом ноктолопия позволила мне видеть чуть больше, чем я мог бы при таком уровне освещения (точнее, его отсутствии), но света было немного.
Первая мысль – авария, обрыв энергосети, надо срочно звать Вику, чтобы та маякнула монтёрам. Но нет: аппаратура, установленная в отсеке, работала исправно. Пусть я и имел необходимую медицинскую подготовку, но лишь на уровне доврачебных манипуляций: а потому назначение и наименования приборов мне ведомы не были.
Дверь за мной с шипением задвинулась, а меня окликнул приглушённый голос девушки:
– Не включай свет, пожалуйста…
Гоа`улд сочувственно посмотрел на "Лилит", единственную обитательницу отсека. Оказывается, войдя, мы застали девушку лежащей на кушетке на правом боку. Тонкое одеяло, с едва различимым штампом медсанчасти в ногах, закрывало её по плечи. Напарница смотрела куда-то в никуда безучастным взглядом, а на мой визит даже не повернулась.
– Всё настолько плохо? – спросил я.
Ни тебе «здрасьте», ни тебе «до свиданья»… По всей видимости, всё не просто «плохо». Судя по реакции моей ненаглядной, всё «трындец».
Тут не надо быть семи пядей во лбу или иметь ума лопату, чтобы скрестить ужа с носорогом, сложить два плюс три и на выходе получить корень квадратный из ежа в третьей степени. Моя интуиция редко меня подводила: а сейчас она вынесла однозначный вердикт, подтверждённый сторонней оценкой симбионта, как многомудрого и многоопытного наблюдателя. Ему со стороны виднее.
Не с ранением пришла в лазарет "Лилит". И даже не с облучением. Не ночные кошмары её мучают. И, даже, если допустить на минуточку, не с занозой в пальце она обратилась.
«Поведение твоей напарницы по многим признакам совпадает с моделью поведения молодых самок, ожидающих приплод», – рыкнул тихо симбионт. – «Будь с ней осторожен. Зачастую предпринимается не в меру агрессивная реакция для защиты потомства. Это может ограничиться и словами, но может и перейти к действиям».
Выражаясь простым и человеческим языком, девушка может быть чрезмерно неуравновешенной ввиду определившихся обстоятельств. Ох, уж этот грёбаный синтаксис и лексикон симбионта… Надо будет преподать ему несколько уроков литературы.
Первые звоночки, давшие мне возможность подозревать подобный диагноз у девушки, прозвенели ещё на спутнике планеты, где по наводке Нергала мы нашли «Гиперборею». Тогда "Лилит" общалась со своей голографической проекцией искусственного интеллекта, оставленной в убежище нашей двойкой из другой временной линии. Те слова, что бросила проекция на беглом и незнакомом мне языке, адресованные напарнице, повергли её в смешанное состояние. Всю обратную дорогу от спутника до «Гипербореи» "Лилит" не проронила ни слова. Я не стал вытягивать из неё калёными клещами: захочет сказать – сама расскажет. Но даже мне, хреново разбирающемуся в человеческой психологии, было видно: девушку гложит целая гамма чувств. То робко пробивается нестерпимая радость, то проскальзывает волна наслаждения, то перебивает всё неприкрытая тревога, то лакируется сверху угнетением. В принципе, я уже тогда догадывался, о чём именно была та фраза голограммы на незнакомом мне языке: но гнать коней вперёд паровоза не стал.
Вторым звоночком стали частые перемены настроения. Я не большой знаток женской психологии, тем более – в плодоносящий период, но столь резкие перепады ни разу не свойственны угнетённой под обстрелами психике. С гораздо большей вероятностью стоило ожидать, что "Лилит", как минимум, зачерствеет, или же станет флегматичной. На крайняк – будет обкладывать всех окружающих матом, как последний сапожник или боцман. По факту же я наблюдал и игривость, и лёгкие капризы, и строгое воспитание, и нежные чувства, и жестокие по необходимости меры.
Третий звоночек – периодические жалобы девушки на нездоровое самочувствие. Я не утверждаю, что знаю абсолютно всё об её организме, но здоровье у неё практически лошадиное. Что же должно произойти, чтобы "Лилит" сообщила, что плохо себя чувствует?
В довесок ко всему, Нергал поделился опытом, накопленным за многие века. Согласно его выводам, данное угнетённое состояние, наблюдаемое нами сию секунду, может быть вызвано первичной шоковой реакцией (что маловероятно, насколько я знаю свою напарницу), или же страхом: для "Лилит" загадка, какой реакции стоит ожидать от меня, из-за этого она впустую себя накручивает. И пусть чрезмерной эмоциональностью она никогда не страдала: в некоторой степени, я могу её понять.
Позволил себе немного понаглеть и молча, не дождавшись ответа на поставленный вопрос, проследовал к койке девушки, где без зазрения совести (за отсутствием таковой) приземлился рядом. Реакции на это – ноль целых хрен десятых.
Секунд десять или пятнадцать в отсеке царила гробовая тишина, не прерываемая даже работой систем вентиляции. Тот тихий шёпот от электроприборов не выбивался из общего отсутствующего фона. Мне даже показалось, что в полной тиши я слышу, как бьётся сердце девушки.
Наконец, она собралась с силами и выдавила из себя, будто против воли:
– Я беременна…
«Чистосердечное признание облегчает понимание», – нараспев продекларировало моё Альтер-Эго, впервые за довольно длительный промежуток времени обозначившее себя на задворках моего разума.
«Ему обязательно тут находиться?», – осведомился симбионт, «указывая» на Альтер-Эго.
«Я думал, вы двое сдружитесь», – мысленно ухмыльнулся я.
Вот у женщин, вне зависимости от их возраста и житейского опыта, есть корень зла: это Логика. В подавляющем большинстве случаев, как я уже успел заметить, ей не поддаётся ни одна система отсчёта, с ней не может сладить ни одна координатная сетка. Ни одна логическая циклограмма не в состоянии прийти к закономерному исходу, если сталкивается с ней. В девяноста девяти процентах случаев проблема, порождаемая на незначительной ниве, умудряется вымахать до состояния Вселенского 3,14-сца исключительно благодаря старательно замолчанной беде.
К счастью, у меня за время работы в этом аду наметился некий личный опыт в общении с противоположным полом: не сказать, что я стал их понимать, но, хотя бы, могу интуитивно предчувствовать грядущий абандон. Не могу утверждать, что это позволяет мне выходить сухим из воды, но, хотя бы, имею возможность среагировать и своевременно маневрировать, оперируя поступающими вводными.
И дважды к счастью, что моя ненаглядная напарница лишена такого производственного дефекта, как упомянутый выше. Она – как я, привыкла говорить то, что думает. Да, безусловно, бывало, что "Лилит" была чрезмерно замкнута, нерешительна, даже забита. Она могла не знать, как выразить то, что думает. Но если есть проблема, требующая разрешения, девушка всегда изложит её суть.
И не будет, похер-блюхер-нахер, обижаться из-за того, что я, адский сатана, не приложил к проблеме руку! Наиизлюбленнейшая тактика нынешнего поколения: ждать, что парень/мужик/нужное подчеркнуть телепатически догадается о существовании какого-то казуса, а после усугубления небольшой проблемы до габаритов пресловутого 3,14-сца неистово обидеться, потому что парень/мужик/нужное подчеркнуть сволочь/урод/тварь косорукая/делать ничего не хочет/на хрен ему всё надо/нужное подчеркнуть. И их абсолютно не колышет тот факт, что для решения проблемы необходимо, как минимум, знать о проблеме!
Пример тому – та же «Гюрза». Вместо того, чтобы сказать мне всё, что думает, в глаза, взяла и пушку на меня наставила. Да ещё и в общественном месте. Вот уж действительно, бешеная гюрза.
А "Лилит"… своим чистосердечным признанием она подтвердила то, что я подозревал недели три или четыре, но Нергал лишь удовлетворённо хмыкнул. Для него, с его многовековым опытом, всё было очевидно, как простая гайка.
Признаться честно, озвученная "Лилит" новость не была неожиданной, но она была… нерядовой. Как-то, привык уже, что личный состав изредка докладывает о перенесённых ранениях и понесённых потерях. «Затворник», «Зой», «Колонизатор», «Леший» – двухсотые. «Гайка» не так давно встала в строй после ранения. «Рентген» и «Док» на Земле в медсанчасти выздоравливают. «Гюрза» и "Раптория" с головушкой бо-бо… хотя, они обе отшибленные на всю кукушку ещё до нашего знакомства были. Я вот, недавно, лихорадку перенёс… Но теперь вот – беременность. У "Лилит".
Вот верите или нет, но к этому жизнь меня не готовила. Безусловно, где-то в глубине души я понимал, что этим рано или поздно всё кончится: но подготовить реакцию не сообразил.
«Я знаю», сказать ей? Так она сама не своя: вся подавленная. Сухое «я знаю» будет ей как эпитафия на надгробной плите. "Лилит" – девушка хоть и не из самых эмоционально бойких, но она же, мать твою, не солдат строевой части. «Так точно, никак нет, разрешите, пошёл на хрен». Этим я забью лишний гвоздь в крышку её гроба.
«Поздравляю», сказать ей? Тупее фразы в этой ситуации придумать трудно, особенно, если отец ребёнка я. Неважно, каким тоном она будет сказана: бегло брошена, буркнув, или радостно воскликнув. Я бы в ответ обглодал грызло. Возможно, даже насмерть.
«Охренеть»? Вариант ничуть не лучше. Она и без меня уже охренела. Лежит, как разве что не при смерти. Конечно, она в курсе моего сугубо армейского сарказма и стиля речи, но в этой ситуации они не котируются от слова «вообще».
«Что будем делать?»? Обглоданным грызлом тут не отделаешься.
«Гип-гип – ура! Салют, фанфары!»? Опять же, чрезмерно крайняя реакция. Эх, надо было на психолога идти…
«Она не от собственного плода подавлена», – сочувственно произнёс Нергал. – «О своём положении она знала давно: это не повод убиваться. Она боится».
«А чего ей бояться-то?», – поинтересовался я.
«Не чего. Кого», – хмуро пояснил симбионт. – «Тебя. Она не знает, как ты отреагируешь на это. Боится отрицательной реакции. Убить, может, и не убьёшь, но вот разорвать отношения можешь».
«Я настолько похож на конченого ублюдка?!», – я аж чуть не крякнул вслух от изумления. Ни хрена ж себе, однако, предъявочки у моего сожителя!
«Ты похож на чудовище», – «успокоил» меня он. – «И ей об этом известно. Её страх ожидаем и справедлив. Но, как ты поступишь…».
Вместо ответа я молча полез в карман плаща, где покоилась самая дорогая амуниция в моём арсенале.
Небольшой коробок, обшитый зелёным сукном, к счастью, потеряться не успел, и вмиг перекочевал в мою руку. Короткое движение пальцем – и подпружиненная крышка с тихим щелчком отскакивает в открытое положение, обнажая покоящийся на красном бархате артефакт. Золотое кольцо, в чью оправу бережно врезаны неогранённые алмазы.
Когда я выбирал его, то не задумывался о таких вещах, как красота, значение, приписываемая камням сила, внешний вид или цена. Просто мы с Нергалом сошлись во мнении, что зализанные и огранённые камешки – это скучно, консервативно и чересчур чопорно. А "Лилит"… у неё характер такой. Твёрдый, как алмаз, с трудом поддающийся огранке. Камешки в кольце небольшие по каратам, но символичные. На том тогда и порешили.
А сейчас я молча взял безвольно лежащую ручку девушки и, не дав напарнице даже опомнится, в мгновение ока надел кольцо на безымянный палец.
Я нахал? О, ещё какой!
Я грубиян? О, ещё тот!
Я творю зло и беззаконие? Азъ есмь тьма, и имя мне… блин, понесло меня, что-то.
Доселе безучастным взглядом смотрящая вникуда "Лилит" перевела взор на свою руку и несколько секунд абсолютно отсутствующими глазами созерцала артефакт на пальце.
– По-хорошему, – протянул я, пряча ненужный больше коробок в карман. – Я должен был бы спросить твоего согласия на подобное, или, хотя бы, предложить выбор… но, как ты понимаешь, выбора у тебя теперь нет. Как, впрочем, и у меня. Засим, остаётся только решить, когда свадьба… Предлагаю устроить её первого сентября, на могилах рейфов!
По-моему, символично, устроить свадьбу в день победы над врагом… немаловажным моментом стоит тот факт, что до победы, как минимум, ещё дожить надо.
Напарница ещё несколько секунд молча глядела на украшение, а потом тихо хмыкнула.
– Алмазы? А ты не размениваешься на мелочи… даже страшно подумать, сколько оно стоило… А если я откажусь?
Очень непросто было объяснить продавцу-японцу, что мне надо. Я знал русский язык, и немного японский. Он знал японский язык, и всё. В итоге, он догадался, что от него просят, но вот за разницей валют я не уследил. Точнее, знал, что йена сильно отличается от рубля, но насколько... в общем, торговаться по этому поводу я счёл дурным: сколько с меня запросили, столько и отдал. Тем паче, куда мне, наёмнику, тратиться? Всем необходимым снабжает армия… Пусть в переводе на рубли ценник приближался к шестизначным цифрам: ну и пусть. Зарплата от Минобороны на счету имеется – остальное приложится. Живём один раз, как оказалось. Может, нам и жить-то осталось недолго? Так что, о цене украшения я не сильно горевал.
– Прошу заметить, – хмыкнул в ответ я. – Твоё мнение по этому вопросу никто не спрашивал. Ребёнок должен расти в полноценной семье.
"Лилит" скосилась с украшения на меня.
– Вот это номер, – цокнула язычком девушка. – А от ворот поворот получить не боишься?
– Не-а, – я показательно зевнул. – Напоминаю, наручники у меня есть. И, кстати, в медсанчасти они не запрещены.
Нагнулся к лежащей девушке и как мог нежнее поцеловал её в щёчку.
– Никуда ты теперь не денешься, – я вернул ей её же слова. – И я теперь никуда не денусь.
Напарница опять уронила взгляд вникуда… вот только, млять, от Нергала не укрылось, что взгляд-то уже не такой, мать твою, отсутствующий! В глазах девушки промелькнул едва заметный огонёк, вспыхнувший краткой искрой.
– Я уже давно хотела тебе сказать… – та-а-ак! А это ещё что за адский блюхер-нахер?! С какого ляда в голосе дрожь и грудные реверберации? Никак, разреветься надысь удумала?! – Но всё никак не решалась… Боялась, что бросишь… убежишь… или…
– Ты уж будь ласка, – попросил я. – Совсем за сатану не держи. Скажи ещё – ребёнка рукой бы вырвал, и в ночь полнолуния без соли сожрал. Что ж вы все из меня антихриста делаете-то, а?
Напарница посмотрела на меня.
– Помнишь планету, где нашли «Гиперборею»? – спросила она. – На её спутнике мы активировали местный сервер охранной системы и его искусственный интеллект. Она сказала мне тогда на Древнем: «Когда вернёшься – зайди к врачам, проверь ребёнка». Видимо, наша двойка из другой временной линии всё же выжила: только так та голограмма могла знать, в какой срок у меня беременность…
«Ага, а ещё она тогда сказала по-русски: «сама же знаешь, это должно было произойти, раньше или позже»…», – подумал я.
– Если бы это был Древний, Нергал бы перевёл, – заметил я. – А он даже не понял, что за тарабарщину она выпалила.
– Это был старый диалект, – выдохнула "Лилит". – Я его немного знаю, и ей об этом было известно. Именно поэтому она его и использовала: чтобы вы с Нергалом ничего не поняли раньше времени.
– Что от этого могло измениться? – повёл я бровью.
– Да всё! – вздохнула напарница. – Я до сих пор боялась, не знала, что от тебя ожидать! А на планете ты мог выкинуть абсолютно любой фортель!
Настала пора вздыхать мне.
– Ну, охренеть теперь. Планету – спасаешь, своих людей из лап рейфов – спасаешь, работаешь на износ, себя – не жалеешь… А из тебя не то, что Чикатило: Гитлера лепят. Того и гляди, на Землю вернусь – а уже буду известен, как Антихрист.
Ежу понятно, что сказано это в режиме стёба: "Лилит" и не думала принимать мою реплику к сердцу. Знала мою речь, знала мои, с позволения сказать, «приколы»… потому я не очень удивился, когда девушка откинула себя лёгкое символическое одеяло, поднялась с подушки и через несколько секунд оказалась у меня на коленях, уложив на них свою седую черепушку.
– Я знаю, что вела себя глупо… – а голос-то дрожит, да и в уголках глаз далеко не сухо. – Но перестать бояться не могла… Не могла сказать тебе сразу…
«Обычная реакция молодой самки на неожиданный приплод», – пробормотал Нергал, комментируя картину. – «Сначала – шок, за ним – неприятие, потом – смирение. После этого, как правило, начинается серьёзная перестройка психики, направленная на изменение модели поведения. С новыми установками проще защитить потомство и дистанцироваться от угроз. Сейчас она ищет защиты у того, кто может дать эту защиту».
«Она на борту самого тяжеловооружённого действующего корабля в этой Галактике», – буркнуло Альтер-Эго. – «Какая ещё защита ей нужна?».
«Ему обязательно тут находиться?», – в очередной раз поинтересовался гоа`улд, указывая на него.
Я приобнял разлёгшуюся на моих коленях девушку.
– Только сопли разводить не надо, хорошо? – мне, блин, только истерики не хватало для полноты комплекта. – Можешь всплакнуть на радостях, но нервный срыв, пожалуйста, не закатывай. А то мне медики шею свернут.
– Да ты и сам им шею свернёшь, – хмыкнула любимая, шмыгнув носом. – И не только шею…
– Опять? – с укором спросил я. – Вы прям спите и видите меня в роли какого-то дьявола. Сейчас, чтобы образу соответствовать, пойду и кому-нибудь сделаю ректальную тонзиллэктомию.
– Чего? – не поняла "Лилит".
– Гланды через жопу вырву, – пояснил ей.
Напарница взорвалась неистовым хохотом, ни разу не вязавшимся с её подавленным состоянием.
«Кажется, задача-минимум выполнена», – подумал я. – «Истерика на фоне подавленного и удручённого состояния откладывается».
«Ага», – радостно кивнуло Альтер-Эго. – «Вместо неё – истерика на фоне нервного срыва».
Не знаю, услышала ли девушка слова Альтер-Эго, но новая волна гомерического хохота прокатилась по всему отсеку.
Пришлось согласиться с утренним доводом. Сегодня и впрямь «мясо».
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
