Цитата Тунеядец_2018 ()

Какой такой варварский обычай соблюдают современные голландцы?

Добавлено (18 Мая 2020, 19:33)
---------------------------------------------
Сегодня доктор Деаленнигг позволила мне прогуляться во дворе, только недолго. Она дала мне какую-то мазь и велела натереть ею все тело (и делать так всегда перед выходом на улицу, пока я буду на Эриане), а еще посоветовала держаться в тени.
Во дворе больницы мне было несколько не по себе от множества взглядов, которые я сразу же почувствовала на себе. Поначалу я подумала, что дело в моей инопланетной внешности – вероятно, я с моими русыми волосами выгляжу здесь еще более экзотично, чем выглядел бы зеленоволосый эрианец на Земле (у нас-то зеленоволосых при желании найти можно, а здесь я пока не вижу никого с неестественным для этой планеты цветом волос), но когда несколько человек заговорили со мной, я поняла, что они знают, кто я. Что ж, должна признать, что журналисты здесь работают не хуже, чем у нас! В конце концов, и на Земле, если бы президент-союзник привез свою мать на лечение в Москву, об этом знала бы вся Россия… видимо, у здешнего царя нет секретов от своего народа – во всяком случае, засекретить историю о «подвигах» мистера Кэрри он не пожелал. Люди обращались ко мне со словами сочувствия и утешения, заверяя, что здесь со мной ничего не случится.
Однако же, воспользовавшись случаем, я пообщалась с моими «товарищами по несчастью». Все, с кем я говорила, не страдают никакими серьезными болезнями – здесь либо жертвы мелких несчастных случаев (оступился на лестнице, поскользнулся в ванной и т.п.), либо пострадавшие в космических экспедициях.
Меня удивила их манера представляться: «такой-то из такого-то рода». Побеседовав с несколькими людьми, я убедилась, что это не просто способ назвать фамилию – род для этих людей действительно ценность, и родословную свою они знают так, как на Земле сейчас помнят разве что аристократы. Я заметила также, что здесь, приветствуя, не протягивают руку для пожатия, а прикладывают ладонь сначала ко лбу, потом к груди – видимо, «открывая» собеседнику разум и сердце. Можно ли считать отсутствие такого жеста свидетельством того, что здесь никогда не было в обычае ходить с оружием – или я снова тороплюсь с выводами?
Относительно отсутствия стариков я определенно с выводами поторопилась… даже странно, что я об этом подумала – в конце концов, могла бы вспомнить мир слайдеров с их молодильными технологиями – но здесь все несколько иначе.
Я разговорилась с девушкой по имени Меаленигг – она попала в больницу с тяжелыми ожогами, которые получила, исследуя какую-то планету, но сейчас по ее лицу уже нельзя сказать, что оно было обожжено. Посетительницу, которая сидела с нею рядом на скамейке, я поначалу приняла за ее старшую сестру, но оказалось, что это мать девушки, и что она младшая в семье. Мать даже не поняла моего удивления, но Меаленигг, видимо, бывала на планетах, похожих на Землю. Она была так любезна, что разъяснила мне, как протекает жизнь здешней расы.
В начале жизни ритм физиологических изменений здесь сходен с нашим – и так где-то до двенадцати кэлдэ (т.е. до 36 земных лет). Достигнув зрелости, эрианцы не увядают, как мы, а остаются здоровыми, красивыми и полными сил на много лет. Нет, они не бессмертны, но смерти не предшествуют болезни, дряхлость, ослабление памяти и заострение характера, а сама смерть не сопровождается страданием – человек однажды засыпает и не просыпается, подобно тому, как это было у людей древнего Нуменора времен его расцвета. Здесь существует лишь одно возрастное изменение – ослабление влечения между мужчиной и женщиной, и люди здесь не пытаются его вернуть, находя другие радости в браке.
Живут эрианцы 25-27 кэлдэ (75-81 год по нашему счету). Крайне редко кто-то живет дольше – это вызывает удивление, но не зависть. Способов искусственного продления жизни здесь не ищут. Смерть не пугает этих людей, и естественная смерть в почтенном возрасте не считается трагедией – трагически воспринимают лишь безвременную смерть (такое здесь бывает нечасто – благодаря успехам медицины – но в космосе случается всякое).
Женский цикл здесь длиннее, чем у земных женщин, поэтому зачатие менее вероятно, и никто не задумывается о том, чтобы защититься от рождения ребенка. До того, как ослабеет телесное влечение между супругами, в эрианской семье обычно успевает родиться двое-трое детей, крайне редко – четверо, потому-то численность этого народа увеличивается медленно, но все же она растет, и эрианцы понимают, что рано или поздно настанет момент, когда планета не будет в состоянии прокормить всех – потому-то они занимаются разведкой планет и терраформированием (как Меаленигг).
Я была очень благодарна матери Меаленниг, что смогла попробовать что-то кроме больничной еды… не могу сказать, что здешняя больничная еда мне не нравится (то, что подают в земных больницах, не идет с нею ни в какое сравнение), но все же было очень интересно попробовать здешний пирог с ягодами. Добрая женщина долго объясняла мне, как важно правильно делать начинку для такого пирога – но я поняла только то, что ягоды надо сутки вымачивать в сыворотке из-под молока двух каких-то животных, смешав их в какой-то пропорции. Она была настолько добра, что пригласила меня погостить у них на ферме, когда я выйду из больницы, но дочь ее быстро «окоротила»:
– Мама, Елена же из холодного мира, ей будет плохо на нашем острове!
Похоже, эта дама никогда не покидала родную планету. Она приехала в столицу, чтобы забрать Меаленниг – ее выписывают послезавтра… когда же выпишут меня?
***
Сегодня монотонность моего больничного существования была нарушена визитом особы из царствующего дома – да-да, меня посетила сама царевна Инигг! Впрочем, я бы никогда не приняла ее за царевну, если бы мне об этом не сообщили – держится ее высочество чрезвычайно просто и даже явилась без сопровождающих (видимо, телохранители здесь не нужны). Инигг выразила сожаление, что не могла посетить меня сразу – работала в отдаленных экспериментальных садах, где в эти дни появились первые плоды.
Об опыте ее знакомства с асуранами мне известно, так что я не стала затрагивать эту тему – тем более, что общаться с ней оказалось легко. С разрешения врача она разрешила мне прогуляться по ближайшим окрестностям. Видимо, это было согласовано заранее, поскольку Инигг позаботилась об одежде для меня – все же в той, в которой я прибыла сюда, слишком тепло для здешнего климата. Мне было предложено просторное платье с длинными рукавами и нежным узором и голубая накидка с капюшоном – во всем этом не было жарко, но от солнечного света большая часть моей кожи оказалась закрыта (что меня порадовала – мне никогда особенно не нравилось загорать, тем более – под незнакомыми звездами).
Итак, я, наконец, вышла за ворота больницы и получила возможность пройтись по улицам эрианской столицы. Многие из тех, кого мы встречали, приветствовали Инигг – видимо, царскую дочь в народе любят.
Мы шли по улицам, вдоль которых росли деревья с синими листьями причудливой формы, некоторые из них цвели, на других зрели плоды.
Еще до того, как мы дошли до угла, я убедилась, что все мои попытки составить какое-то определенное представление о здешней моде обречены на провал. Я видела людей в одежде, напоминающей индийское сари и японское кимоно, древнегреческие хитоны и сарафаны, женщин в длинных и коротких юбках, мужчин в узких и широких штанах, жилетах, накидках, в одежде с вышивкой и ажурными вставками – словом, такое разнообразие на Земле сложно вообразить даже на каком-нибудь фестивале. Я спросила Инигг, существует ли у них на планете высокая мода – но она, кажется, даже не поняла, о чем речь.
На соседней улице довелось увидеть здешний аналог нашего делового костюма – навстречу нам попались двое мужчин и женщина, оживленно беседующие друг с другом. Они были одеты в камзолы, подобные тем, которые носили у нас в XVIII веке, но со складками (линия складок проходит сзади прямо по талии, а спереди линии спускаются, соединяясь внизу живота треугольником). Камзол дополнялся штанами до колен и чулками у мужчин и юбкой чуть ниже колен у женщины, рубашками с пышными манжетами и большим воротником (у женщины – вышитым) и шейной повязкой, украшенной небольшой брошью. Инигг объяснила мне, что это учителя идут на торжество по случаю окончания занятий в школе – потому-то они «при параде». Встретился нам и человек в повседневном варианте такого костюма – укороченный камзол (с линией складок на уровне подмышек) без рукавов, рубашка с рукавами до локтя без манжет и шейная повязка без броши.
Наряду с разнообразием одежды меня удивило практически полное отсутствие транспорта. Большинство людей, которых мы встречали, шли пешком, трое или четверо проехали верхом на местных животных с изящными головами и мощными ногами, со стороны больницы проехала повозка, запряженная таким же животным – в ней сидели мужчина и женщина, просторное одеяние которой говорило о том, что она – как и я – готовится к материнству. Признаться, после того уровня медицины, который я здесь имела случай наблюдать, я ожидала увидеть здесь что-то вроде электромобилей или тех флаеров, которые я видела в мире слайдеров. Впрочем, один флаер я все же видела – он пролетел в сторону больницы.
Я спросила об этом Инигг. Царевна объяснила мне, что летательные аппараты и прочие машины у них, конечно, есть, но используют их для передвижения между городами и континентами, а летать на флаерах в пределах города никто не считает нужным, предпочитая передвигаться пешком, а если заставляет время и расстояние – верхом. Тех, кто не в состоянии сесть в седло – человека, ослабевшего от болезни, беременную или недавно родившую женщину – перевозят в повозках. Флаерами же в пределах городов пользуются только службы, которым важна скорость – медики, спасатели. Право же, хоть подобная практика и не ассоциируется у нас с высокоразвитой цивилизацией, ей не откажешь в определенных достоинствах (может быть, поэтому людей здесь в такой отличной форме?).
Мы вышли на площадь, окаймленную клумбами. Рассмотрев их вблизи, я увидела, что на самом деле это были миниатюрные бассейны с водяным цветами. Посреди площади возвышалась огромная статуя мужчины, державшего на поднятой руке предмет, в котором по очертаниям угадывалось уменьшенное подобие подводной лодки (подобно тому, как на наших иконах святые, прославившиеся сооружением храмов, держат в руках их миниатюрные подобия). Подойдя ближе, я разглядела письмена на постаменте – но не смогла их прочитать: это были не те эрианские буквы, которые мне помог узнать Ниам, они больше походили на иероглифы, и их я не знала.
– Это Гэалн из рода Орегеллей, – сообщила мне Инигг.
– Он был царем или великим полководцем? – спросила я.
– Нет, он был изобретателем, – ответила царевна. – Но ему обязан своим рождением наш народ.