|
Star Gate Commander: Земли без времени
|
|
|
Комкор
|
Дата: Суббота, 05 Января 2013, 18:00 | Сообщение # 31
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
Не работает жизнеобеспечение? Пфф…! Пох! И нах… Минут на сорок резервного регенеративного патрона должно хватить, а если буду поменьше трепаться – то и на час растянуть удастся.
Каждый из присутствовавших был идентифицирован согласно порядковому номеру: на моём комбезе красовалась белой фосфоресцирующей краской надпись «21». Что ж… Дышим? Дышим. Остальное – неактуально, вальсируем. Вместо «пох&р, пляшем!»…
– Все готовы? – послышался голос полковника Белова сквозь оглушающий треск в динамиках над ухом. – Поехали!
Я перехватил отложенный до стола автомат в руки – держать лёгкое оружие одетыми в тяжёлые перчатки руками оказалось неудобно, я не чувствовал спуска: казалось, лёгкое нажатие – и убийственная очередь прошьёт кому-нибудь башку. Сквозь герметически закрытый шлем костюма послышалось дичайшее визжание недорезанного порося: мощнейшая десятикиловаттная болгарка впилилась в металл гермодвери, что намертво была заблокирована изнутри. Вот же ж гадство… Нет бы, просто на замок запереть! Так её ещё, зачем-то, подварили с той стороны. Теперь мучиться, пилить металл… А может, просто гранатой шандарахнуть? Шутка…
Попутно с актом выпиливания двери, производился акт распыления и фрустрации какого-то газа, аэрозоля-ретровируса, или чего-то там подобного, меня в подробности не посвящали: путём того самого монструозного «огригата» с колёсиками. Распыляемую струю видно не было абсолютно: о начале процесса возвестил дичайший шум компрессора, вторящий воплям насилующей дверь болгарки. Услада для ушей, бальзам для сердца… Музыка из ада, ёптыть!
Дверь выпилили полностью через полчаса: в этот же момент закончился газ в картридже. Один из обслуживающих установку бойцов извлёк второй из носимого в руке вещмешка и с лязгом задвинул «обойму» размером с подушку в приёмник аппарата. Жужжание возобновилось с новой силой. «Это «Ж-ж-ж» – неспроста!», – подумал я.
Сразу за дверью освещение сменилось: стало менее ярким, холоднее. «Дежурное освещение, хрена ли…», – подумалось мне. Соседнее помещение было своего рода распределителем: имело несколько округлую форму и исходящие тоннели – над дверью каждого имелся указатель (слава Те, Господеви!). Морг, крематорий, лаборатория, склады, энергоузел, хозчасть, столовая, гардероб… И ещё там было очень холодно. Кое-где на потолках свисали старые пожарные датчики, рядом проходили насквозь поржавевшие трубы малого сечения, когда-то со стен стекал конденсат, но ныне он замёрз полностью: на поверхностях не было ни единой капли воды, всё превратилось в лёд. Сто метров под землёй, ёптыть! Я ощупал плитку на стене: очень ровная, но кое-где виднелись грязные разводы и следы – крысиных лапок и чего-то там ещё, явно не млекопитающего. Брр… Мерзость…
– Лаборатория большая, – опять захрипел за ухом динамик. – Откуда начать?
– Площадь у лаборатории 200х300 метров, – поморщился я. – Начинайте, откуда хотите. Ближе всех по карте – хозблок.
– Что с хозблоком?
– Отсек 20х35 метров. Вероятно – пустой.
– Понял.
Вёзший монструозную «тачанку» боец развернулся и двинулся налево: туда, где над проходом виднелась полузатёртая от времени и сырости надпись: «Хозчасть». Но не тут-то было…
Широкий короткий коридор, три метра в поперечнике и шесть в длину, пропустил «водителя», но дальше путь преграждала дверь: тяжёлая герма, бронированная донельзя. Как, впрочем, и большинство дверей объекта…
– Та-а-ак… – протянул кто-то. – И что теперь?
– Закрытая дверь, – констатировал Капитан Очевидность. – Обойти никак.
– Спасибо, Кэп! – буркнул я, закатив глаза.
– Чего надо? – раздался внезапно голос Кэпа.
– Дегтярёв, ты, что ли? – нахмурился я, пытаясь понять сквозь треск помех, кому принадлежит голос.
– Я, я. Чего надобно?
– Ты вовремя, полковник. У нас закрытая дверь, вручную не открыть, – произнёс я, поднимая взгляд на висящий цифровой замок. – Дверь на цифровике, такой ни один электромагнитный импульс не вышибет… Нужен код.
– Так у вас болгарка. – недоумённо бросил Кэп. – Или не, не катит?
– Кэп, не тупи! – взвыл я.
– Саныч, не весь же объект под нож пускать, – вклинился генерал Прохоров. – Что-то надо рабочим оставить.
– Вообще-то, мы тут всё менять собирались… ладно, щас поищу. Что за дверь?
– В хозблок.
– О-па-чки! Хех… Шаман, у своего ведь кабинета стоишь!
– Пшёл нах… – буркнул я втихую. К счастью, микрофон это не «расслышал».
Спустя несколько минут томительного ожидания, в ходе оного пришлось даже загасить распылитель, дабы не тратит энергию аккумуляторов и ёмкость газовых картриджей впустую на одном и том же месте, Дегтярёв всё-таки соизволил выйти на связь.
– Петь, ты сейчас обрадуешься: кода нет.
– Что, совсем? – задал идиотский вопрос генерал, будто бы код мог быть частично.
– Ага, полностью. Выпиливайте дверь нахер.
– Дверь или замок? – уточнил полковник Белов.
– По обстоятельствам. Если что – у Шамана спрашивайте. По сути, его кабинет сейчас ломаете…
Передача оборвалась. Да нах так жить!
– Пилите замок…! – выдохнул генерал.
Светлая мысль в тёмном разуме… Главное, чтобы после зверств хозяина болгарки не шибануло током: замочег-то под напряжением. 220, оно, конечно, не смертельно, но неприятно. Стоп. Какие, нахер, двести двадцать? Тут дай Боже, если тридцать шесть! Правда, болгарка тут не советчик: тут надо мыслить… технически (с)!
Шлицевая отвёртка и четыре минуты работы: с четырёх шурупов снят кожух. Под последним – десяток переплетённых между собой в косичку проводов в белой изоляции, покрытой толстенным слоем застывшей грязи. Сюда бы, по-хорошему, мастер-ключ, да где ты его возьмёшь, на советском-то объекте послевоенной постройки? Счастье, что тут вообще цифровой замок стоит… такая-то редкость…
– И что, теперь все провода собачить ножом, что ли? – спросил кто-то.
Да заткнитесь вы уже! Динамики ревут так, будто за спиной бомбер на форсаже взлетает!
– Попробуйте дотянуться до проводков за релюшкой. Если замкнуть их и силовую шинку, ток должен податься на электромоторы червяков…
Да делайте уже хоть что-нибудь, только заткнитесь, нах!
Удалось не сразу: жало шлицевой отвёртки, видимо, было слишком узким, чтобы одновременно законтачить с двумя цепями. Нельзя было и плоскогубцами подлезть: слишком большие и толстые губки. Пришлось разбирать замок почти под ноль, снимать клавиатуру, вынимать дно наборного пульта вместе с клавишными лифтами, отсоединять шлейф… Я наблюдал это со спины сидящего перед замком на корточках бойца: ему в тот момент не позавидовал бы, наверное, никто – при минимальном освещении, в толстенных перчатках, со склизкой отвёрткой в руке, надо было замкнуть силовую цепь. Как же я тогда радовался, что наблюдаю со стороны с оружием в руках…
Наконец, задача была выполнена: замок был разобран настолько, чтобы можно было подцепиться плоскогубцами и нырнуть под остатки плат. На замке вспыхнуло искрением (всё, спёкся кролик-энерджайзер: однозначно, менять придётся…), но ток на электромоторы всё-таки пошёл. Практически беззвучно вспыхнули последние: дверь отворилась под тяжестью собственного веса, но на этом дело и закончилось – электромоторы погорели нахрен.
За дверью оказалось большое помещение: так же, как и согласно карте. Заставленное стеллажами (к счастью – пока пустыми), но до ужаса пыльное и грязное. Освещение, правда, отсутствовало. Сюда бы сейчас электрическую схему проводки, чтобы выключатель найти…
Однако, свойственно русской руке и русскому делу, рубильник мы всё-таки нашли: причём не где-нибудь, а согласно русскому менталитету. Правильно, в шкафу. Что он там делал – ещё вопрос, но он был там найден, а остальное – «неактуально, вальсируем».
«Огригат» плавно въехал перед своим «водителем» и взревел с новой силой: распыление газа пошло в штатном режиме.
Пока шло оное, я осмотрелся. Появившийся с поворотом рубильника свет исходил от множества ламп на потолке и стенах: я бы сказал, суммарно на освещении этого отсека можно было накрутить до шести киловатт в час. А чего? Ламп было около шестидесяти: три стройных ряда по десять штук на потолке, по одному ряду на десять штук на фасадных стенах, и по одному на пять штук на торцевых. Светили ярко: лампы стояли, небось, по сто ватт, не меньше. Помимо этого стояло около полусотни стеллажей метров по три-пять в длину, и высотой до потолка (то есть около трёх). Шириной около метра, они вполне могли играть роль лежанок: завалился на один такой заместо койки, и дрыхнешь, нах… Порадовало одно: в правом дальнем углу виднелась окрашенная в габаритные цвета кабина транспортёра.
«Орошать» отсек закончили через несколько минут: не такой уж тут и большой объём был, чтобы задерживаться в нём надолго.
– С этим разобрались! – зачем-то на повышенных тонах рёк полковник Белов (честно сказать: на этом моменте дюже захотелось двинуть ему в морду прикладом). – Куда дальше?
Я, матерясь на гребучие динамики в шлеме, посмотрел на карту:
– Генераторная.
Та представляла из себя здоровый зал, где-то 70х30 метров и высотой около 3. Освещения не было вообще и в принципе: абсолютная темень и непроглядная мгла скрывала помещение. Полсотни дизельных электростанций стояли тремя ровными рядами на своих постаментах, а левее всю стену напролёт занимали шесть огромных резервуаров: три с маслом, три с соляркой – масса каждой цистерны под тысячу килограмм будет, если не больше.
Свет и тут появился после некоторых изысканий по поводу рубильника: стало светлее, пусть и не намного. Хотя бы, теперь можно было прочесть надписи на установках… Двигатели – тяжёлые двенадцати цилиндровые дизельные агрегаты с тепловозов, по 5 мВт*ч каждый, генераторы на них – трёхфазные, с возможностью переключения между постоянным и переменным током, а так же напряжением. 12 Вольт, 24, 37, 48, 208, 220 и 380 при частоте тока от 50 до 400 Герц. Я в упор отказывался понимать, зачем столько режимов работы, когда, на мой взгляд, было достаточно одного только 220/50, но… Стоят – и стоят. Ну и хрен с ними…
Отсек огромный, на его опыление ушло порядочное количество времени и один полный картридж. Зато порадовал и этот зал: в его глубине, опять же, в правом дальнем углу, виднелась окрашенная в габаритки кабина транспортёра. Странно, на карте их не отмечено…
– Если ещё одна падла спросит, «что дальше?», я её убью, – честно предупредил я. – Дальше идём к агрегатам системы воздухоснабжения…
– А сразу туда нельзя было пойти? – раздался чей-то голос в уже осипшем динамике.
– А смысл? – процедил я. – Работать – так по порядку…
Отсеки с оборудованием системы воздухоснабжения располагались через стенку, но обходить пришлось прилично: проблем было больше всего от «тачанки» – с ней мы едва-едва развернулись. А вот уже в самом отсеке…
Это был даже не отсек: зал, поделённый на отсеки, причём обычной фанерной перегородкой. Огромная площадь 100х70 метров была полностью заставлена ГБО: в основном, конечно, фильтровентиляционными агрегатами. А уже потом гермоклапана под потолком (правда, почему-то, ещё и с ручным управлением вместе с электрическим приводом), электроручные вентиляторы там же), огромные цистерны фильтров-поглотителей, тяжёлые компрессоры и вакуумные насосы, шкафы с электроникой распределительных контуров, и т.д. В общем, то ещё по факту… На распыление ушло бы добрых два картриджа с копейками, если бы полковника Белова не посетила мысль:
– А нельзя загрузить газ напрямую в систему вентиляции? Так сможем по всей лаборатории отсюда распространить.
– Очень бы хотелось, Егор Олегич, да ты сам погляди на эту рухлядь, – выдохнул шумно Прохоров. – Тут всё под замену, и без вопросов… Техника выработала своё ещё лет десять назад.
– Вообще-то, она и сейчас ещё работает, – нахмурился я. – Можно с лёгкостью закачать газ в вентиляцию, но объёмы… Сколько у вас картриджей с собой ещё осталось? Если верить данным по Городу, объём Лаборатории превышает шестьсот тысяч кубометров.
– У нас картриджей только на сто…
– Тогда что, ждать прибытия «новых сил»?
– Нет, это всё, что есть.
– Тогда какая-то часть лаборатории останется без очистителя.
Спасибо, Капитан Очевидность!
– А можно как-то сузить зону обработки? – предложил Прохоров. – Например, где гарантированно не может быть заражения? Скажем, нижние уровни или санитарные блоки?
В принципе, он прав. Даже морг – и тот наверняка не заражён. Скорее всего, мы сумеем сократить зону очистки вдвое: это даже не обсуждается. А вот до ста тысяч кубометров… Это вопрос.
Я попытался вызвать по радио кого-нибудь «снаружи». Разумеется, сквозь толщи земли и бетона сигнал проходил слабенький, но всё же проходил.
– Шаман вызывает кого-нибудь, кто слышишь. Вообще, хоть кто-нибудь, отзовитесь, вашу мать!
– С моей матерью ты ещё не знаком, – остепенил меня знакомый голос. – Хочешь сразу с родителями познакомиться? Или дождёшься помолвки?
– Спасибо, дорогая, пока у меня другие заботы! – закатил я глаза. – И хотя идея сама по себе неплоха, скажи: какие области изолированы от заражённой части. У нас недостача дегазатора…
– Ты сам-то понял, что сказал? – выдохнула томно Лилит.
– Просто отсей незаражённые области, – попросил я. – Вентиляция все эти годы была отключена, а у нас дегазатора только на сто тысяч кубов. Объём же Лаборатории…
– …шестьсот тысяч, я знаю. Погоди…
«Годить» пришлось долго. За это время я успел осмотреть большинство узлов и агрегатов этого отсека: да, ещё работают. Правда, с одной оговоркой: если мы сейчас затрахаем их с нагрузкой на распределение, то больше они и не заработают. Одни только вентиляторы сосут воздух с поверхности чисто на выбеге: электромоторы покрыты метровым слоем пыли и грязи, а некоторые перегорели полностью. Непонятно, как Город вообще ещё функционировал.
Но через полчаса пришёл ответ:
– Значит, смотри сюда. – засипел динамик за ухом. – Если верить последним записям журналов, то однозначно отметается половина объёма: там точно была отключена вентиляция и сторонние системы. Я не вижу ни единой записи компьютеров об активности в тех участках…
– Ближе к телу, Лилит, – попросил я. – Воздуха в этих дурах немного.
Это я про скафандры, если что.
– Тогда слушай. Почти наверняка заражён верхний уровень – ваш, то есть. Там и проходил эксперимент: какой – не указано. Значит, вам нужна первая воздушная турель. Понял? Пер-ва-я! Первая!
– Я и с первого раза всё прекрасно слышал, – процедил я, ища взглядом номерки на трубах в полумраке.
– Если не сработает через вентиляцию – тогда можете попробовать вручную. Тут гулять не так уж много, один уровень лаборатории примерно как производственная зона по площади. Ну, или ангар.
– Спасибо, обнадёжила, – процедил я. – Остальные зоны отключены от вентиляции?
– Они даже не были подключены, – с удивлением в голосе обронила девушка. – Ладно, я побежала. Встретимся позже. Отбой.
Передача оборвалась.
– «Не были подключены»? – переспросил Белов.
– Ну да. – я не сразу понял, к чему клонит полковник.
– Как же вы тут работали?
– Как-как… Молча! Персонала было немного, нагрузки на систему жизнеобеспечения почти не было. Можно было её вообще не включать…
Что правда, то правда. Пришлось включить только освещение и отопление: на остальное можно было класть, в том числе и на вентиляцию с очисткой воздуха. Да, в принципе-то, и отопление было не так уж и важно… Температура хоть и была ниже ноля, зато влажность низкая: комфортно.
На то, чтобы подключить распылитель к турели, ушло немало времени. А по одной-простой причине: нечем было подсоединять. Пришлось снять с соседней трубы резиновую юбку-гофру и нацепить на обе установки, чтобы поток из «огригата» шёл напрямую в турель. А дальше понеслось… Питание подать? Да проще пареной репы: щиток-то вот он, на стене-переборке. Всего несколько нажатий кнопок и подёргать бегунок реостата, регулируя мощность нагнетаемого давления в систему вентиляции: и всё. Как говорится, «profit!». Остаток газа под давлением с характерным звуком вырвался в трубу: так мы и посадили остаток заряда аккумулятора в распылителе…
Четыре часа дня, полный обломус, я сижу у себя в отсеке и носа не высуну. Уши болят от халтурных динамиков и их рёва (выяснилось, что регулировка громкости вообще на них предусмотрена не была), всё тело чешется от жары (жизнеобеспечения в гермоскафандре не было: задержался бы я в нём на четверть часа дольше – и загнулся бы наверняка), башка свинцовая от избытка СО2 (система регенерации кислорода не работала, спас только резервный патрон), и вообще тянет блевать.
На диванчике спит Лилит: тихонько посапывает, укрывшись одеялом. Рядом, с преданностью пса, сидит Британец и чистит наше оружие – своё я ему не дал, ибо только что (три часа назад) закончил чистить его сам. А ещё я очень и очень голодный.
Герма со скрипом отворилась: в проёме показалась сначала морда Дегтярёва, а потом и всё его тело.
– Салют трудящимся! – приветливо рече «тело».
Я знаком показал офицеру: «Тише».
– И тебе не кашлять… – не отрываясь от занятия, выдавил Британец.
Полковник окинул присутствовавших взглядом.
– А где ещё один ваш?
Это он про Святогора, что ли?
– У тебя спросить хотели.
Офицер вздохнул.
– Ну да ладно. – и закрыл за собой дверь. – У меня для вас, как водится, две новости…
– Заткнись и ближе к телу, – буркнул я без злобы. Башка соображать отказывалась катастрофически, я бы сейчас последовал примеру Лилит и отключился.
Дегтярёв посмотрел на меня исподлобья и рёк:
– Вы официально встаёте на довольствие, как вещевое, так и продовольственное. Держи.
Офицер швырнул мне от входа крепко стянутую пачку карточек.
– WTF?
– Это ваши идентификационные ключи. В течение этой недели будет производиться замена всех электронных замков на дверях объекта, так что решил вам сразу выдать «пропускные».
– А что с первыми пропусками? – не понял Британец.
– Они – для прохода на объект, – пояснил полковник. – Держите их при себе и в любую секунду будьте готовы их предъявить по первому требованию. Ключи же изъять у вас могут только офицеры, да и то: в ранге не ниже майора.
– Это всё, конечно, радует, – выдохнул я, пытаясь отвлечься от боли в висках. – Но при чём тут довольствие и ключи?
– Пачку-то раскрой, – посоветовал Кэп.
Между пластиковыми картами, ровно скреплёнными между собой, были вложены вкладыши из ламинированной бумаги. Чёрным по серовато-жёлтому было выгравировано машинописным шрифтом: «Продовольственный талон».
– Они действительны для предъявителя, – сообщил Кэп. – Но учитываются по номеру. – в самом деле, карточки талонов был прономерованы девятизначным кодом. – Помимо этого, они действительны в любое время суток. Да, – подтвердил Дегтярёв, перехватив мой недоумённый взгляд. – У нас теперь своя столовая будет. Если ваша группа вернётся с задания, скажем, в три часа утра, то вас по любому будет ждать горячий ужин. Или завтрак…
– Ты сказал, «с задания»? – выдохнул я. – Это что получается, нас снимают с охраны врат и будут на ту сторону отправлять?
Полковник шумно вздохнул.
– Без понятия, ребят, без понятия… Тут сейчас такая неразбериха идёт, что я даже не уверен, что вас вообще куда-то поставят.
– То есть, можно паковать вещички? – уточнил Британец.
– Не цепляйтесь к словам, – попросил полковник. – В общем, я передал вам, что надо. Остальное по факту будете разбирать…
– Минуточку! – сквозь бредни в сознании до меня только сейчас дошёл нижеследующий факт: – Нас числится пятеро в проекте. На фига тут такая пачка на два десятка ключей?
– А-а-а! – протянул Дегтярёв, улыбаясь. – Ты об этом… Тут такая забавная фича вышла, в общем…
По хитрой роже полковника я понял, что добром этот день точно не кончится.
– У вас пополнение.
– «У нас»? – уточнил Британец. – В каком плане? Может быть, «у вас»?
– Нет, у вас, всё точно, – улыбнулся офицер. – Этим утром, аналогично вашей схеме, накрыли ещё группу диггеров. На охраняемый объект залезли, а о том, что там система охраны на инопланетных технологиях стоит, не знали. Вот и спалили их к ядрёной фене.
– И их до кучи оприходовали в проект. – закончил я.
– Их бы энергию, да на пользу Родине, – кивнул полковник. – В общем, ожидается ещё несколько «прибытий», так что ждите пополнение, ребята.
– Вот и хорошо, – пробормотал я, распластавшись по столу. – Будет, на кого спихнуть дежурство по каптёрке…
– А вот тут не отвертишься, – Кэп уже собрался было уходить, но на секунду всё ж таки замешкался. – Я тебя, Шаман, не спроста на каптёрку поставил. Вот ты на ней сидеть и будешь.
Вот паскуда ты, полковник… Но спорить сил уже не было.
К вечеру, часам к шести, в отсек ввалился Святогор, тащивший на себе Штыря. Оба вымотались, все в мыле, и еле-еле стоят на ногах. Прибытия обоих я не заметил – спал. Проснулся от резкого и писклявого «Пиля!», когда Святогор свалил тело Штыря на диван, где блаженно посапывала Лилит. Ровно в ту же минуту оба и схлопотали подзатыльники: а рука у девушки тяжёлая, знаем, проходили…
– Какого хрена вытворяете?! – накинулась Лилит на парней, потирая ушибленное бедро.
– Добро пожаловать на базу…! – в один голос пробормотали оба. «Перегорают», – это было понятно и без экспертизы.
– Чем хоть занимались? – по возможности громко спросил я – сам был не в лучшей форме после «Эгиды».
– Следуйте инструкциям руководства… – донеслось в ответ синхронное.
– Ну и что мне с ними делать? – Лилит посмотрела на меня молящими глазами.
– По усмотрению, – благородно отвертелся я, и рухнул досыпать.
Ага, не тут-то было. Очередное «Внеплановая активация извне!», и пятеро тел с автоматами на максимально доступной скорости бросились бежать к вратам…
8 июня 2011 года
День обещал быть расчудесным, и сам по себе он не испоганится. «Если не мы – то кто же?». Встал, поел, вспомнил вчерашнее (пусть и с трудом), понят, что опаздываю, оделся, погладил берцем котейку, и выскочил за дверь, покуда котэ не погладило меня когтистой лапой по морде. А котейка-то боевая… Еды оставил -- с голоду не помрёт. Вода, вроде, тоже осталась.
С утреца погодка была расчудесной: собирался идти дождик, дул небольшой сквознячок – норд-ост со скоростью до семнадцати метров в секунду, и просто превосходная температура – для начала июня-месяца, +15 с утра-пораньше было просто пределом мечтаний. Впрочем, под землёй, в Городе, меня ждала температура куда ниже…
По прибытии в Верхний Бункер я сразу почувствовал родную стихию: гробовая, но не звенящая тишина, редкие проходящие военные, вооружённые посты охраны, и свежий запах оружейной смазки. И сюрприз вдогонку.
Только я спустился к лифту, чтобы пройти к основному комплексу, как был остановлен.
Путь мне преградил старший сержант в сопровождении трёх автоматчиков-рядовых.
– Ваш пропуск, – нарочито вежливо поинтересовался он. – Пожалуйста. – добавил он с ухмылкой.
Я всмотрелся в хитрозадые глаза сержанта: ну, точняк, колобок, скатившийся со страницы детской сказки. Те же хитрозадые глаза, заверявшие, что эта проныра найдёт себе дорогу везде и всюду. Только не такой наивный.
Со вздохом, но я полез за пропуском. Твёрдая, как прокатная сталь, карточка, лежала во внутреннем влагозащитном нагрудном кармане костюма: довольно неудобно было за ней лазить, приходится расстёгивать разгрузку, зато так я был полностью уверен, что не похерю её где-нибудь на задании или в Городе.
– Прошу, – с той же нарочитой вежливостью рёк я.
– Спасибо, – съязвил сержант, и впился в изучение документа.
Ну-ну, успехов. Неужели помнишь наизусть номера всех пропусков на объекте? Мужик, чо!
А, нет, показалось. Сержант извлёк из кармана брюк блокнот и принялся активно его листать, ища и сравнивая что-то с моим пропуском. Занятие затянулось на пару минут.
– Второй пропуск. – потребовал сержант, возвращая карточку.
– Второй? – повёл я бровью. Кэп ни о чём таком не предупреждал.
– Второй пропуск, – повторил собеседник. – Один постоянный, он у тебя. Для прохода нужен второй, разовый.
– С давних пор? – поинтересовался я.
– С сегодняшнего утра, – подтвердил сержант. – Приказ генерала Прохорова.
– Прохорова? – ещё больше заинтересовался я. – А разве не полковник Дегтярёв командующий на объекте?
Сержант переглянулся с сопровождающими его рядовыми.
– Ты откуда такой вылез?
– Шаман, СГО, – представился я, нарочито резко взяв под козырёк.
– А-а-а! – протянул сержант. – А я-то думаю, с какого ляда дети по объекту шляются…
«Щас в морду двину», – подумал я, зло посмотрев на собеседника.
– Так что ещё за второй пропуск? – повторил я.
– Значит, так… – (мне показалось, или) выдохнул (с облегчением?) мой собеседник. – Поднимаешься обратно наверх, там в крайнем левом отсеке Комендант сидит. Показываешь ему «постой», он тебе выписывает «времянку». Потом с обоими возвращаешься сюда. Вопросы есть?
– Никак нет…
Пришлось тащиться наверх за пропуском. Комендант и впрямь оказался в указанном сержантом месте: правда, добудиться сотрудника оказалось не так-то просто – военный в чине лейтенанта храпел богатырским сном, и даже не думал просыпаться. Лейтенант изволил проснуться только после вынесения устной угрозы применить акт шаманских плясок с бубнами и призыва проклятья.
– А? Чего? – подскочил новоявленный комендант. М-да…
Тяжело было назвать гордым именем «Комендант» тело с заплывшей ото сна рыбьей мордой с кошачьими глазами, остро, но заторможенно взиравшими на тебя со всей извечной добротой.
– Пропуска тут выписывают?! – громко спросил я.
Комендант поморщился и прочистил уши, видать, заложенные моими стараниями.
– Чё ты орёшь, чай, не на стрельбище сейчас…
– Повторю уже нормально, – обрадованно выдохнул я. – Разовые пропуска тут выписываются, что ли?
– Тут, тут, – заверил лейтенант. – Давай сюда постоянный…
Карточка легла на стол перед офицером. Тот несколько секунд посидел, внимательно в неё уставившись, покрутился, повздыхал, полез в ящик стола, выгреб оттуда чудовищных размеров книженцию, где-то 30х45х15 сантиметров, с видимым трудом грохнул её на стол, придавив карточку-пропуск и блаженно спящего хомячка (тот издал похожий на мат писк и свалил к себе в домик), раскрыл на закладке и приготовился писать, достав из нагрудного кармана кителя ручку.
– Мля. – выдал лейтенант, поняв, что карточка оказалась под книгой.
Процесс извлечения оной много времени не занял, но был замедлен попытками офицера сообразить, куда делся матюкнувшийся хомячок. Впрочем, служивый на это дело быстро забил, заявив:
– Нету тела – нету дела! – и уткнулся в писанину.
Списал номер с карты, звание и имя, опосля чего вернул пропуск и полез в другой ящик стола. Оттуда извлёк не менее монструозных габаритов книженцию, раскрыл почти в самом начале, выдрал клочок бумаги по линейке и, вписав по графам текущие дату, время и номер постоянного пропуска, протянул мне со словами:
– Распишись.
«Расписаться» было негде: маленький клочочек размером с проездной билет был весь исписан там и сям. Но место всё-таки нашлось.
– Ныне что? – поинтересовался я, возвращая офицеру взятую у него же ручку.
– А дальше – вниз, – лейтенант воспроизвёл такую мину, посмотрев себе под ноги, будто бы сидел на краю пропасти в ад.
– Ну-ну…
Ждавший меня возле лифта сержант встретил меня чуть более радушно, чем в прошлый раз.
– Смотри, этот пропуск? – справился я, спрыгивая с лестницы и передавая «контролёру» листок.
– Ага, он самый, – кивнул «контролёр», доставая из кармана печать…
Печать?! Херак-с, система, вашу мать! Разукрасив «пропуск» ярким синим оттиском, сержант вернул мне его обратно.
– Запоминай новый порядок, – посоветовал он, когда я уже заходил в кабину лифта. – Сейчас спустишься – и покажешь эту хрень дежурному внизу. Смотри, а то мы о вас наслышаны. Ещё перестрелку из-за этого устроите…
Я так и застыл, с одной ногой в кабине.
– В каком это смысле, «наслышаны»? – процедил я.
– Так это ж ваших привезли сегодня утром, – удивился сержант. – Уж кто-то, а ты-то должен знать.
– Куда их определили? – нахмурился я.
– Как куда? – ещё больше удивился собеседник. – К вашим, куда же ещё?
«Ладно, разберёмся», – подумал я, зажимая кнопку спуска лифта: выпускать сержанта с поля зрения счёл плохой идеей.
Кабина быстро доставила меня до дна шахты: там, как и сказал сержант, сидел за столом дежурный – тоже, кстати, с лычками сержанта. И тоже, кстати, в сопровождении двух автоматчиков-рядовых.
– Полагаю, второй пропуск сюда сдавать? – справился я, выходя из лифта.
– И первый тоже.
Проверка документов много времени не заняла, и вскоре я уже оставил позади себя и транспортную шахту, и ЦУГ со звёздными вратами, и уже через десять минут входил в наш отсек… Вашу мать…
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
|
|
|
|
|
NOXx
|
Дата: Суббота, 05 Января 2013, 20:01 | Сообщение # 32
|
S.T.A.L.K.E.R.
Группа:
Игроки
Сообщений: 1063
Грегар Тайфо, Ди'нар. в ролевой
Статус: где-то там
|
Комкор, балуешь. Фанфик отменен! 
Будешь ли ты ждать меня
Возле врат рассвета,
Когда я закрою свои глаза навсегда?
|
|
|
|
|
|
Комкор
|
Дата: Суббота, 05 Января 2013, 20:06 | Сообщение # 33
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
То, что я увидел по прибытии, можно было назвать не иначе, как сборищем еретиков. Значит, наблюдаетцо картино: на диване, стульях за столом, креслах и просто на полу (кому не хватило места), плюс – одно тело на столе – сидят сиднем, лежат вповалку и просто присутствуют полтора десятка тел. Я так на пороге и замер, чуть не получив закрывающейся под тягой возвратной пружины дверью по морде. Итак, что за тела.
На столе, валяясь, и картинно разбросав конечности, аки тело убиенное, лежало существо человеческого вида. Почему «человеческого»? Потому что нормальный человек так точно не вырядится: девка, примерно нашего возраста, ростом чуть пониже Лилит, из одежды – только короткие обтягивающие шорты, короткий топик и набедренная платформа с прикреплённой кобурой – разумеется, пустой, оружия в ней не было. Довершалась комплектация мощными «Спецназами» тридцать пятого размера.
Дальше по списку. За столом, внимательно изучая лежащее перед ними тело, как на уроке биологии, но без явно выраженного желания его препарировать, сидело ещё по три тела с каждой стороны. Все, как один – в «Горке», брезентовом комбезе, крайне прочном на разрыв, но дюже непрактичном в условиях нашей полосы. Дорогой, а – следовательно – негодный. В случае ремонта потребует существенных затрат по силам и средствам. Помимо «Горок», «тела» были снаряжены разгрузочными системами, все – одного типа – «Тарзан М32». Судя по тому, с какой силой оттягивались подсумки – с полным насыщением. Но, опять же, без оружия. И, да: у всех шестерых брезентовые кепки. Нот бед, нот бед. Через плечо так же тянулись ремни от противогазных сумок: судя по объёму – для ГП-4. Эти семеро (включая «тело» на столе) вели себя крайне тихо.
Следом… На диване, в режиме особого остервенения, душили друг друга две девчонки совсем уж мелковатого вида: сам-то я в девятый перешёл, но этим едва-едва класс шестой бы дал. Даже не сам факт их присутствия меня убивал, сколько снаряжение: чёрные, как смоль, «Бекасы», комбинированные ботинки и утянутая донельзя «М37» – разгрузка почти пустая, явно «для антуража». Но кое-что в подсумках всё-таки болталось… На другом конце дивана, старясь избегать нечаянных ударов ботинками (комбинированные, или нет – но удары всё равно получаются болезненными), сидел мой старый знакомый: Медвед. Именно так, без мягкого знака. Тоже, весь в «брезенте», но с М23. На плече в подсумке штык: его на входе, почему-то, не изъяли.
Остальные пятеро – парни, физиономии некоторых мне показались знакомыми.
Один – в «Берёзке» и кедах, на бедре в приточенной самопально-кустарным методом кобурке нож. Стоял спиной ко входу, а потому больше сказать ничего было нельзя.
Второго я разглядел только сбоку: парень, примерно моего возраста, в обычной «флоре» и сапогах, на ремне – тяжёлый тесак-«Москаль» и фляга, а из-под кепки выбиваются собранные в хвост, до боли похожий на конский, волосы до плеч.
Третий – ярко выраженный русский парень с широкой душой, облегчённая летняя «Степь» с расстёгнутой курткой выбивалась из-под расстёгнутой разгрузкой – М24 сильно оттягивала на животе, видать, вес у насыщения был приличным…
Четвёртый – усталого вида подросток, едва ли достававший даже мне до плеча. При этом – в непонятного вида камуфле, явно собранного из нескольких старых: в хлам убитые берцы, перешитые по десятому разу брюки цвета леса и чёрная спортивная куртка с кепкой: за спиной рюкзак, практически пустой, литров на двадцать пять – тридцать.
Пятый – широкий в плече, самый рослый из присутствовавших, и самый хорошо оснащённый. Чёрный «Бекас», высокие берцы с многоуровневой шнуровкой и карманом для ножа (оттуда выбивалась рукоятка «Смерша»), качественный ремень, что удерживал на себе набедренную платформу с тяжёлым пистолетом в кобуре (странно… почему тогда у тела на столе кобура пустая?), забитая подсумками М37 (свободных точек крепления почти не осталось), хорошая защита на коленях и локтях, и прочная каска сзади на рюкзаке: последний, к слову, большой и тяжёлый «Каскад» – даже я любил подобный рюкзак, даром, что бункерный.
Последние пятеро стояли обособленной кучкой и о чём-то мило беседовали втихую, но от парочки на диване, бесившейся не по возрасту активно, шуму было больше всего. Успокоить их, что ли?
– ТИХО!!! – гаркнул я, что аж дежурный в коридоре вздрогнул.
Бурление и флейм прекратились.
Я остановил закрывающуюся дверь и шагнул в отсек: в кромешной тишине и при минимуме дежурного освещения меня встретили полтора десятка пар глаз – причём, все с разной реакцией.
«Тела» за столом как сидели, так и продолжили сидеть; «тело» на столе удивлённо приподняло снабжённую двумя хвостиками башку, и, придирчиво осмотрев вошедшего (меня, то бишь), опустило её обратно, сочтя, видимо, недостаточной целью для внимания; Медвед с облегчением вздохнул и откинулся на спинке дивана; два тела подле него перестали друг друга душить, и замерли в ожидании чего-то или кого-то; а пять тел посреди отсека просто повернулись в мою сторону, «Посмотреть, кто пришёл».
Я сказал, «посреди отсека»? М-да… Я немного ошибся. Не посреди. Уже. Трудно назвать серединой поделённое пополам место: за ночь отсек стал разделён на две части. Собственно, рабочая, где имели место быть наши стол, шкаф, сейф и кое-какая мебель для отдыха; и бытовая, где располагался санузел, рукомойник и «уголок кондитера», как любезно обозвала кухню падкая на всё сладкое Лилит. Зная хозяйственную напарницу, могу смело сказать: она занавеску и натянула. К слову сказать, она нынче и была затянула: бытовая зона от рабочей оказалась отделена. Ну да меня понесло…
– Спасибо! – поблагодарил я уткнувшихся, и проследовал до рабочего места: снять разгрузку можно, да присесть не мешало бы. Денёк обещается быть забавным.
В абсолютной и гробовой тишине лязгнула закрывшаяся за мной дверь, и тихонько заскрипел на подшипниках вентилятор: там что, на радостях по пополнению контрольный прогон вентиляции учинили, что ли? Ах, да, Дегтярёв же предупреждал… Сюда же целый призыв собирались приписать. Вот не было печали, купила баба порося… Вовремя мы вентиляцию вчера отрыли, вовремя. Удалось даже сократить объём зачистки: всё благодаря стараниям Лилит. К слову, она тот час же и объявилась, грациозно вышагивая из-за завесы.
– А голосок-то ничего, командный, – не то с юмором, не то с холодным сарказмом изрекла она, потягивая чай из кружки.
– Уж какой есть, – кивнул я. – С добреньким, однако.
– Какое тут, нах, добренькое? – съязвила Лилит без зла. – Ты Дегтярёва сегодня видел?
– Нет, а должен был? – поинтересовался я.
Чтобы Кэп – и не на месте? Да быть того никак не могло!
– Просто это он тебе этих гавриков спихнул, – мотнула в сторону «гавриков» Лилит.
«Гаврики» устремили взоры на меня.
– А я-то тут причём? – попытался откреститься я.
– Как это «причём»? – хмыкнула Лилит, отставляя кружку на стол. – А кто у нас, с позволения сказать, командир СГО?
– Я? – повёл я бровью.
– Шаман, не тупи, – зарычала Лилит.
– Шаман? – подало голос «тело» на столе.
«Тело» зашевелилось и приняло положение ««лёжа» на животе с упором».
Девчушка воззрилась на меня.
– Так ты Шаман? – повторила она.
– Допустим, – нахмурился я, а правая рука уже полезла за ножом в набедренном кармане «Бекаса»: так, на всякий случай.
– А это не ты в прошлом году на востоке области под Шатурой и Рошалью командовал местным корпусом ГО?
– Я, – сощурился я.
– Не узнаёшь меня, командир?
Меня как током шандарахнуло. Вот так встреча, нах, не ожидал…
– И тебе не кашлять, – мрачно изрёк я.
– Ты что, её типа знаешь? – уточнила Лилит.
Да как сказать… Знакомьтесь: это Гайка.
– Здоровеньки, командир! – хихикнула она. – Давно не виделись!
– Да уж около года прошло, однако, – процедил я. – Ты что под Москвой-то забыла?
– Та поди, – хитро сощурилась девчушка. – Своих забросов маловато, нынче к вам на стажировку приехали!
Я переглянулся с Лилит: та тоже отказывалась въезжать в ситуацию.
– Вас и загребли, – резюмировал я.
– Ну дык! – пожала плечами Гайка с улыбкой на физиономии. – А что тут поделаешь, десу?
«Десу?».
– Одним знакомым рылом больше, – произнёс я, переводя взгляд на Медведа. – Здоровеньки булы, однако!
– И тебе «иди на фиг», – кивнул тот. – Ты, как я погляжу, у нас тут живёшь да не тужишь?
– Да как сказать, – усмехнулся я. – Пока не расстреляли.
Послышался дичайший лязг дверных петель: опять гости. «Гостем» на этот раз был Дегтярёв.
– О, здрасьте, дядь Саш! – приветливо окликнула вошедшего офицера Гайка.
– Угу, здравия желаю… – от отрываясь на ходу от какого-то документа, произнёс полковник. Он даже не заметил лежавшую на столе и качающую ногами девчушку.
– Кэп, проснись! – гаркнула Лилит.
– А? Чего? – встрепенулся тот.
– Ты чего, не выспался? – накинулась на него на ровном месте Лилит. – Чая хоть хлебни!
– И так хватит! – отмахнулся офицер. – Не до того сейчас…
Полковник закрыл за собой дверь и отодвинул стул от стола, усевшись ровно напротив меня. Только сейчас Дегтярёв заметил валяющееся на столе тело Гайки.
– Вообще-то, морг в двухстах метрах, северо-восточнее, – прикинул он. – Чего тут тела валяются? Шаман, опять грохнул кого-то?!
– Ну вот, чуть что – сразу «Шаман!»! – нарочито обиженно произнёс я.
По отсеку прокатился тихий смешок.
– Смех смехом, а НАЗ – техом, – нравоучительно изрёк Дегтярёв.
– Короче, Склифосовский! – остепенила полковника Лилит.
Офицер как-то безнадёжно посмотрел на девушку, вздохнул, и уткнулся в свой планшет.
– Значит, так! – рече полковник. – Передо мной список. Список тел. Тела, чьи имена я назову, встают и тут же садятся. Своеобразный акт знакомства. Итак, поехали. Шаман… Отставить. Твою тушу я давно знаю… (очередной смешок в отсеке). Медвед (собственно, мой старый знакомый)… Колонизатор (самый рослый из присутствовавших)… Гайка (собственно, развалившееся на столе тело)… Астория (одна из девок, та, какую душили)… Багира (вторая из девок, та, что душила)… Леший… Док… Рентген… Затворник… Шептало… Зой… Граф… Иллюзионист… Крот… Кот. Все новоприбывшие поступают в распоряжение к этому телу, – полковник указал на меня. – Приказы исполнять, команды не динамить. Обо всех премудростях вам доложит он же. Шаман – лови.
С этими словами офицер швырнул мне флешку: тяжёлый «Корсар» в бронекорпусе хорошо попал в ладонь. «128 Гб?!», – подумал я, глядя на индексуру поверх корпуса. Охренеть себе «игрушечка»…
– За сим вас оставляю. – Дегтярёв на несколько секунд задумался. – Шаман.
– Я.
– На флешке – личные дела. Рекомендую просмотреть их сейчас, заодно исправишь неточности. Если что – я у себя.
– Счастливо.
– Иди туда же.
– Что значит «иди»? – удивился он. – Вы все тоже со мной идёте!
– Что, нельзя тут поговорить? – процедил я.
– Разговорчики! – хмуро рёк офицер.
Со вздохом, пришлось подчиниться.
Дверь в отсек полковника была отворена: Не удалось ворваться, выбив её с ноги, и горланя коронное «Не ждали? А мы припёрлись!».
– Разрешите? – справился я, заглядывая за распахнутую герму с осторожностью нашкодившего котёнка.
– Заползай… Общий сбор.
Сбор и впрямь был всеобщим: не успела за мной закрыться дверь, как громогласно была отдана команда:
– Взвод! Стройсь!
– Есть!
Я оперативно подскочил и пристроился под единственно близкое по дистанции место: зарываться в заднюю шеренгу не стал.
В полумраке подземелья, сопровождаемом звенящей тишиной, раздался глас отодвинувшего к столу кресло Дегтярёва.
– Значит, так… – (где-то я это же слышал…). – Слушай вводную. Три часа назад поступило сообщение с внешнего форпоста: на окраине
Млечного Пути обнаружили три корабля рейфов – один улей, два крейсера. – ипать-перекопать… – На этом связь с базой оборвалась. Можно предположить, что они хранят радиомаскировку, а можно предположить, что они уничтожены. Было решено отправить туда разведывательную группу: это возлагается на вас. Касательно группы Шамана – они всё знают. Касательно свежеприбывших – поясняю вкратце: вам вернут ваше оружие, у кого оно было, и выдадут служебное, у кого его не было. У вас полчаса на получение оружия и снаряжения, после чего немедленно следуете к звёздным вратам… Шаман.
– Я.
– Проследить за исполнением.
– Есть.
– Вопросы имеются?
– Так точно. – раздался голос из задней шеренги. – Что за бред вы все несёте?
А, ну да… О программе «звёздных врат» не все в курсах…
– Поясняю вкратце. – казалось, Дегтярёва не удивил такой вопрос. – Несколько миллионов лет назад существовала высокоразвитая цивилизация, строители звёздных врат: их изобретателем стал учёный по имени Янус – первоначально устройство отличалось малой дальностью действия и крайне капризной работой, несколько поколений врата совершенствовались. Мы располагаем последним, третьим поколением врат, известным на сегодняшний день. Принцип действия устройств слишком перегружен физикой, чтобы я в него лез, но врата позволяют перенести материю на многие световые года от отправной точки, на другую планету. По всему Млечному Пути действует сеть врат, равно как и в других галактиках, но для соединения с последними требуется огромный запас энергии: мы таковым, увы, ныне не располагаем. Вопросы ещё есть?
– Так точно. – не унимался тот же голос. – Это военный объект или очередной стёб вроде «Дома-2»?
Как это точно подмечено… Я чуть не грохнулся от подобного вопроса, но как это точно подмечено!
– Частично. – кивнул полковник. – Проект засекречен и держится военными, но чем-то напоминает и «Дом-2». А именно, тем – что отсюда просто так не выйдешь, и почти во всех отсеках ведётся видеоконтроль.
– А можно будет уничтожить «Дом-2» при помощи инопланетных устройств?
Оратору аплодировали стоя…
– Можно. – внезапно кивнул полковник Дегтярёв. – А мы замаскируем под случай массового суицида. Вопросы ещё есть?
– Так точно. – подал я голос. – Где производить выдачу оружия и снаряжения?
– Ты в каптёрке живёшь или где? – поинтересовался Кэп. – Вот там и производи.
Там же всё пусто…
– Ещё вопросы есть? Если нет – разойдись.
И всё? Протрещал сорок секунд – и разойдись? Нет, конечно, совещания у Кэпа никогда надолго не затягивались: он умел ставить боевую задачу быстро, так что не стоит удивляться…
Что там по плану? Уничтожить «Дом-2»? Но перед этим – вооружиться…
– Медвед! – окликнул я старого знакомого по выходу из отсека в коридор. – Собери всех прибывших, и дуйте за мной в каптёрку…
– Это где? – последовал закономерный вопрос.
Страстное желание ответить в рифму было прервано оперативной вставкой от Лилит:
– Пошли, я покажу. Заодно масла надо для маслёнки взять…
Два десятка человек набиться в транспортёр не могло при всём своём жгучем желании: разве что штабелями и в расчленённом виде. Пришлось обходить пешкодралом, я же решил срезать: уж одно тело-то точно вместится. Вместилось… Переместился я аккурат в свой «отсек». Переместился – и охренел. По факту? По факту полного… гм… нувыпонели.
В каптёрке, снуя между стеллажами, толкалось полвзвода людей, таскавших на себе ящики, порой нехилых таких размеров. Какие-то цифры, индексы на боках… В глаза бросился один ящик: на корпусе было выписано «АН-602». У меня челюсть упала ниже плинтуса: я надеюсь, это не та АН-602, которая АН-602?! Нахер надо оно мне в каптёрке?! Но нет: размеры не предрасполагали. Ящик был не больше метра в высоту, и около двух в длину. Вряд ли это был прототип…
Половина стеллажей уже была забита, вторая половина выравнивалась и заставлялась. Что не вмещалось – ставилось на пол, методом ёлочки. Ну, а что вмещалось – то, как известно, вмещалось. Причём такового было большинство. Как говорится, в России недействителен принцип «нельзя впихнуть невпихуемое». Как известно, методом шпрот можно укомплектовать почти что угодно. Если только на корпусе этого «чего угодно» не стоит штамп «неустойчиво к невесомости» и «не пересылать через кольца», бугага. Не поняли? Шутка от КЗВ. М-да…
Я протолкался между плотно сдвинутых стеллажей к себе за стол: тот стоял в правом углу, да только его я не узнал – вместо убитого сыростью подземелья стола для письменных работ, мне поставили аж целый комплекс.
Тяжёлый, килограмм под четыреста, сборный стол из металла: такой собрать – минут пятнадцать, но людей надо – около взвода. Тяжёлые литые части, сделанные, на первый взгляд, не понятно, для чего, такими крепкими, крепились анкерами: я с интересом смотрел на то, как из огромной по сравнению с предыдущей столешницы 3х4 выглядывали головки болтов – был всего один вопрос, а столешницу-то сюда как занесли? Она ни в дверь, ни в телепорт не влезает.
За столом, уже оснащённым по самое не балуй, сидел офицер в чине младшего лейтенанта. Бравый белобрысый вояка, с цветом волос, ну никак не соответствующим чёрному цвету формы ВКО, что-то вбивал в память компьютера со скоростью ШКАС – того и гляди, клавиатура рванёт от непосильной нагрузки.
– А, это ты! – бросил он, узрев меня. – Заходи. Тебя-то мы и ждали.
Я с интересом повёл бровью: меня?
– Тебе полковник Дегтярёв ещё не объяснил? – справился собеседник. – Тогда это сделаю я…
Чего? О_о
– Это твоё новое рабочее место, парень, – пояснил младший лейтенант. – Тебе же будет лучше, если будешь содержать его в работе.
Это вообще как?
– Поясняю проще, – замялся офицер, узрев двойственную реакцию недопонимания в моих глазах. – Для начала… видишь стол?
Нет, нах, полутонного монстра три на четыре метра я в упор не замечаю!
– Это не только стол, – пояснил собеседник. – При необходимости он играет роль дополнительной защиты. Так что, если вдруг чего – ныкайся под него, и не только сам: хватаешь всё, что будет валяться на столе (я имею в виду – документы), и – если успеешь – ныряй уже лично. Дальше что…
Минутку, я-таки извиняюсь… Документы важнее сотрудника? Ладно, допустим. Возможно. А какого, тогда, хера, «если успеешь»? Не проще ли тогда сразу застрелиться? Каким местом я должен успеть закинуть под стол кипы документов и заныкаться сам, когда с высоты трёх метров на меня будут падать бетонные плиты и тонны земли? Я и пикнуть не успею!
– Дальше что… – продолжал тем временем офицер. – Да, вот ещё что: тебе тут компьютер распорядились установить. Не волнуйся, жёсткий диск приличен по объёму: восемьдесят гигабайт.
И это ты называет «приличный по объёму»?
– На документацию хватит, – заверил младший лейтенант, заметив смятение в моём взгляде. – Кроме того… Ну, то, что оборот имущества должен документально фиксироваться – это и ежу понятно, надеюсь, тебе того объяснять не надо… Да, и вот ещё что: наверно, последнее на сегодня… У тебя будет лежать на столе распечатка – не похерь её. Там индексы ГРАУ и «широкопользовательские» наименования предметов обихода, как то амуниция и снаряжение, да и оружие там же. О патронах я вообще молчу… В идеале, конечно, его наизусть вызубрить, но того я от тебя не требую: сам не всё помню. Посему можешь брать его с собой, читать, листать, сел в сортир просрацо – читаешь. Глядишь – и запомнишь к концу дня хоть что-то…
Ну, тебя, брат, понесло…
– В общем, всё… – собеседник закончил стрекотать клавиатурой и кое-как собрался с мыслями. – У тебя сейчас как раз практика начнётся, как нам сообщили – к тебе за снарягой группа приходит. Так что не намудри чего. И, да, внимательнее сличай индексы на ящиках, если что-то вдруг надо будет. Иначе потом проблем не оберёшься… Вопросы есть?
– Всего один, – надо же, мне удалось вставить слово… – Отопление в Городе есть? Вроде бы, тепло, но труб я не вижу…
– А ты всё о том же…! – отмахнулся лейтенант, поднимаясь с кресла. – Нагревательные элементы установлены в системе вентиляции. Воздух подаётся в отсек с поверхности уже горячим, и остывает, пока доходит до центра помещения – это в идеале. Иногда у тебя тут, кстати, будут лежать скоропортящиеся продукты, покуда столовку не обустроим, так что высокую температуру держать не рекомендую: засим запасись зимним комплектом… Боже, кому я говорю! У тебя же целая каптёрка под рукой, бери – что хочешь. Только на место потом верни…
«А офицер-то разговорчивый», – подумал я, провожая взглядом удаляющегося по своим делам младшего лейтенанта. Вскоре фигура в чёрном камуфляже растворилась и исчезла в полумраке подземелья…
– Шаман!
«Раздался голос в туалете…» (с).
У входа меня уже ждал народ.
– Это ещё что? – нахмурился я, глядя на прибывшую пёструю братию. – Ни тебе криков, ни тебе воплей? Почему ещё все живы?
«Толпа» прибывших под предводительством Медведа переглянулась.
– Не совсем понял мысль… – начал тот.
– Проехали, шутка чёрного юмора! – отмахнулся я. – За чем конкретно пришли?
Между тел растолклась и вышла Лилит.
– Этим Кэп велел личное оружие вернуть, и служебное выдать…
– Ну, со служебным-то всё проще, – произнёс я, чувствуя, что непонятно почему краснею, думая о тоннах груза у себя за спиной. – Ну, а с личным придётся подождать… Я только пришёл и ещё не знаю, где что лежит…
И, как бы по заказу, сквозь грохот бережно укладываемой на стеллажи техники и утвари, послышался треск радейки на груди:
– Шаман, это Кэп. Ты где?
«Вовремя ты, зараза», – подумал я.
– Тут, на складе… брр! В каптёрке!
– К тебе гаврики за снарягой пришли?
– Ага, пришли, – процедил я, глядя на «гавриков» передо мной.
– У некоторых личное оружие было. Оно должно быть в ящиках с пометкой «17»…
– Не буду спрашивать, что это означает…
– Правильно, и не спрашивай. Я сам толком не знаю. Что-то да означает…
Дегтярёв отключился.
– Подождите пока тут. – посоветовал я, и отскочил в полумрак каптёрки.
Так… пометка «17»… Тут сотни ящиков, что и где мне искать? И, главное, по какой системе располагаются грузы на этом складе? А! Может, в компьютере посмотреть ответ? А что? Лейтенант же что-то там вбивал… Может, как раз расположение грузов?
Угадал. Графическая схема: довольно неровная, косая, но схема. Вот он, блок 17. Они, оказывается, по какой-то схеме ставятся: если смотреть порядно, то левый, ближайший к двери, ряд, имеет стеллажи короче всех – там преимущественно вещевое довольствие. Средний блок из двух рядов стеллажей примерно одинаковой длины ведёт хранение тяжёлых грузов: оружие, боеприпасы, оборудование, прочая амуниция… А крайний ряд у стены, поставленный к ней вплотную, дополнительный – вон там, на одной из полок, и стоит искать этот гребучий «семнадцатый» груз…
Угадал? Угадал. Тяжеленный ящик 1,5х0,5х0,5: такой поднять в одно рыло нереально, собственно, я бы и не смог – помогло лишь то, что находился на нижней полке; его относительно легко удалось стащить на пол. Хоть и не так легко, как опрокинуть стеллаж… к счастью, последний был прибит к стене анкерами.
Ну, а дотащить до двери ящик с маленькими, но всё ж таки колёсиками, было проще пареной репы. Правда, покуда вёз, чуть сам по репе и не получил: еле увернулся от столкновения с очередным стеллажом…
– Разбирайте, где чьё! – выдохнул я, подтягивая ящик к двери.
Признаться, последующая сцена скорее напоминала потрошение трупа стервятниками. Меньше чем за три секунды ящик был вскрыть и растащен: «Сайга» в различных модификациях, «Вепрь», «Молот», даже два «АПС»: последние, кстати, принадлежали Гайке и Медведу.
– Так, – процедил я. – Теперь вещевое довольствие… Каждый подходит, называет имя, говорит рост и размер одежды обуви, в общем, не маленькие, сами всё знаете…
«Не маленькие», н-да? К Астории и Багире такое не относится…
Полчаса на всё-про-всё: и группа снаряжена по самое не балуй. Новейшие костюмы из крепкой облегчённой кевларовой ткани, ещё только проходящие заводские испытания автоматы, патроны к ним, иже с ними разгрузки, у кого их не было… Ну, и довольствие по мелочи: комбинированный котелок стандарта ВДВ, столовый раскладной прибор, нож, галогеновый фонарик, радиостанция, аптечка, противогаз, запас фильтров, прочая утварь… и для комплектности – рюкзак на шестьдесят литров. Всё имевшееся прямо на месте грузили в него: чтобы потом не разбираться, что к чему. В общем, спустя час после прибытия, все были готовы к выходу.
– Пошли уже, чо…! – выдохнул я.
Три минуты до звёздных врат: пора велосипед доставать. Вопрос только – где. Увы, на складе я его не обнаружил.
Сразу по нашему прибытию начали набор адреса целевой планеты. Это минуты на полторы в любом случае…
– Первый шеврон – разблокирован!
Я бегло осмотрел наших «диверсантов»-«разведчиков».
– Второй шеврон – разблокирован!
Все какие-то шибко спокойные для тех, кто впервые на таком объекте, как Город.
– Третий шеврон – разблокирован!
Осматривают оружие, проверяют снаряжение… Как будто всю жизнь так ходили, через врата!
– Четвёртый шеврон – разблокирован!
Честно сказать, даже как-то странно становилось это видеть. Я ожидал узреть охреневающие морды, полный шок от каждого увиденного на этом объекте, а вместо этого встречаю практически полнейший пофигизм.
– Пятый шеврон – разблокирован!
Только Астория да Багира ведут себя непринуждённо, радостно кидаются друг на друга, как дети малые (да, собственно, таковыми и являются), душат друг друга, но огнестрел в ход не пущають.
– Шестой шеврон – разблокирован!
Даже как-то не по себе становится… Дюже быстро всё у всех разворачивалось. Поймала охрана на секретном объекте, притащила хрен знает куда, вдаль от дома, какие-то люди всучили им оружие и отправляют куда-то, куда никто в здравом уме сам не пойдёт. Особенно тот, кто хоть немного понимает физику…
– Седьмой шеврон – заблокирован!
Лязг вращающегося наборного кольца прекратился, практически одновременно с этим из звёздных врат вырвался нестабильный вихрь длиной около восьми или десяти метров: размер его почти всегда одинаков, что странно – даже я не знал, от чего он появляется и на что влияет, но соваться в дебри физических тонкостей не собирался: мне и моей двойки в году по алгебре хватало…
– Отряду приготовиться! Разведка территорий!
Всё правильно. Если врата открылись, и гипертоннель активен, это ещё не значит, что всё зер гут и будет нам всем счастье. Иногда как раз это и становилось причиной тотального экстреминатуса и БП, а, порой, и нечто более глобальное подбиралось к бравым диверсантам…
– Отставить разведку территорий! – громко рявкнул знакомый голос…
О-па-на… А вот этого даже я не ожидал.
– Здравия желаю, дядь Гриш, – процедил я.
Знакомьтесь – Григорий Филиппович Прохоров, в простонародье – дядя Гриша. Генерал. Точнее – генерал-полковник, причём ни абы-каких-то там войск, а ВКО. Правда, когда мы с ним встречались в последний раз в прошлом году, он носил погоны генерал-майора и форму инженерных войск.
«Дядя Гриша» удивлённо вылупился на нашу пёструю братию, застыв там, где и стоял: а именно – в дверях на входе в ЦУГ.
– Оп-а! – удивлённо выдавил он из себя. – А вы тут какого х… гм… хрена делаете?
– У нас к вам тот же вопрос, – Гайка тоже узнала генерала.
– Личные знакомства оставите на потом! – из-за спины ВНЕЗАПНО вырос Дегтярёв. – У нас писец намечается по всем параметрам…
– Ты можешь говорить точнее? – нахмурилась Лилит. – Сколько тебя уже знаю, до сих пор…
– У нас поезд…! С ядерными боеголовками спёрли… – процедил тот.
«Где-то я это уже слышал» (с).
– Так вы считаете… – мягко намекнула Гайка.
– …шо нам писец, – нахмурилась Астория. Даже она перестала душить Багиру.
– Вообще-то, не всё так пессимистично, – улыбнулся, отойдя от шока, Прохоров. – Проследуйте для дальнейших разбирательств…
***
– То есть, я была права, – заявила Астория. – Нам писец.
– Подожди-подожди, – остепенил её дядя Гриша. – Тут дела покруче…
События развивались стремительно. То мы уже собирались проходить сквозь врата, то нас остановили, всучив другое задание.
Резюмируя изложенное выше, можно заключить нижеследующее: при перевозке груза ядерного вооружения наземным путём посредством автомобильного транспорта (а именно – автопоездом колонной), были торжественно похерены три атомные боеголовки мощностью по 1200 мегатонн. Мощность огроменная: как она вообще умудрилась влезть в грузовик, я не понимал – видимо, разобрали на запчасти и погрузили. Но это уже вторично. Ныне же три экземпляра бомбово-ядерного вооружения были похерены всласть, что зело доставило баттхёрта нашим вышним. Полетели кучи шишек, причём полетели красиво: с пинками. Тут же были созданы все мыслимые и немыслимые комиссии по всем возможным и невозможным делам, дело взял лично под контроль отдел К (хотя абсолютно не понятно, при чём тут ФАПСИ). Из Управления прислали три ударно-штурмовые группы: сбор назначен на полдень в районе Чкаловского аэродрома – а точнее, возле него нас должны подобрать на транспорте и доставить до места проведения операции. Главным приколом было то, что вместо «операции» – хороший прочёс предполагаемой зоны, где засели диверсанты. Операция по похищению была спланирован чётко: никаких следов.
– Если следов никаких, – врубился Штырь. – Откуда вы в курсе, где искать базу?
– Мы с вертолётов прочёсывали леса, – пояснил Прохоров. – Наши люди потихоньку с МЧС потолковали: те всё поняли и подыграли. Покуда шли учения в лесах по отработке тушения низовых пожаров, мы «изнутри» их и раскурочили.
– Видимо, не до конца раскурочили, – подчеркнула Лилит. – Мы-то вам на кой понадобились? У Управления своих людей не хватает?
– С людьми, как раз-таки, перебор, – покачал Прохоров. – Некоторые – ветераны «Вымпела» и «Каскада». Но вы нужны нам по другой причине…
Генерал-полковник расстегнул китель и достал из внутреннего кармана аккуратно распечатанный конверт: из оного на стол посыпались документы – мелко сложенные листы, какие-то карточки, фотографии, даже несколько флешек формата microSD – и те высыпались наружу.
– Вам надо только это, – Прохоров протянул нам извлечённую почти самой последней по списку фотографию, попутно покраснев, испытав стыд за бардак в собственном кармане.
Я взял карточку из рук военного. С чёрно-белой фотографии на меня смотрел мужик явно не жизнедеятельного возраста, по внешнему виду явно перенёсший не одну контузию, пару раз получивший лопатой по морде и, даже, судя по всему, побывавший на глубине семисот метров – без скафандра. Количеству шрамов и рубцов, исполосовавших его рожу, можно было бы даже удивиться, но не это показалось мне странным: как с таким количеством повреждений на морде лица он вообще сохранил глаза. Некоторые поражения пришлись в опасной близости от глаз, зенки при таком повредить – плёвое дело, но…
– Вы все его хорошо знаете, – выдохнул Дегтярёв, включившись в разговор. – Если кто забыл – напоминаю, это – Темрюк Валерий Павлович, оперативный позывной – Вратарь…
Воспоминания полезли со страшной силой.
– А это не тот, кто год назад руководил операцией по захвату боевиков в Дуба-Юрте? – нахмурился я.
– Он самый, – кивнул генерал. – Тогда же получил последнее ранение, и с почётом ушёл на пенсию. Как-никак, почти мой ровесник, однако… м-да.
– Так что он натворил? – вернула диалог в конструктивное русло Гайка. – Своровал ядерные боеголовки и смысла?
– Не совсем так, – забрал карточку полковник. – Тело Вратаря обнаружили рядом с местом инцидента: труп полностью иссушено и состарено. Вместе с тем Валерию Павловичу было всего сорок девять. Догадываетесь, чья работа?
Ё-ё-ёрш твою ме-е-еть… Мы переглянулись промеж собой: дело пахло ацетоном.
– В общем, колонна пропала без малейших признаков своего существования, – процедил Дегтярёв, расстёгивая воротник.
– Как сказал бы Горький, «А была ли колонна?», – усмехнулся генерал.
– Опознать участников инцидента удалось только благодаря камере видеорегистратора, – вздохнул Кэп. – Если бы запись не сдал в ГИБДД проезжавший мимо водила, писец настал бы окончательный.
– Сколько машин было в колонне? – поинтересовался Штырь.
– Четыре борта. – сообщил дядя Гриша. – Три фуры и бэтр.
А вот это уже интересно.
– А чё ж с «коробочки»-то огнём не поддержали? – Гайка прочитала мои мысли. – Неужто не видели, что колонну из-под носа уводят?
– Так и бэтр пропал, – вздохнул генерал, картинно разведя руками.
А вот это уже новость. Пропала колонна с бэтром? Не нонсенс, конечно, но и с уровня сельской байки уже ушла. Надеюсь, пресса об этом ещё не знает?
– Как я понимаю, задачей нам вменяется далеко не поиск колонны, – вздохнул я.
– Правильно понимаешь, – кивнул Кэп. – Для этого и вытащили «управленцев»: «Кашники» сами этим делом займутся, у них спецы по ядерному вооружению свои натасканы. С вас – поиск и задержание рейфов, как вы их называете…
– Стоп-стоп-стоп-стоп-стоп-стоп-стоп! – выпалил Штырь. – «…и задержание»? Я правильно услышал?
– Правильно, правильно! – заверил Дегтярёв. – С вас – поиск и задержание, – повторил он. – Без жертв. Понятно? Без жертв. Я ещё не забыл, как вы позавчера отожгли…
– Дык! – усмехнулся я. – Мы ж не виноватые, что по нам свои огня открыть возжелали! Скажи спасибо, что Мировую Войну не развязали, нах!
– Хотя могли бы, м-да, – задумчиво произнёс Прохоров.
– И вообще, – встряла Лилит. – Не кажется ли вам, господа офицеры (и генералы), что мы немного не для той работы профилированы?
– А по-русски? – затребовал разъяснений Штырь.
– Мы гэошники, а не штурмовики. – впервые подал голоса Британец.
– Именно поэтому вас и посылают. – закончил диспут Дегтярёв. – Вместо того, чтобы выжигать всё под ноль, и разрушать всё, к чему ни прикоснётесь, лучше бы постарались по-тихому сработать. Найдёте рейфов – огня не открывать, на задержание не лезть, для вас они слишком круты. Просто сообщите на базу, что нашли их. Так, глядишь – и опыта надерётесь.
– С кем поведёшься – с тем и надерёшься, – подмигнула мне Гайка, закладывая палец за воротник кителя.
– Надираться будем в медсанчасти, – процедил я. – Я так чувствую, со снаряжением нас конкретно продинамили, равно как и с информацией. Карта района хоть, надеюсь, есть?
Сообщение отредактировал Комкор - Воскресенье, 17 Февраля 2013, 17:21
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
|
|
|
|
|
MEGAFAN
|
Дата: Суббота, 05 Января 2013, 22:55 | Сообщение # 34
|
Присвоен уровень допуска
Группа:
Пользователи
Сообщений: 47
Статус: где-то там
|
А клубочек то запутывается))
В стазисе.
Дата пробуждения не установлена.
|
|
|
|
|
|
Комкор
|
Дата: Суббота, 05 Января 2013, 22:57 | Сообщение # 35
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
MEGAFAN, не то, что бы. Скорее, всё близится к развязке.
– Вот и доверяй после этого разведке… – тихо процедила Лилит.
Перед нами стояло болото, отсутствовавшее на карте. И всё бы было ничего, да день клонился к вечеру.
Первые шестнадцать километров дремучего подмосковного леса мы прочесали за день: быстрее идти не получалось, ибо а) задержалась колонна в пути; и б) продираться сквозь бурелом приходилось, работая сапёрной лопаткой на манер казачьей шашки. В итоге к вечеру, болот достигнув, мы готовы были рухнуть наземь как подкошенные, и плюнуть на гипотетическую близость противника.
– Пора бы на ночёвку вставать… – издал светлую мысль Святогор.
– Идея не ахти как выполнима, – процедил я. – Лагерь на болоте? Ха! Это каким же идиотом надо быть?!
– Видимо, мы будем первыми… – Астория присела на поваленное мёртвое дерево и поставила автомат затыльником приклада наземь. – Вы как хотите, но лично у меня уже в берцах вода пополам с кровью хлюпает. Я дальше шагу не ступлю.
– Вот что значит «неподготовленная операция»…
У нас из всей подготовки было только десять минут на снаряжение выданных дополнительно магазинов и пять минут пути на БТРе, покуда нас не выкинут в лес: не успел затянуть шнурки на берцах – твои личные половые трудности. Теперь это грозилось выйти нам боком.
– Хорошо хоть, предки не докучают, – заметил Святогор. – Помню, как-то, в первый раз в ночной выход попёрся… Каждые полчаса звонили! Им что, не спалось там, что ли?!
– Всё хорошо в меру, – согласилась Лилит, опуская планшет на ремне. – Излишняя опека может худо сказаться на психике подрастающего бойца.
– Ага, – усмехнулся я. – Как там у классиков советского кинематографа? «Масик – ты болвасик» и «Масик хочет водочки?»?
Низину огласил тихий осторожный смешок нашей группы.
– Если верить карте, – посмотрел я на часы. – Две другие группы уже должны дойти до точки Б16.
– Это если верить карте, – уточнила Лилит. – А этой карте, по ходу, лет десять, если не больше.
– Будем искать обход? – поинтересовался Штырь.
– С раненым на спине? – я скосился в сторону Астории.
По себе, просто, знаю: с раненым и на ровной-то местности далеко не уйдёшь, а в болоте и вовсе утонуть можно – двойной вес на ту же площадь. А ещё снаряжение, нах…
– Просто вернёмся по следам на твердь земную, – решила Лилит. – Шаман – замыкаешь колонну. Парни потащат Асторию, я вперёд до разведки…
Огласив сие, Лилит исчезла в зарослях папоротника, шурша ветвями и листвой. Мы переглянулись.
Со вздохом, но Штырь подхватил Асторию под левое плечо: при этом рюкзак и автомат девушки пришлось забрать, иначе не совсем удобно было. Я, как замыкающий, взял второй автомат в качестве запасного оружия – очень удобно, если заклинит первое, но неприемлемо в плане объёма: амуниции и так было навешано по самые помидоры…
«Вернёмся по следам», да? Лилит скрылась в кустарнике: куда она собиралась возвращаться – было непонятно. На десяток километров вокруг гремучий лес, на карте нет ни одного населённого пункта или источника пресной воды (солёной, впрочем, тоже). Единственный ориентир, совпадающий с нашими данными – огромная вышка старого радиоцентра в пятнадцати километрах впереди, потерявшая свои очертания в знойном вечернем поветрии. Смеркалось.
Самым паршивым в этой ситуации было отсутствие компаса: уж кого-кого, а его мы с собой не носили. Во-первых, магнитный прибор часто глючил: реагировал на каждую свалку металла поблизости и тут же отклонялся, азимут уже было не определить. Тяжело приходилось с ним и в дальних выходах: часто первым выходил из строя именно он – то с высоты упадёт, то в болоте утонет, то просто разобьётся на ровном месте… Приходилось мастерить компасы из подручных средств. Таковые, конечно, всегда имелись: крышка, пробка, игла, магнит, вода. Протыкали пробку иглой, кончик оной намагничивали, клали в крышку и набирали немного воды, чтобы пробка плавала: вот и весь компас. Точность, конечно, никудышная, но на северный истинный полюс всегда указывает безошибочно. Правда, и подобное долго не жило: главным образом потому, что с такой бандуриной в рейде непросто. Потом мы и вовсе на это дело забили, ориентируясь по солнцу, часам, муравейникам и мхам. Правда, последнее было скорее исключением, нежели правилом: в полосе Подмосковья мох рос практически везде, ибо была благодатная для того «почва» – в итоге деревья зачастую скрывались под толстым слоем этой растительности, и школьный курс ОБЖ катился псу под хвост.
Зато ночью было хорошо: тихо и темно… Если не наступил на мину – то услышал далёкий рокот дизельного двигателя или стук колёс по рельсам. Ждать и слушать порой приходилось долго, зато надёжно. Если знаешь местность, и с чувством направления всё в порядке – то и компас не нужен. Но это – на знакомой местности…
Мы же вышли в какую-то, с позволения сказать, жопу. Единственное средство связи – радиостанции, но на запросы в радиоэфир никто не отвечал. То ли нас глушили, то ли мы ответ не слышали. Но, как говорится, «То ли он шинель потерял, то ли у него украли, но очередного звания не присваивать».
Возвращаясь «по следам» (чего наш брат старается никогда не делать по идеологическим соображениям), мы миновали старый остов брошенного «жигуля», неизвестно, как, оказавшийся в глубине леса, в полутора десятках километрах от ближайшей дороги, прошли мост, поставленный кем-то с явным положение болта военно-морского на ТБ и правила строительства инженерных сооружений, и уже выходили к старой разрушенной сторожке лесничего, когда над ухом раздалось повелительное:
– Пиля…!
Если чо, сие изречение выражало глубокомысленную потугу произвести весомое впечатление на окружающих вследствие получения оратором крайней степени удивления, разочарования и, зачастую, шока.
– Что на этот раз? – томно вздохнул Британец, поняв, что голос «свой».
– Тут обрыв… – раздался голос Лилит из-за кустов.
– Глубокий? – поинтересовался я.
– Шею свернёшься, – заверили меня.
Проверять подобное на собственной шкуре, увы, не хотелось.
Лилит показалась из-за кустарника: потревоженная цикада успокоилась и завела свою извечную песнь. Плача, ей стали вторить однополчане из-под соседних крон деревьев.
– Предлагаю встать на лагерь тут, – сообщила Лилит, зажигая фонарь. – Встанем до рассвета. Заодно приведём себя в божеский вид и отужинаем, как полагается.
– Возле обрыва-то, отужинаем? – с сомнением переспросил Штырь.
Старого знакомого с детства обуревало недоброе, и, зачастую, взаимное чувство к всякого рода утёсам, обрывам, уступам, и иже с ними: Штырь панически боялся высоты, хотя старательно маскировал это страхом быть растерзанным выползшими из разлома тварями, считая, видимо, что подобное оправдание звучит весомее. Ну-ну.
– Можешь – на дно спустись, – приглашающим жестом указала в сторону обрыва Лилит.
– Спасибо, воздержусь…
Я посмотрел на часы: стукнуло ровно одиннадцать, тьма практически полностью накрыла лес. На поляне ещё, может, что-то и было видно, но у нас, под сенью древесного лабиринта, едва-едва можно было соседа различить. Спасибо фонарю Лилит…
– Встаём на лагерь. – решил я. – Спим до рассвета. Каждый стоит по два часа на часах. Первая вахта моя, остальные – в произвольном порядке. Приступить к разбитию бивуака…
Тут нам равных почти не было. В том плане, что натасканы мы были нехило, для нашего-то возраста. Меньше, чем за минуту, были расчищены и окопаны места для палаток, за две минуты палатки были установлены. Ещё через пять – собрали хвороста и дров, через десять минут с момента отдачи команды «Приступить…!» уже горел костёр промеж стана, а через четверть часа мы расселись вокруг костра в ожидании пищи.
Расставленные вокруг огня консервы с продырявленными ножом крышками (иначе взрываются – и при том довольно зачётно), надвинутые на глаза солнцезащитные очки (иначе, стоя потом на часах, ни хрена не увидишь – зрачки и хрусталики глаз привыкнут к яркому свету от огня), и сапёрная лопатка, вонзённая в землю (чтобы, в случае чего, оперативно загасить пламя) – стандартный набор в подобной ситуации. Конечно, неплохо было бы и мин с растяжками поставить, хотя бы сигнальных, но тогда нам казалось, что всё сделано по науке. Святая детская наивность…
Я, Лилит, Святогор, Британец, Гайка, Штырь… шесть тел, стоять до рассвета. Пожалуй, погорячился я с «двумя часами»: хватит и одного часа на брата. Тем паче, что палатка у каждого своя, что зело удобно – не придётся будить соседа по спальному месту, залезая или вылезая с оной. Если, конечно, ты спросонья не схватишься за автомат, с не высадишь затяжную трассеров в небо, изрешетив стенки собственной палатки. Ладно бы, собственной, так ведь и соседнюю задеть можешь…
Мои опасения передавались окружающим: по крайней мере, только этим я мог объяснить следующую скромно вставленную Гайкой фразу:
– Ребят… – откашлялась она. – Вы бы это… перед сном пушки на предохранитель поставили бы, что ли?
Мысль светлая. Тем паче, что наш брат привычен держать палец на спуске, а он у АК-120 зело мягкий, почти как у Walther. Немцы вообще отличаются удобностью в своём использовании (не без исключений, конечно же), а автоматика «сто двадцатого» построена по той же схеме, что и у Mg-42. Меня уже тогда удивлял малый вес оружия, хотя спуск был действительно крайне чувствительным. Идея с предохранителем лишней не показалась…
После сытного и качественного ужина консервами и шпротами не грех и выспаться, однако. Конечно, наши тут же расползлись по своим гнёздам параноиков (палаткам), что гусеницы по яблокам, а вот ко мне сон и не думал идти: оно и хорошо, всё-таки, у меня первая вахта за сегодня…
Казалось бы – стой да смотри, ан ни хрена. Загасив костёр, остаётся не только долг охраны лагеря. С наступлением темноты приходит и животный инстинкт…
Едва только сумрачные тени от костра перестают отплясывать на склонах окружающих холмов и деревьев дьявольские танцы во мраке ночи, как начинает леденеть кровь. Тело остывает и переходит в режим абсолютного контроля, мозг выходит на новый уровень работы: получается контроль над каждой мышцей, над каждым нервом. Дыхание – строго по расписанию, мигание – не чаще определённого такта, порой даже реже, чем дыханье… Пошевелиться – не дай Бог, абсолютная неподвижность и маскировка. Слух выходит на запредельный уровень чувствительности, ты слышишь даже, как где-то, в соседнем НП, какой-нибудь Вася Пупкин получил по шее от местного участкового. Зрение обостряется до предела: в абсолютной темноте и непроглядной черноте ты, ужасаясь собственным способностям, видишь то, что не мог видеть раньше: каждый листик, каждую веточку, каждую травиночку… Кажется, что даже ветер – и тот стал видимым для глаз, но это обман: близость болот, поднимающийся от них туман, перегоняемый с холма на холм и между ними слабыми ежеминутными порывами ночного сквозняка, и создаёт тот причудливый хоровод приведений, до оледенения крови в венах пробирающий животным страхом…
Но так было только в первые ночные рейды.
Каждый последующий становился всё легче и приятнее. Я уже начал привыкать к тому, как природа встречает нас в своих объятиях, предлагая укрытие от врагов и место под небом для ночлега. Казалось бы, ещё вчерашние восьмиклассники, незнакомые с дикой природой, неспособные выжить даже в деревне без попечения старших, должны были бы загнуться с голоду, или хотя бы заблудиться, но нет: ведомые избранным ими же командиром, они не только не сбились с маршрута, но и выполняют поставленную задачу, и не забывают об элементарных законах выживания. Казалось бы, что может знать школьник? А школьники могут знать многое…
Уже с шестого класса (сужу по себе) некоторые из нас полностью овладевали контролем над собственным телом: начиная от частоты активности коры головного мозга и заканчивая скоростью метаболизма в организме. Искусственно вызванное перераспределение мощностей тела и приводит к тому, что в медицине называется патологией: отсюда на организм ложится колоссальная нагрузка, но нет худа без добра – детское тело с малолетства привыкает к такому, хоть и не каждый ребёнок такое переживает…
Зато выигрыш очевиден. То, чему спецназ учат годами, у нашего брата вырабатывается с детства. «Дети Солнца», «ребёнок тайги», «дитя леса»: как хочешь – так и называй. Это только кажется, что выжить в дикой природе тяжело: поверьте – на самом деле, нет ничего проще, чем продержаться вдали от дома какое-то сколь бы то ни было длительное время.
Но ночь – время не только для раздумий. Это ещё и время острой опасности. Недаром даже для спецназа перемещение по ночному лесу считается наивысшей по сложности задачей, и исполняться ей надлежит исключительно в случае жесточайшей необходимости. Но даже не трудность в исполнении есть главная проблема. Опасность заключается не столько в риске заблудиться, сколько в риске наткнуться на врага…
Маскировку в ночном лесу выигрывает не тот, кто лучше маскируется, а тот, кто тише передвигается. Визуально ты можешь совсем не отличаться от окружающего ландшафта: хоть электронно-цифровой маскировочный костюм используй. Но малейший звук в ночном лесу выдаёт с потрохами даже одного: а если вместо одного бойца есть целая группа…
Стоя на ночёвке, ты имеешь тактическое преимущество. Тебе не надо передвигаться, ты не издаёшь шороха листьев и треска ветвей при перемещении, а они порой слышатся за сотни метров от тебя. При этом ты, закрепившись и окопавшись, можешь слышать всё, что происходит в радиусе слышимости: кто-то где бзднул, что-то как-то чихнуло, кто-то матернулся, наступив в чьё-то говно. В ночном лесу действует простой закон: «Куда услышал – туда стреляй». Обычно, прокатывает…
Поэтому я и люблю ночь. Особенно – ночь в лесу. Ты – один на один с собой и природой. Есть только двое: ты и она. Вы вдвоём танцуете вечный танец жизни: кто первый остановится или собьётся с такта – тот и проиграл. А проигравший – есть слабый. Слабый – значит, мёртвый. В этом вечном фокстроте на выживание побеждает не тот, кто лучше подготовлен. А тот, кто принял истинно правильное решение. Архиправильное, и непреложно истинное. А таковых, оказывается, бывает очень немного… Ты можешь быть хоть трижды спецназовцем, пройти десятки горячих точек, выжить в адском пекле под перекрёстным огнём и пройти минные поля с закрытыми глазами, но… Стоит допустить малейшую ошибку в этой дьявольской свистопляске – и всё… Повезёт, если смерть будет быстрой: а то ещё от голода и кровопотери будешь несколько суток подыхать…
Размышления о вечном и насущном прервал тихий, едва уловимый шорох в палатке за мной, через одну: из-под покрова брезентового тента показалась башка тела с длинной причёской…
Лилит выползла из палатки, стараясь не шуршать. Я-то привык к темноте, и вижу всё, но девушка умудрилась запутаться шнурками берцев: завязала правый на левом. Бывает, чо. Пока разбиралась со своей обувкой, я контрольным рейсом прошёлся слухом по округе: единственное, что я услышал, это сопение Гайки в соседней палатке, да отдалённый плач цикад, как по заказу решивших оставить наши позиции – и правда, без их песен услышать приближение врага можно было гораздо раньше…
Пост сдал – пост принял. Всем отбой. Я – до рассвета…
***
В деревне только подъём с первыми петухами: а пробуждение – как Бог даст. Встать ты и в четыре, и в пять утра сможешь: а вот проснутся можешь только к полудню, стоя с топором посреди дровяной, и видя, что дров наколото на полвека вперёд. А потом ещё тем же топором почешешь репу и подумаешь: а какого, собственно, шхера ты тут делаешь…
Утро, рассвело. Солнце ещё не высоко, но уже освещает всё в округе: лучи утреннего светила проникают и к нам под полог леса – пора приниматься за работу…
«Работу»? Ха! Работа сама нас нашла…
Утренний туман, разразившийся с болот, разорвала громкая канонада сразу нескольких стволов…
09 июня 2011 года
– Защищаемся!
– Огонь по всему, что дышит!
Лагерь обнаружен. Мы ещё не в окружении, но уже в клещах. Если не отойдём вовремя – звездец придёт к нам капитальный.
Спрашивается, как нас нашли? Оригинально, б_ять! Нашли, и всё тут! Сейчас неважно, как нас обнаружили, важно, что мы под огнём!!!
Мгновенно вспыхнувшая ярость, в крови – выброс адреналина, резкое отторжение сознания и… всё. Внезапно в мозгу со всей отчётливостью всплыла картина местности…
– Эй, ты хто?
– Я – это я. – раздался голос сквозь заглушающий все звуки звон в ушах.
– Это весьма растяжимое понятие…
– Согласен. Ты звал меня?
– Я? Тебя? Когда?
– Понятно всё с тобой…
– Если ты очередное порождение моей больной фантазии – то убирайся, ты выбрал не лучший момент для знакомства…
– Как хочешь, конечно, но… Я бы на твоём месте прислушался к телу.
– Я и так каждый миг его слушаю…
– Ой ли? Тогда – удачи. Только не хнычь потом, глядя на свой разорванный гранатой труп…
Звон начал медленно затухать. Вернулись звуки боя, треск ломаемых ветвей и громкая, раскатистая канонада малокалиберных автоматов. Что это? Какого хрена? Что я делаю, вашу мать?!
Автомат будто бы пропал из рук. Оружие, ещё секунду назад тяготившее кисть до боли в суставе, внезапно стало легче воздуха. Рука сама вжала АК прикладом в плечо, продавив плотную кордуровую ткань разгрузки, а глаз со всей несвойственной ему чёткостью выделил в кустах напротив возвышающуюся во весь рост фигуру…
Чёрная, как наша, форма; разгрузка, чей зелёный цвет хаки крест-накрест перечёркивал торс от плеча до пояса; обмотанный маскировочной лентой ствол оружия, что мешает идентифицировать последнее; дырявая каска образца послевоенных сороковых; и – бездонные глаза, смотрящие на меня сквозь прорезь целика…
Внезапно, оттягивая к рукояти спуск, я с ужасом осознал, как бы наблюдая за собой со стороны: это тот же взгляд… Взгляд холодного монстра, не ведающего сострадания, имеющего лишь приказ… Это был мой взгляд… такой же, как у меня…
Секундная слабость едва не стоила мне жизни: громкий раскат маузеровской винтовки едва не располосовал меня пополам. Зажатый спуск изрыгнул из дула автомата раскатистую очередь, но было поздно: восьмимиллиметровая пуля прошлась в опасной близости от тела, пробив разгруз и порвав комок. Секундой позже я почувствовал острейшую кипящую боль в боку: всю левую сторону как из огнемёта приласкали. Стиснув зубы до боли, тело само перевело прицел на следующую мишень, забыв о ранении и не обращая внимания на остальное.
Десяток целей, три уже положены: одна – на моём счету, двух других сняли ребята.
Острый слух расслышал звук расчековки гранаты: сейчас рванёт…
Пять, четыре, три, две, одна, запал сгорел – разрыв…
Рвануть-то рвануло, но…
– Перекрёстный огонь!
– Гранатомётчику – залп!
– Дымовую завесу, мля!
– Санитару за работу!
Знакомые голоса… Но их мой мозг проигнорировал. Перекрёстным огнём с двух направлений мы мгновенно смяли около половины взявших нас в клещи нападавших: я не понимал, что делаю, тело двигалось само, автомат отплясывал в руках дьявольский танец смерти, изрыгая из себя попеременно то короткий мат в сторону противника, то затяжные тирады длительных очередей. Не успел перегреться ствол, как сознание пронзила острая холодная спица: бой окончен…
Из ниоткуда ко мне подскочила Астория.
– Шаман, какого хрена?! – вскричала она. – Что это было?!
Я лишь немо моргнул, посмотрев на неё.
– Какого лешего ты сейчас вытворил?!
Ты можешь конкретнее пояснить?
– Что это, мать твою, было?!
Я никак не мог взять в толк, о чём она говорит. Хоть убей: в упор не понимал.
– М-да, – хмыкнул Медвед, присаживаясь над телом убитого рейфа. – Это ты жёстко сработал… Бедолага недолго мучился!
– Чего не скажешь о другом, – усмехнулся Рентген, ставя ногу на грудь раненного. – Этому ты всю грудную вхлам разорвал, ещё сипит, слышишь?!
Грудную – вхлам? Значит, пневмоторакс…. Не самая желанная смерть. Может, прирезать его, чтоб не мучился?
И опять горячая боль тупой пилой прошлась по боку: восемь миллиметров – это вам не это…
– У-у-у! – протянула Гайка. – Командир, да ты везучий хер!
– «Херр» – у немцев, – отрезала Лилит, подходя по мне. – У нас – «товарищ командир». А тебе и впрямь повезло… С такой дистанции промазать!
Только сейчас я посмотрел на себя, так сказать, «прислушался к телу». Пульсирующая боль, как калёным железом приложили: тупая, но терпеть можно.
– Органы не задеты, – усмехнулась девушка. – Но мышцы рассечены. Повезло, что это «Маузер» был, а не ОСВ…
– Гляди-ка, и впрямь «Маузер»! – воскликнул Штырь, подбирая с земли винтовку. – Kar98, между прочим! Только выпуск уж больно поздний, видать, сувенирка или ММГ…
– Форму – на замену, – поддакнула Гайка. – Хэбэ ещё подшить можно, но разгруз ремонту в наших условиях не подлежит…
– Сгинь, – шикнула на неё Лилит, бесцеремонно выхватывая у меня из подсумка аптечку. – Скидай разгруз…
***
Туго перевязанная рана ныла, хоть и не так сильно: всё больше из-за опрокинутого на неё трёхпроцентного раствора пероксида водорода.
Костёр тихо потрескивал хворостом, автомат лежал на коленях, а я заштопывал ХБ. Прохладное летнее утро вскоре уйдёт в историю, и даже в лесу начнёт припекать не по-детски. Хорошо хоть, что в питьевой воде недостатка нет…
– Ну? – первым нарушил тишину Граф. – Кто-нибудь мне пояснит, что произошло?
Хороший вопрос… Дайте-ка разобраться…
– По ходу, нас накрыли, – процедил Медвед.
– Накрыли не вас, а нас, – поправила его Лилит. – В остальном ты прав…
– Видать, это те гаврики, оных мы и искали, – задумчиво процедил я. – Сомневаюсь, что кто-то другой ещё будет по лесу с автоматикой шляться…
– Трофеи, мягко говоря, доисторические, – Штырь придирчиво осматривал трофейные экземпляры. – Кроме одного «карыча», остальные – натовские штурмовки, под промежуточный малокалиберный. Состояние не очень, но убить и этим можно…
– То-то Кэп с дядей Гришей обрадуются, – заметила Гайка. – Вы ж их всех под нолик раскатали!
– Молчи, – поморщилась Лилит. – И без того тошно…
– Раскатать-то раскатали, – заметил Медвед. – Да только толку-то? Задача стояла – «задержать»!
– Вот и задерживай, – огрызнулся Штырь.
– Нельзя было по ногам работать? – с укором спросил Док.
– Сам бы и работал, – начал закипать Британец.
– Ша! – процедил я, чувствуя, что воздух у костра начал не в меру сильно расширяться. – Харе диспуты устраивать… Сейчас дух переведём – и на базу доложимся…
– Давно пора, – согласился Медвед. – А то мы тут, чего-то, загулялись…
***
Кэп сидел за столом, бездумно блымкая зенками.
– Ч-что? – заикаясь, переспросил он. – Вы что, и-издеваетесь?
Казалось, ещё чуть-чуть, и левый глаз полковника запрыгает от пола и до потолка.
– А что мы могли сделать?! – возразил я. – Прокричать «Хэнде хох, шайсен швайне?!».
Дегтярёв рухнул на столе, как сидел, а по физиономии генерала Прохорова пробежалась лёгкая тень ухмылки.
– Прощай, спокойная пенсия, – выдохнул Кэп, бубня в столешницу.
– Полноте вам, батенька! – заметила Гайка. – Не всё так плохо! В конце концов, колонну отыскали…
– Хоть и полностью раздраконенную, – ухмыльнулся Граф.
– «Восстановлению не подлежит», – процедил Медвед. – Но это уже не наших рук дела…
– Пристрелите меня, если я этих садистов ещё раз куда-нибудь пошлю! – взвыл полковник. – Вам сапёрную лопату в руки страшно давать, вы… [дальнейшие несколько минут товарищ полковник произливал речь, содержавшую в своей основе неизвестные мне многоэтажные конструкции, запомнить оные не сумел даже я, а потому деликатно опустил из текста, однако, глядя на самого товарища полковника, было понятно, что назидательные, укорительные и вопросительные выражения явно не для похвалы предназначались]
– Да ладно те, успокойся! – хохотнул Прохоров. – В конце концов, ребятки понервничали, с кем не бывает…
– «ПОНЕРВНИЧАЛИ»?! – взревел Кэп. – Они вынесли перекрёстным огнём целый взвод! ВЗВОД, Гриша, ВЗВОД!!! ПЕРЕКРЁСТНЫМ, НАХ, ОГНЁМ!!!
– Успокойся! – уже рявкнул генерал в форме приказа. – Не ори… Это тебе не спецназ, ожидать от них чего-то другого и не стоило… Хоть, живыми вернулись, уже хорошо…
– Да, кстати о спецназе, – растянулась Гайка на столе. – Дядь Гриш, а на сколько мы задержимся?
Хороший вопрос, кстати… Меня и самого зело интересовало, как и сколько времени мы тут проведём. За каких-то восемь суток на нас свалилось столько всего, что подростковая психика может и не переварить…
Кэп глубоко вздохнул (правда, похоже это скорее на едва сдерживаемую ярость, нежели на выдох), и, кагбэ, успокоившись, рече:
– По хорошему и большому счёту, мне вас вообще расстрелять положено было… – мы это уже слышали, ты давай ближе к телу. – Ориентировочно – от одного до пятнадцати, поселения или строгого – выбирайте.
– Шутник вы, дядя Саша, – хихикнул Гайка.
Святая детская наивность… В отличии от неё, я-то понимал, что Дегтярёв совсем не шутит… Как нас до сих пор не сдали – я не понимал, ведь сам Верховный лично нас в глаза видал. Что же в этой стране происходит, если вчерашних восьмиклассников в СГО записывают?
– Шутки в сторону, – нахмурился Прохоров. – Вы даже не представляете себе, как это было тяжело вас от комендатуры отвадить. За вас уже всерьёз взялись, держат на «галочке»: один малейший проступок, и – всё, здравствуй, Колыма!
Про Колыму генерал, конечно, загнул, но по головке нас точно не погладят… Колония для несовершеннолетних – это как минимум, а то, может, и в самый глубокий бункер Капустина Яра закроют… Наш аналог америкосской Зоны-51, если чо. Во-от…
– С этим в связи…! – шумно выдохнул Кэп, и встал из-за стола. – Вам вменяется отработать кровью и потом ваши грехи, и заняться делом…
Офицер намылился к сейфу и извлёк из него крепкого вида чемоданчик. Последний содержался на двух кодовых замках, оные полковник раскрыл, тщательно скрывая от нас пароли: впрочем, мог бы и не стараться… Однако, удивлению нашему не было предела, егда мы узрели содержимое «чемоданчика»: кофейная кружка, банка с кофе, банка с сахаром, ложка и маленькая плитка. Пиля-я-я-я…
– Колонну действительно нашли, – продолжил тем временем дядя Гриша. – Вашей заслуги тут нет, но отработать дадим попроще. У нас люди все на погрузке и разборке будут задействованы, так что оцепления нет. С вас требуется только постоять «на шухере»: выставить оцепление и контролировать периметр. Вас два отделения: этого более, чем достаточно. По большому счёту, тут и одного-то много, но…
– …но хлеб надо всем отрабатывать, – процедил Кэп. – Поэтому пойдёте все. Надо бы и оружие у вас, по большому счёту, забрать, да только какой дозор без оружия… СТОП! – до полковника вдруг с непреодолимой силой допёрло. – Слушай мою команду! – офицер резко развернулся к нам, перестав копаться в чемоданчике. – Оружие – сдать, сапёрные лопаты – приготовить к использованию!
Ты чо, издеваешься?
Та же мысль, видимо, посетила и мозг у генерала: дядя Гриша удивлённо повёл бровью.
– Гм… – откашлялся он. – Санёк… Ты не перегибаешь палку? Какой, ммать твою, дозор, с лопатами? Они так на команду по теннису настольному будут похожи, а не на дозор!
– Дай им в руки пистолет – и они капец устроят! – возразил «санёк». – Я уже и штыки им давать боюсь!
– А ты не бойся, – посоветовал генерал. – У них табель есть – пускай согласно ему и вооружаются.
– А мне потом расхлёбывать! – накинулся на старого друга Кэп. – Нет уж! Болезнь легче предупредить, чем разрешить. Лопаты – и ни винтиком больше! А то ещё, чего доброго, действительно, Мировую войну развяжут… БРРР!
Переубедить полковника оказалось задачей непосильной…
– В общем, и с песней, – резюмировал Кэп, насыпая в кружку кофе. – Свободны! На выходе – получаете координаты, и – вперёд!
Я только вздохнул…
***
Руководитель с чувством юмора высоко ценился в любых войсках во все времена: но Кэп переплюнул всех… Таки-он сдержал угрозу, и изъял оружие: что автоматы, что ножи, что пистолеты. Единственное, что у нас осталось – «сапёрки»-МПЛ-50. И нам с этим – да охранять периметр?! Пфф… Та не смешите наши берцы.
Пришлось, правда, выполнять приказ… Оцепление ещё до нас выставили: когда мы вернулись в тот квадрат к полудню, уже было всё готово – развешены оградительные «тревожные» ленточки, выставлены «коробочки» по кругу (всего рота БРДМ), кроме мехводов и командиров машин – никого. Собственно, мы и выпали в осадок, сразу по прибытии.
Тишина, лес вокруг… и раздающийся в округе дичайший ор и мат начальников.
Далее – по списку, по возможности, литературным языком:
– Куды пилишь?!
– Ослеп, нахер?!
– Гаси, гаси мотор!!!
– Держи ровней, придурок!
– Стропу не рви!
– Спусти конец!
– Сорви пластину!
– Держи мосты! (это я вообще не понял, видимо, имелись в виду мосты рамы)
И так далее.
Я так огляделся… Небольшая полянка, в диаметре – метров сорок. Посередине – покосившаяся изба из «кругляка», венчаемая срубом. Чуть поодаль – колодец-«журавль», и – внимание! – наша колонна… Состав: КамАЗ-6460 – 3 штуки, БТР-80А – 1 штука. Но состояние… От тягачей и их фур остались одни остовы: остальное или стырили, или спилили. БТР пострадал не меньше: все восемь колёс были сняты, корпус стоял на подложке из кирпичного боя, а тридцатимиллиметровая автоматическая пушка вместо пулемёта была чуть ли не в морской узел завязана. Причём плоский узел. Причём двойной плоский.
На поляне помимо мата слышался рёв двигателей погрузочной техники, визг электропил и болгарок, и довершал картину монструозно выглядывающий из-за избы передок «Урала» – судя по тянувшимся от него толстым шлангам-«кишкам», АПА. Оказывается, угадал…
Среди целой роты снующих туда и сюда людей в камуфляже и без него, особо выделялся один рьяно орущий на всех и на вся мужичог, ростом не выше гномика, но шибко-прешибко доставляющий манерой общения. Через каждое слово он умудрялся материться: при чём союзы, предлоги, местоимения и прочая в этот список «слов» так же входили. В итоге приказы из его уст исходили в следующей, неуставной форме:
-- Ты, нна, куда, нах, намылился, нах? В, нах, жопу, нах, тя, нах, затвором, нах! Тащи, нах, до, нах, погрузки, нах!
Затяжное «нах» порой заменялось разнообразными словечками и непереводимым сленгом из армейского лексикона и широкой номенклатуры мата, от чего уши сворачивались в трубочку. Разодет «гномик» был, как ни странно, в форму майора, причём, не абы-кого, а нашего ВКО. В связи с этим встал вопрос: какого хрена тут забыли войска космической обороны, и какого хрена мы припёрлись под раздачу к этому «гномику».
«Гномик», впрочем, нас узрел: каким образом – не знаю, но писклявый голосок матерящегося карлика атаковал и наши барабанные перепонки, причём, направленно.
– А, нах, это вы, нах? – мне показалось, или «гномик» обрадовался?
– Так точно-с, – резюмировал Медвед. – Прибыли для…
– Брысь, нах, на периметр, нах! – бросил «гномик». – До конца, нах, погрузки, нах!
Знакомство – состоялось. Ну, что, пора за работу, «нах»?
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
|
|
|
|
|
Seik
|
Дата: Воскресенье, 06 Января 2013, 11:46 | Сообщение # 36
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 499
Статус: где-то там
|
Кстати, Комкор, не "Half-Live", а "Half-Life"
|
|
|
|
|
|
Комкор
|
Дата: Воскресенье, 06 Января 2013, 11:50 | Сообщение # 37
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
Seik, хотел бы я сказать, что так и было задумано
Окай, исправим)
Так и побрели… поскольку чёткой план-схемы у нас не было, то и работать пошли спонтанно. Я так прикинул: радиус ограждённой зоны – метров сто, «коробочки» стоят на этом же удалении друг напротив друга, образуя нечто вроде круга. Вот тебе и план-схема: разбивайся на патруль-отряды, да ходи патрулём вдоль линии, от брони к броне. Главное, особо не зверствуй, а не то свои же по тебе огня откроют: «исключительно из соображений собственной безопасности».
Перед рассредоточением собрали всех: слово быстро взял и сразу же отпустил обратно Медвед.
– Два отделения по десять рыл, – бегло вещал он. – Идём против часовой стрелки и по ней, друг на друга, встречаемся – и расходимся. Интервал движения – одна-две минуты, скорость – стандартная пешая. По возможности, не спешим и не отстаём. Первое отделение возьму на себя я. Шаман, на тебе твоя десятка – Лилит, Британец, Святогор, Гайка, Штырь, Леший, Док, Рентген, Астория. Остальные – со мной.
– Добро, – бросила Лилит. – Разбиваемся по парам, меньше, чем подвое, не ходим. Шаман – со мной… Двинули!
***
Нет ничего скучней дежурства… Охрана она и в Африке охрана… Ладно бы – ночной рейд. Там, хотя бы, заняться есть чем: звуки ночного объекта послушать, например… А тут, кроме завывания АПА слева, да дикого писка болгарки, слышать ничего не доводилось. М-да…
Попутно меня извёл один вопрос: колонна перевозила запчасти к ядерному вооружению. Так где, вашу мать за ногу раз так, само ядерное вооружение? Вряд ли успели погрузить и вывезти: дорога из этой области была одна, и проходила вдоль болот, считай, по линии водной кромки, плюс-минус. Грузовик там никак уж не пройдёт, а плавающий БТР завязнет, несмотря на мощности своих двух камазовских двигателей. Вертолётом? Нет, не было ещё вертолётов. Так где, вашу мать, снаряды?!
Но, как говорится, то не наших мозгов дело. Наша задача проста: прогуляться по округе, пока идёт разбор обломков… Кстати. Что могло так искорёжить бэтр и грузовики? Я сильно сомневаюсь, что ВКО будет разбирать работающую технику на запчасти. Неужели рейфы постарались? Так это идиотизм какой-то… Рабочий автопарк с «бэртом» не помешал бы никому, даже, если проблемы с соляркой. Тогдакакого лешего…?
Спокойное течение дежурства не было прервано ничем. Спокойное, медленное шествие с парадной скоростью, правда, без оружия. Ну, согласитесь, тяжело считать оружием сапёрную лопатку: пусть даже и заточенную… Вот, если бы БЭП выдали, или зеты… Ну да размечтался, школота!
Вроде бы, всё шло ровно-гладко и тихо: под незатихающий вой болгарок мы обошли территорию раз пятьсот за пять минут, но так ничего экстраординарного и не произошло, но с наступлением ночи…
Как только стемнело, работы временно свернули: подвезли осветительные приборы. Конечно, фары «Урала»-АПА тоже свет давали, но всё больше для «подсветки». Точечный же направленный свет был нужен «на местах»: для этих целей притащили прожекторы. Пока шла установка, мы отдыхали: посменно. Отделение Медведа отсыпалось положенные пятнадцать минут, чтобы глаз отвык от света, моё же отделение заступило в охранения спящих, дабы сон их не был потревожен. Правда, «охранение» было хилым…
Разумеется, спать хотелось и нам: да и пожрать не помешало бы. Пайка нам, разумеется, не дали. Ну а хрена ли? В лесу, всё-таки, июнь-месяц. Видимо, Кэп подразумевал, что подножный корм вчерашние восьмиклассники должны добыть себе сами… И не прогадал!
Изворотливая, как ветер, Гайка, куда-то скрылась на семь минут с наступлением тьмы, и вернулась, вынырнув из-за куста, вся измазанная в крови.
– Ня! ^_^, – её возглас убил меня окончательно.
В тот момент я поблагодарил Кэпа, что тот изъял у нас оружие: не то бы точно пристрелил напарницу…
Однако, удар отпустил, когда обрисовалась полная картина: Гайка вылезла из мрака, держа в одной руке окровавленную лопатку, а в другой – связанных колючей проволокой пятерых зайцев. Пиля-я-я-я… Даже я в осадок выпал.
Впрочем, халявно добытой еде обрадовались все, включая Гайку. Мы не стали уточнять, чья кровь покрывала её лопатку по самую рукоять, однако оперативно объявили обеденный перерыв. Или, стоило было сказать, «ужинный»?
Как бы то ни было, война войной, а обед – по расписанию. Тем паче, что ели мы в последний раз не когда-нибудь, а на рассвете, перед возвращением на базу. Потом – только пару раз приложились к фляге, да и то: лишь для того, чтобы не ныть, будто давно не ели – банальный самообман организма. Ещё и воду подсластили, придурки…
День бы закончился хорошо, но произошло то, чего тогда не мог предположить никто.
После еды приспичило «опожариться»: мне пришлось отойти до кустов, дабы не смущать молодое поколение. И только я собрался было сделать своё дело, как в темноте между деревьев блеснул отсвет на металлике. Сапёрная лопатка в руке сработала быстрее, чем я понял, в чём было дело…
***
– Шаман, – полковник Дегтярёв нервно теребил боёк от АК в пальцах, рискуя смять его, подобно пластилину. – Ты что, нах, мать твою, издеваешься?
– Только не заводись с начала! – прорычал я. – Что мне ещё было делать, этот хаер на меня в ночи с ножом выскочил!
Мы стояли в морге, на столе, при довольно обильном освещении, лежал труп рейфа: открытая черепно-мозговая травма с разрушением черепной коробки – причём, под ноль. Сапёрка оказалась слишком грозным оружием, даже в руках школьника: заточенное лезвие пробило теменную кость, разрушила лицевую систему и остановилась в паре сантиметров от подбородка – я практически разрубил рейфу череп пополам.
Помимо раскроенного черепа, других признаков насилия на теле не обнаружено…
– Спецназ бьёт всего один раз, – заметила Гайка. – Потом – это уже издевательство и глумление над покойником. Командир, да ты не промах!
– Заткнись! – Лилит отвесила напарнице звонкий подзатыльник.
Похоже, только мы с ней понимали, чем нам грозит подобное… Точнее, грозит, по большому счёту, только мне…
– В заключении патологоанатома, – вздохнул генерал Прохоров. – Было сказано, что тело умерло мгновенно. Удар пришёлся ровно между полушариями мозга, но проникновение вышло слишком глубоким: шансов у рейфа не было…
– Спасибо, дядя Гриш, – процедил я. Смазал, нах, жопу вазелином…
– Есть предположение, что это самое «тело» было разведкой рейфов, – Лилит уже в открытую пыталась меня отмазать. – Если так оно и есть, то мы имеем дело с настырным врагом…
– Помолчи! – отмахнулся, нахмурившись, Кэп.
– Нет, она права! – то ли Прохоров просёк, чего пытается добиться Лилит; то ли девушка, сама того не зная, попала, что называется, «в яблочко». – Получается, что численность диверсионно-разведывательной группы противника гораздо больше, и действуют они масштабнее. Мы до сих пор не знали ни их целей, ни задач их групп…
– Узнали бы, если б кое-кто вёл себя по инструкции! – прорычал Дегтярёв, метая на меня яростный взгляд.
– Вёл бы, если б кое-кто мне продемонстрировал инструкцию, – нахмурился я. – Кэп, засранец, мы тебе не элита спецназа, а выпуск восьмого класса. Чего ты ожидал от нас?
– Так! – рубанул рукой офицер. – Отставить срач на службе! Значит, так…
Дегтярёв попытался успокоиться, правда, в присутствии трупа это было похоже на что угодно, только не на успокоение.
– Значит, так… Вы мне все уже успели надоесть… Из-за вас я сейчас могу такой втык получить, что о пенсии забыть можно сразу! – видно было, что полковник доведён до крайности. – Если вы даже лопатой так можете тело изуродовать, то на Земле вам не место! Марш в каптёрку готовиться к рейду! По команде – валите на ту сторону, и чтобы вас я больше не видел!
– Полноте, Сашенька! – попытался угомонить Кэпа Прохоров. – Детишки, конечно, жару дали, но ты уж с ними помягче, а? Всё-таки, выпуск школы, хоть и не военной…
– Да пошли вы все…! – отмахнулся Дегтярёв, развернулся, и вышел, оставив нас всех в раздумьях. Впрочем, раздумывать никто не стал…
Так и закончился тот день. Что не всхлип – то взрыв. Термоядерный. В атмосфере.
– Вот такие вот дела, – развела руками Гайка. – Спасибо тебе, командир, что дал возможность погулять… кстати, а что это за «та сторона»?
Приехали…
10 июня 2011 года
С утра подготовка не была долгой. Снаряжение дежурных рюкзаков, проверка боекомплекта табельного оружия, сверка паролей перед выходом… единственное, что разрешили с собой взять – по одной личной вещи на рыло. Ха! Вы бы ещё личный обыск устроили перед вратами… Разумеется, «разрешение» все проигнорировали: лично я взял с собой целый комплекс – помимо комплекта отвёрток (так, на всякий пожарный) ещё и планшет (тот, что Лилит так категорично умудрилась стырить из-под носа СБУ).
На других я не стал отвлекаться, а целиком и полностью погрузился в подготовку.
Разгрузка – шесть магазинов к АК-120, две гранаты (Ф1 и РГД5), штык-нож, фляга, дымовая шашка, малая аптечка, обычный нож, фонарь, портативный бинокль, рация.
Рюкзак – ИРП-3Б, несколько пачек патронов к автомату, ПББС с комплектом запасных прокладок (рассчитаны выстрелов на сотню: слишком мощный патрон у АК-120, даже дозвуковой ослабленный), подствольник с тремя выстрелами типа ВОГ, запасной фонарь, аккумуляторы к фонарям и рации, большая аптечка, ремкомплект, термобельё, снаружи рюкзака пристёгнуты спальник, коврик и лопатка. В последний момент я подумал и заменил коврик на палатку: объём тот же, функционала – больше.
Кое-что влезло даже по карманам костюма. В нагрудный карман, освободив его от ненужных на той стороне документов, поместился запасной таганок в сложенном виде. В другой карман, на другой стороне груди, уместился АИСТ (автономный источник тепла). В карманах брюк: в правом – КПК с наушниками, в левом – салфетка для оптики, в набедренных – комплект запасных полуперчаток и маска, ну, и в заднем набедренном – нож. Тут никуда не денешься.
Так что, пробежавшись контрольным взглядом по разложенным на столе в каптёрке вещам, я подумал-подумал, да и добавил, на всякий противопожарный, запасной комплект охотничьих спичек: мало ли.
Теперь я был готов. А как там дела у остальных?
Сбор возле врат был назначен на девять утра. Чем всё это время занимались остальные – я не в курсах, но возле врат оказались только я и Лилит. Вопрос: с какого чпуя?
Я огляделся: в помещении врат находился только дежурный солдат смены и вахтенный офицер – оба явно не в курсах о планах полковника Дегтярёва. Кстати, вот и он, лёгок на помине…
Громко лязгнула несмазанными петлями дверь со стороны подъёмной шахты, из коридора в зал вплыло тело полковника.
– О! – радостно гаркнул я. – Кэп, не пояснишь?
«Кэп» явно не обрадовался, глянув на меня.
– Ты ещё тут, диверсант херов? – враз помрачнел он.
– Ну так вводные не дали, – возразил я. – Куда шуровать и по какому поводу праздновать?
Офицер вздохнул с таким выражением, будто едва сдерживался, чтобы не свернуть шею миллиону-другому человек.
– Боец! – гаркнул он солдату на служебной площадке. – Почему эти двое ещё тут?!
– Не могу знать, товарищ полковник! – донеслось сверху. – Не было приказа пропустить через врата…
– Так получай приказ, ёрш твою меть! – рявкнул Кэп. – Этих – на «первую», и чтобы через минуту духа их тут больше не было!
– Есть!
«На первую»?
Тут же залязгали наборным кольцом звёздные врата, пошёл набор адреса планеты. Кэп, глянув на нас под это дело, глубоко вздохнул, сделав вид, что успокоился, и, сходу врубив повышенную передачу, попёр прочь по направлению к лаборатории…
Ну и дела…
Набор не занял много времени, но, тем не менее, покуда вращалось наборное кольцо и фиксировались один за другим шевроны, лязгая при каждой блокировке символа, Лилит успела раскрыть один из разведывательных модулей. Тип МАЛП.
Наконец, врата с хлюпающим звуком открылись. К стабильному гипертоннелю выдвинулся разведчик: извините, ребята, расшибиться в лепёшку сослепу не хочется. Сначала «заглянем за угол»…
«Заглянули»…
– Атмосфера пригодна для дыхания. – резюмировала Лилит, держа в руке планшет от МАЛПа. – Детали интересуют?
– Естественно, – хмыкнул я.
– Кислород – 22 процента, углекислота – 15, азота – 74…
– Суммарно 111 процентов? – усомнился я.
– Тут так написано.
Нехило…
– Гравитация в пределах привычного, радиация около десяти микрорентген в час, агрессивных сред не обнаружено. Картинка с камеры чёткая, если вкратце – то идиллия.
Ну, идиллия, так идиллия. Что ещё?
– Не очень светло, – нахмурилась Лилит. – Хотя, может, просто такое время…
Я поднялся на пандус врат.
– Кстати о времени, – напомнил я, намекая о лимите времени для открытого гипертоннеля.
– Хрен с тобой, пошли! – вздохнула она.
– А где остальные наши? – поинтересовался я чисто риторически. – Никого не предвидится больше?
– Видимо – нет, – резюмировала напарница.
Я только вздохнул…
Несколько секунд неосмысляемого путешествия – и вот она, планета 1. Почему, правда, 1, и почему цифровым индексом с единственной позицией – непонятно. Те же америкосы, к примеру, использовали шестирядный код с двухуровневой системой разбивки.
Ну да ладно… Как говорится, «Всем пофиг!».
Выйдя из врат на той стороне, инстинктивно захотелось вдохнуть. Причём с такой силой, что обзавидовался бы компрессор на реверсивной тяге. Я вдохнул воздух чужой планеты полной грудью: прохладный, свежий. Совсем, как весной в лесу. Только находились мы не в лесу…
Врата оказались не где-нибудь, а в пещере: уже странно. Хотя, учитывая, что системе врат не одна тысяча лет, за такой большой срок много чего могло успеть измениться: в том числе, и образоваться пещера.
Рядом раздался голос Лилит.
– О-па! – выронила девушка, глянув на планшет.
– Чего там? – поинтересовался я, перехватывая через ремень автомат.
– Принимаю сигнал из дома… – пробормотала напарница. – Какая-то передача…
– Что передают? – заинтересовался я.
– Какой-то архив…
– Большой?
– Два с гаком мегабайта… Готово.
Ну-ка, ну-ка, послушаем…
– Херак-с…
– Чего там?
– Пароль на архиве! – выдохнула Лилит. – Есть идеи?
Гипертоннель позади нас громко захлопнулся.
– Файла «ридми» нету? – ехидно улыбнулся я.
– Смешно, – поморщилась напарница. – Попробуем…
Тонкие ловкие пальцы девушки быстро запрыгали по резистивному экрану планшета.
– Готово. Хочешь прикол?
– Ну?
– Паролем оказались «звёздные врата».
Над паролем долго не думали…
– Что в архиве?
– Папка.
Логично.
– Поставлю вопрос по-другому! – выдохнул я, опустив автомат на руках. – Что в папке?
– Файл.
– Ты издеваешься? – посмотрел я на Лилит.
– В файле – приказ. – девушка не стала ждать, пока я спрошу, что находится дальше.
– А в приказе… – начал я.
– А в приказе – текст приказа, – уточнила Лилит. – Читай.
И передала мне планшет.
На ярком экране медленно ползла вверх страница «ворда»: маленьким шрифтом с засечками читалась рекомендация силами СГО обследовать ряд планет и выяснить, насколько возможно использовать их в качестве разработки/базы переселения, и выбрать приоритет.
– Да вы издеваетесь? – процедил я.
– Что там? – поинтересовалась Лилит.
– Вкратце? – переспросил я. – Жопа. Пешком планету когда-нибудь исследовала?
– Раза два, в детстве, – пошутила напарница. – А что?
– Вспоминай опыт, пригодится. – бросил я, и выдвинулся к выходу из пещеры, оставив планшет на МАЛПе.
Что ж… Хотя бы, снаряжением не обделили. На всё про всё отвели не больше недели: приписка гласила – «окончание задания вне зависимости от достигнутых результатов – через 168 часов». Но убивала подпись: «Отсчёт начать с момента открытия звёздных врат». Нормально? Нормально. Просто убила следующая блошка: «Через 170 часов с момента начала операции при невозвращении группы последняя объявляется захваченной врагом, коды доступа к системам безопасности аннулируются, а личные коды блокируются». Ну, Кэп, ну, скотина…
– Варианты действий? – хмыкнула Лилит.
– А у нас есть выбор? – усмехнулся я. – Пошли…
– Кого послать? – ухмыльнулась напарница.
– Не кого, а куда. – процедил я. – На хрен.
Планета уже собиралась преподнести нам себя всю, как есть. Из пещеры я вышел, попутно включая счётчик Гейгера, но радиация выросла ненамного: точнее было бы сказать, что она лишь колебалась вокруг отметки в 8-12 микрорентен в час. То же самое и с температурой: пещерные +6 выросли до +12, но выше этой отметки не полезли. Выйдя из пещер, я осмотрелся.
Выход располагался в удобной с точки зрения поселения маленькой долине: напоминая, скорее, кратер, тем не менее, по качеству дна она явно таковым не являлась. небольшое углубление в окружающем ландшафте занимало площадь около 30х60 метров, и уходило вниз от вершин своего пояса метров на восемь, местами – десять.
Неровной формы, зауженной справа, и зауженной слева, лощина была глубоко усталана опавшей листвой: сразу же, выйдя из пещер, я провалился по колено – не помогли даже широкие подошвы берцев. Свежая опавшая листа с хрустящим звуком разошлась под ногой и ваш преданный повествователь ухнул вниз со всем снаряжением – эффект несуществующей ступеньки.
– У-у-у! – протянула Лилит, выглядывая из пещеры позади меня. – Ты там как, ногу ещё не оторвало?
– Не дождёшься, – процедил я.
– Жаль, – выдохнула напарница, и спрыгнула ко мне. – Куда теперь?
Я задумался: имело смысл начать по порядку вещей.
– Начнём с начала. – резюмировал я. – Причём, с самого. То есть, от этой лощины.
Лилит скривилась в демонической ухмылке.
– Ты думаешь, тут можно что-нибудь найти?
Я посмотрел на напарницу. Она стебётся или действительно не понимает?
– Иногда и в своём паспорте можно много интересного отыскать. Смотри по сторонам и не стреляй без повода…
Ну, с начала, так с начала. Сначала шла пещера: но тут описывать нечего. Чуть искривлённая влево труба диаметром метров восемь и длиной порядка двадцати, постепенно сужающаяся к выходу – на конце диаметр прохода не превышает двух с гаком метров. За пещерой – небольшой уступ, откуда я, собственно, и ухнул на самое дно лощины. Последняя, кстати, явно природного происхождения, а дно довольно-таки твёрдое. Не камень, но и не простая почва: копать такую будет непросто, возможно, каменистый грунт.
Лощина имела покатые откосы, окаймлявшие её по краям высоким забором. Очень красиво было: высоченные деревья возвышались по вершине окаймлявших лощину холмов, склоны последних были покрыты густым и шелковистым ковром трав – что примечательно, зелёных. Это сразу указало и на спектральный класс местной звезды: тот же, что и у Солнца, значит, G2V. Скорее всего…
С нашей позиции мало чего открывалось для обзора, пришлось отойти подальше. Сразу же – чуть не принял горизонтальное положение тела (в скобках – чуть не грохнулся).
– «Смотри под ноги», да? – ехидно подкольнула Лилит.
– Заткнись…
Лощину пришлось в прямом смысле слова прочёсывать: под листвой могло обнаружиться что угодно, от мин и противопехотных растяжек до древних артефактов погибшей цивилизации. Кстати, о погибших…
Стоило было только отойти от пещеры на пару десятков метров, как нога наткнулась на что-то мягкое: разум мгновенно вспомнил это ощущение… тело содрогнулось.
Громко лязгнул затвор автомата, досылая патрон в патронник, дуло ствола воззрилось в толстослойный покрой листвы на земле…
Лилит напряглась.
– Ты чего? – озабоченно произнесла она. – Заболел, что ли?
Удерживая под прицелом точку перед собой, я пинком расшвырял листву. Так и знал…
Прямо перед нами, на спине лежало тело. Тело, до боли похожее на человеческое. Ярко выраженная черепная коробка на шее, четыре конечности, по пять пальцев на руках… и грудная клетка: чёткие, свежие следы кормёжки рейфов. Именно, что рейфОВ. Нескольких. Было видно, что за добычу нещадно дрались: к несчастному поочерёдно присасывался то один рейф, то другой, а, быть может, даже и третий – сосчитать раны было невозможно…
– Твою мать… – процедила Лилит, снимая свой автомат с предохранителя. – Долго он тут лежит?
– Не очень, – процедил я. – Тело остыло, но разложения ещё нет…
И не будет – это я понял только секундой позже. Тело полностью высушено и состарено. В организме не осталось ни капли жидкости, мягкие ткани уже успели задубеть и мумифицироваться: при таких обстоятельства, когда из жертвы в прямом смысле слова высасывают жизнь, разложения останков и не будет даже через тысячу лет…
– Прочеши дно, – тихо процедил я. – Я прикрою.
Впрочем, в команде необходимости не было: Лилит, пристегнув к автомату штык-нож, тут же начала методично прощупывать толстый лиственный ковёр лёгкими, но частыми ударами, периодически снимая с оружия нанизавшуюся на него растительность.
Я оперативно просканировал лощину: несколько крупных валунов размером с дом лежали на её дне. За ними – не очень удачное, но хоть какое-то укрытие: есть шанс, что там могли засесть рейфы или кто похуже. Если бить наугад – то даже такой мощный патрон, как 7,62х120 миллиметров, не пробьёт такой булыжник. Ладно бы, застрянет, так ведь и опасность рикошета существует…
Лилит кончила оперативно: уже через несколько минут было понятно, что трупами усеяно всё дно. Точнее будет сказать, что тут было нечто вроде братской могилы: несколько сотен тел лежали под толстым слоем листвы, явно заботливо припорошенные кем-то. Даже сравнительного взгляда было достаточно, чтобы понять: листья, коими усеяно дно лощины, отличаются от листвы деревьев на гребне вокруг оной.
– Тут около трёх рот, – процедила тихо Лилит, подходя ко мне. – На всех телах – следы кормёжки рейфов. Одежда одинаковая, будто бы военные или из одного поселения.
– Предположения?
– Отсутствуют.
Равно, как и у меня. Что ещё остаётся делать? Придётся заниматься работой дальше, принимая меры предосторожности. Надеюсь, нет улья на орбите…
Лощину мы покинули, взобравшись по более крутому, но менее тяжёлому склону. Уже сразу за гребнем выяснилось: лощина – два больших кратера или воронки, объединившихся в одно углубление. Судя по диаметру – били как раз орудиями рейфов. Но легли снаряды слишком кучно: система наведения улья или крейсера не могла дать такой точности стрельбы.
От раздумий по этому поводу меня отвлекла Лилит.
– Смотри.
Я проследил за её взглядом. Япона мать…
Лощина находилась в небольшом лесу, не превышающем в диаметре и семисот метров. Редкие деревья с густой кроной давали хорошее укрытие, но только от взора сверху: наблюдатель же под сенью леса видел всё происходящее вокруг. Ныне и мы узрели целое стадо рейфов… толпа численностью порядка роты прошествовала мимо леска в сопровождении трёх или четырёх офицеров. Зашибись себе, разведочка…
Первая мысль была, естественно, открыть огонь, но благоразумие взяло верх над рефлексами: два ствола против целой роты? Извините. Я ещё помню, чем окончился бой на высоте 776… Там, конечно, были не два тела, а 90 человек из шестой роты 104 ГПДП 76 ГДШД ВДВ, и против них была не рота, в двухтысячная группировка боевиков, но расклад все помнят, не только я один… тут картина та же.
Лилит аккуратно прилегла на лесную подстилку, тихо щёлкнув сошками автомата. Оружие мягко опустилось на землю, вжавшись прикладом в плечо девушки. Собралась бить на четыреста метров без оптики? Зашибись… Мне б такое зрение.
Понимая, чем окончится подобный огневой контакт, пришлось принять решение отложить бой до лучших времён: нас не засекли – и ладно. Я положил руку на плечо Лилит.
– Отходим, – тихо шепнул ей – Мы не выстоим против роты…
«Рота» тем временем свернула куда-то в сторону и пропала из зоны видимости.
Лилит громко выдохнула.
– Чуть не родила, – процедила напарница. – Патронов бы на всех не хватило…
– Хватило б, – заверил я. – На всех не хватило бы нас.
Напарница проводила взором группу рейфов в ту сторону, куда они смылись, и со вздохом поднялась с земли.
– Придётся принять меры…
– Ты только сейчас это поняла?
Разведка грозила затянуться: отпущенные нам сутки начали кончаться сразу же, как только были назначены – времени терять нельзя, начинаем работу…
Общий анализ атмосферы сразу по прибытии выявил положительный результат на пригодность к дыханию: вредных примесей не обнаружено, болезнетворных бактерий, вроде бы, тоже – по меньшей мере, ни я, ни Лилит, ухудшения самочувствия пока что не зафиксировали. Твою мать… Я уже как оперативник на докладе разговаривать начал. Зашибись работка, нах!
Без предварительной разведки далеко не уйдёшь: решили, прежде всего, прочесать лесок вокруг лощины. На четыреста метров вокруг виднелось всё под сенью деревьев: так что времени на осмотр много понадобиться не должно. Тут решили разделиться: Лилит направилась по часовой стрелки вокруг лощины, а я – против часовой. Закончили быстро: обойти два кратера не составило долгой задачи, при этом мы умудрились не показаться на глаза рейфам. Ну, что ж: закончили, так закончили…
Я глянул на часы: осмотр закончили к десяти часам утра по земным часам и московскому времени. Я, кстати, ещё даже не завтракал… Может, подкрепиться?
С Лилит мы встретились ровно на той же точке, где и разошлись: ну-с, присядем…
– Рейфов не видно… – прошептала напарница, присаживаясь к стволу дерева. – И нас, вроде бы, не спалили…
– Ключевое слово «вроде бы», – усмехнулся я, присаживаясь напротив. – Есть РП закончить сейчас с осмотром и перекусить: потом пойдём дальше.
– Есть варианты, куда именно?
Хороший вопрос. Ведь, даже карты не было…
Я раскинул мозгами.
– Предлагаю сначала на север…
– …а мы знаем, где север? – перебила меня девушка.
– Вообще-то, нет, – замялся я. – На чужой планете земной компас бесполезен, а условно команды ЗВ берут отсчёт от расположения звёздных врат. В какой стороне от них стоит наборное устройство – с той стороны и север. Остальные стороны же, соответственно, равны земным…
– Глупо как-то… – протянула Лилит. – А если вращение планеты противоположно земному? Тогда что?
– Ну.. – я развёл руками. – Тут, знаешь ли, вопрос не по адресу.
– Кстати! – нахмурилась она. – А откуда ты вообще знаешь об этом проекте?
Вопрос «на засыпку»…
– История долгая, – замялся я. – Давай, отложим до дома.
– Скрытный ты хер, какой-то… – скосилась на меня Лилит. – Ну, как знаешь… В принципе, у всех могут быть свои секреты, не только у девушек…
О как… Меня только что, по факту, «оправдали».
– Ладно! – вздохнула она, поднимаясь на ноги. – Передохнули, можно и обратно возвращаться. Жрать где будем, под землёй или на воздухе?
Вопрос не с подвохом но интересный. Своеобразный тест на трезвость.
– Лучше в пещере, – подумал я. – Там хоть и света нет, зато укрытие хорошее: нас труднее обнаружить будет.
– Ну, в пещере, так в пещере! – выдохнула Лилит, поправляя грудь под разгрузкой. – Пошли, предводитель!
«Какой я тебе, нах, «предводитель»?», – подумал я, стиснув зубы, но с земли поднялся.
В пещере было темно и сыро. Хороший костёр тут не разведёшь: отчасти, потому, что сырые дрова и хворост гореть не будут, отчасти, потому, что для горения мало кислорода – да и находиться долго в таком помещении будет тяжело, из-за дыма. Выход есть: спиртовые таблетки и походные плитки.
Готовку на себя сходу взяла Лилит: распинала осколки камней и булыжники возле врат, соорудив нечто вроде «палестинки» – достала с МАЛПа плитку и разложила её, собрав из корпуса, конфорок и газового баллончика.
– Питьевой воды мало, – процедила напарница под конец. – На всё про всё всего семь литров.
– Придётся обойтись без чая, – усмехнулся я. – Только крутая пища, и без каши… Вот не было печали!
– Ни посуды не помыть, ни морду не умыть, – резюмировала Лилит. – Режим строжайшей экономии и только питьё.
– Но это же по пол-литра на рыло в день, – ехидно подсчитал я. – Не слишком ли, на грани обезвоживания?
– Ниипет, – отрезала она. – Видать, твой Кэп решил, что воду мы на месте обнаружим.
– Тогда, видимо, придётся, – согласился я. – А ещё придётся отыскать тару под воду.
– Придётся… – вздохнула напарница.
В свете ограниченных ресурсов, завтрак получился не очень сытным: на каждого пришлось по три-четыре куска хлеба, по полбанки шпрот, по полбанки тушёнки, и чуток джема. Вышло вкусно, но наесться этим было нелегко.
После еды напарница решительно выдохнула:
– Всё! Теперь – за работу. Какая площадь на сегодня?
Я прикинул соотношение.
– Сомневаюсь, что успеем осмотреть многое. – резюмировал я. – Но, быть может, всё зависит от ландшафта. Посмотрим, чем кончается лес: от того плясать и будем.
– Справедливо, – поднялась на ноги Лилит, и повесила на плечо автомат. – МАПЛ берём с собой?
– Не стоит. – решил я. – Сегодня так прогуляемся, а там видно будет.
– Ну, смотри, командир у нас ты…
– Эт почему это? – нахмурился я.
– А кто? – не поняла Лилит. – В паре должен быть кто-то, кто примет решающее решение в критический момент. Оно, обычно, оспариванию не подлежит, от него вся пара выживает. На эту роль годишься ты.
– Решила на меня мигрень сбагрить? – процедил я.
– Нет, – пожала плечами напарница, почесав шею. – Но и маяться такой дуркой, как командование, не хочу. Вот ещё, нервы гробить…
– То есть, мои – не жалко.
Вот зараза…
На сегодня не получится осмотреть большую площадь, если та не будет относительно ровной. Я так прикинул: судя по силе тяжести и тому, как легко мы перемещаемся, гравитация приблизительно равна земной. Стало быть, имей планета такую же плотность масс, она должна иметь идентичные с Землёй объёмы. Из этого следует, что и горизонт для наблюдателя на ровной поверхности будет в районе пятнадцати километров. Значится, пятнадцать на пятнадцать будет двести двадцать пять: двести двадцать пять квадратных километров мы сможем осмотреть, если окажемся на равнинной местности. Много? Щас, прям. Это критически мало: для справки, это площадь среднестатистического города на Земле. Что ты сможешь найти в городе, бегло бросив взгляд на него с самой высокой точки?
Пока мы шагали к опушке, эту мысль я раскручивал дальше. Если на планете «водятся» рейфы, то они сюда как-то попали. Не через врата: иначе бы, стояло охранение. Скорее всего, рейфы не знают, где искать сиё колечко: иначе, мы бы сюда даже не попали б – нас расстреляли бы сразу же, как только мы пересекли линию врат. Значит, они «приплыли» на корабле: улей или крейсер – без разницы. Против двоих школьников с автоматами перебор и то и то.
Пехота противника серьёзно затрудняет дело: теперь даже на открытое пространство лишний раз не высунешься. Впрочем, уверен, что нас уже засекли, как только мы вышли на поверхность – всё-таки, биорадарные технологии «призраков» довольно-таки мощны, ибо стырены у Древних. С этим в связи, я был склонен рассматривать худший из вариантов: а именно – разведку придётся вести в условиях окружения и в тылу врага. Няшно…
Кстати говоря, корабль рейфов может быть и не на орбите: что ульи, что крейсеры, что баржи снабжения – все имеют возможность приземляться на поверхность планеты для длительной спячки. Если эта рота – караул охранения, тогда всё ещё хуже. Почему? Потому, что на одном крейсере может находиться до двух тысяч рейфов, а на улье – до пятнадцати-двадцати. Патронов не хватит даже на треть полка! Поэтому, было бы зело здорово обнаружить корабль, если он на планете. Так было бы легче его диверсировать, или, что ещё лучше, захватить. Я, конечно, понимаю, что двое остолопов против целого экипажа корабля всё равно, что спичка в море, но на нашей стороне неожиданность: нас тут даже не ждут. Помните, как охренели немцы в сорок четвёртом, когда наши ломанулись в атаку на глубокоэшелонированную оборону по болотам? Так и тут… Наступать там, откуда наступления ждут меньше всего – один из залогов победы в битве. Однако, победа в сражении – ещё не означает победу во всей войне…
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
|
|
|
|
|
Seik
|
Дата: Воскресенье, 06 Января 2013, 13:08 | Сообщение # 38
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 499
Статус: где-то там
|
Комкор, интересно-интересно. Так это что: американцы отдали врата русским, так и сам проект прикрыли? Что-то не вериться.) А что с Атлантидой? У американцев еще не сколько крейсеров было. Где они? AU, вроде, нигде не видел.)
|
|
|
|
|
|
Комкор
|
Дата: Воскресенье, 06 Января 2013, 14:02 | Сообщение # 39
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
Seik, первые врата из Гизы были торжественно похерены, с тех пор америкосы юзали наши, что мы подняли (но Киселёв, как-то, обмолвился: мы не собирались тратиться на эту весчь, и сдали врата Пентагону в обмен на пару-тройку няшек, в частности, проект "триста второго"). Справедливо же ведь, что когда-нибудь мы могли потребовать врата взад. Ну, и потребовали) Добавлено (06 Января 2013, 14:02)
---------------------------------------------
Конечно, танками по болотам мы шагать не собирались, но элементарно разведать обстановку стоило. Во всяком случае… Глядишь – чего полезного подберём…
Первой молчание на марше прервала Лилит.
– Я, конечно, понимаю, что выгляжу сексапильной дурой с автоматом, но кое-что могу сказать, – тихо произнесла она. – То, что рейфы добрались сюда с Пегаса, означает звездец всему и вся.
– Их корабли не были способны на такое, – процедил я. – Даже у «Дедалов» на это уходило две недели.
– Дело даже не в этом, – отрезала она. – Если корабли рейфов сумели добраться до Млечного Пути, значит, они претерпели какие-то конструкционные изменения.
– Двигатели и корпуса. – догадался я. – С этим я знаком…
– Не только, – продолжила Лилит. – Жизнеобеспечение так же важно при межгалактическом перелёте. А сколько они жратвы потратили на это дело?
– На нашей стороне их физическое истощение, – усмехнулся я.
У рейфов необычайная скорость регенерации организма: поражённые клетки могут восстановиться за считанные мгновения, как, если бы, была проколота шина – автоподкачка с компрессором решила бы эту проблему на ходу. Но у рейфов мощность компрессора напрямую зависит от давности кормёжки: чем дольше рейф голодает, тем хуже его способности к регенерации, тем он слабее, и тем легче его убить. Однако не стоит списывать со счетов природу рейфов: произошедшие от жука-иратуса, эти твари необычайно выносливы и неприхотливы, могут выжить там, где человек погибнет за три дня, способны годами обходиться без еды, и абсолютно не восприимчивы к декомпрессии. Промеж словом можно сказать, что кровеносная система рейфов имеет опосредственное назначение, и не способна причинить им большого урона, окажись те в вакууме. Рейфы даже не дышат воздухом: кислород им нужен для регенерации мёртвых тканей. Противник грозный, как не посмотри.
– Не будь таким наивным, – Лилит отвесила мне подзатыльник. – Они будут брать числом, как ни крути. Сколько у нас взрывчатки?
– У меня две гранаты, – вспомнил я. – РГДшка и Фка. А у тебя?
– Тот же набор, – усмехнулась напарница. – А ещё подствольник с пятью ВОГами.
– У меня с тремя…
– Итог восемь штук. Как думаешь, что стоит предпринять? Разнести им двигатели, или захватить весь мостик?
– Бесполезно, – усмехнулся я. – Для управления кораблём рейфов требуются навыки пилота-ветерана и физиология строения, как у рейфов. Это, насколько мне известно.
– Это, насколько ТЕБЕ известно. – уточнила Лилит. – Ладно, потом поговорим: мы на опушке…
Полумрак подлеска резко разграничился световым одеялом: сразу за лесом оказалась каменистая равнина, раскинувшаяся, насколько хватило глаз. Да, где-то пятнадцать с гаком километров. Что туда, что сюда. Везде одна картина, кроме: на два часа от нас, из-за горных хребтов, высотой немного-немало около четырёхсот метров, высился громадный хребет корабля рейфов. Такой громадный мог принадлежать только улью…
Для справки: среднестатистический улей рейфов имел в габаритах не больше пятисот метров по высоте, двух километров по длине и полутора по ширине в самом широком месте – в остальных не больше одного. То, что его было видно из-за высоких горных вершин, указывало на то, что улей лежит на каком-то плато: возможно, даже в состоянии спячки. Не самая удачная позиция для маскировки, однако, превосходная стартовая позиция, для взлёта. Командир улья был не дурак, решив пожертвовать скрытностью ради оперативности запуска: вероятно, опасался прибытия других кораблей.
Взобраться на четыреста метров с гаком на вершину плато? Да как нехрен делать! Мы с Лилит переглянулись.
– Глянь на три часа.
Я проследил за взглядом девушки. Ровно туда, где она и указывала, от нас удалялась та самая рота рейфов, огибая барханы дюн наметённого ветром песка, и скрываясь за поворотом.
– Устроим пикник? – подмигнул я.
Тихо и мерно жужжали генераторы: спокойно было на плато. Никто не ожидал ничего сверхъестественного, как вдруг, под визгливый вой конденсаторов, двое часовых рейфов свалились с прострелянными черепами. Два тела грузно рухнули оземь, роняя амуницию.
Три минуты спустя на этом самом месте появились двое: парень школьных лет и девушка того же возраста. Оба, свинчивая ПББС с автоматов, подошли к телам на земле.
«Сипец, стреляет!», – усмехнулся первый, подумав про себя. – «Где палец так набрила?»
«Где брила – там стояла», – подумала про сбея вторая. – «Чисто сработал, сам-то откуда такой ворошиловский стрелок?».
«Из тех же ворот, что и весь народ», – хмыкнул первый.
Оба, так ни словом и не обмолвившись, принялись за работу…
Хорошо сработали, чисто. Вот только два патрона на двух часовых – это уже слишком. Стояли они удачно, можно было бы и в ножевой снять… Да только ломать штыки о
кость – занятие не для чтящих устав. А то, ведь, ещё и порчу имущества припишут…
Ну да ладно! Со вздохом, но принимаемся за дело… Так, а это что у нас?
Часовые охраняли нечто, похожее на генераторы. Два зело габаритных агрегата возвышались над телами, напоминая дизельные электростанции. Только шуму от них было значительно меньше, да какой-то хренью пованивало: органика, чо.
От генераторов (или того, на что они были похожи) отходили две толстенные жилы с руку толщиной, и терялись где-то в корпусе возвышающегося за пару десятков метров корабля. В том, что это был улей, никаких сомнений не возникало: больше полукилометра в высоту – какой ещё корабль из органики мог так вымахать? Только рейфовский…
Сразу появилось желание жилы-то порезать, да, только, кто знает, куда они ведут? Вдруг мы питание сейчас отрубим – а внутри чего бабахнет? Ну а как бабахнет не по-детски? Разнесёт всё на пару сотен миль вокруг, кто крайним будет? Нет, заряды-то поставить мы поставим, тем паче, что пару брикетов пластида советского производства у нас имелось… Но взрывать, не выяснив главного, не стоит, равно как и не стоит врываться в логово вероятного противника с монтировкой наперевес и криками «Ня!», потому что был неописуемый случай…! Ну да ладно… Меня понесло.
Кто-нибудь объяснит мне, зачем мы туда попёрлись? Так, ну, ладно: внутри корабля мы оказались. Нашли входной люк в носовой части улья, и что теперь? Во-первых, мы на одной из нижних палуб. Во-вторых, мостик почти на самой корме, и почти под самым верхом. В-третьих, у нас ограниченный боезапас. В-четвёртых, мы идиоты… но этого, как говорится, не отнять. Ну и что мы тут забыли?
Но птичка-невеличка Её Величества Интуиции настойчиво рекомендовала нам заныкаться поглубже в улье. Зачем – непонятно, но ноги сами тащили нас туда. Как будто мало нам было приключений на наши задницы, так ведь ещё добавились…
Мы с Лилит переглянулись и показали друг другу: «Тишина, общаемся знаками». Тут же поступило решение: «Присоединяем штыки». Мудрая мысль, особенно, в условиях ближнего контакта. На кой ляд тратить патроны в упор, когда можно одним ударом снять противника бесшумно? Ну, почти бесшумно…
Штыки встали (не «Ха-ха», не в том смысле!), оружие на изготовке, бойцы к операции готовы. «Цель – мостик, передвижение – скрытно, в бой – не вступать». Принято. Поехали!
Ну, что такое среднестатистический улей рейфов? В том-то всё и дело: улей это… Бессмысленное нагромождение отсеков, коридоров, колонн и переходов. Абсолютно неуместное расположение командных терминалов и пультов управления. Полностью бесконтрольное перемещение личного состава и экипажа, равно как и распределение ресурсов корабля. Чтобы улей нормально функционировал и не распылял ресурсы, во главе всегда стоит королева. Зело поганая стерва, я вам доложу. Мало того, что королева рейфов, как правило, имеет колоссальной силы пси-способности, так ещё и стоит во главе колонны всей. Рулит, как правило, она, и рулит всем, но с её смертью улей боеспособности не теряет: так что святая детская наивность об уничтожении всего одной цели в тылу врага даже не рассматривалась.
Возвращаясь к нашим баранам (ульям), подытоживаем: корабли сконструированы неудачно, выращены из плодов, но наделены хилым интеллектом. Мощности главных компьютеров борта едва хватало на то, чтобы поддерживать жизнь на борту, и не дать кораблю сойти с устойчивой орбиты. Для всего остального необходим экипаж. Чтобы улей мог чётко выполнять команды, требуется как минимум четыре командира и несколько сотен офицеров. Это – единственное, в чём мы обыгрывали рейфов. «Дедалу» нужен всего один командир, а, по факту, и при необходимости, управлять им могут два-три бойца.
Освещение в переходах страдало: улей был слишком сильно повреждён – это было видно и так. Множественные повреждения были серьёзными: вероятно, корабль приземлился для ремонта. Помимо этого, был и ряд сквозных попаданий, уничтоживших большинство отсеков. Сомнений не было: судно не так давно потерпело поражение в битве, и при том в жестокой битве. Но, вопрос только, с кем? «Дедал»? Так лучевые пушки Азгарда просто выжигали ульи навылет: он бы не выжил… репликаторы? Так их нет уже в Млечном Пути… Гоа`улды?! Так их всех перебили… остались пара троек системных лордов низкого порядка, но вряд ли они были способны вступить в бой с рейфами… всё-таки, ульи на порядки мощней ха`таков. Орай? Тоже нет… Один залп их орудий полностью выжигает любой корабль дотла, там мощности пушек исчисляются ПетаВаттами, если не ЗетаВаттами. Какая-то «третья» сила? Возможно… А, может, и простой метеоритный дождь: щитами корабли рейфов отродясь не владели.
Помимо скудного освещения, нам на руку играл и тёмный цвет внутреннего убранства корабля. Наружные кожистые покровы, прикрывающие мышечные ткани, и жилистые тяги, в обнимку с нервными лентами, всё это имело темновато-бардовый оттенок: в условиях слабого освещения затеряться тут в наших чёрных костюмах было довольно-таки легко.
Носовая часть корабля довольно быстро осталась позади: мы даже умудрились пробраться почти до второй четверти судна, ни разу не попавшись «на глаза» рейфам.
После первых двухсот метров нам начали попадаться тюремные камеры: стройные ряды отсеков одинаковой площади и планировки (что для органических технологий строительства зело редко), некоторые – с иссохшими телами, некоторые – с совсем «свежими». Такая картина была на протяжении целого километра, покуда мы не наткнулись на очередной коридор, ведущий аккурат на мостик…
До сих пор нам удавалось избежать контакта с рейфами, и, как будто бы даже, удача была на нашей стороне. То же чувство пристроилось у меня под лопаткой, когда мы прибыли на мостик: двух часовых у дверей удалось снять тихо и без шума, быстрым и резким ударом штыковой атаки. Два тела грузно рухнули оземь, роняя амуницию [2].
На мостике было пусто. Четыре пульта, один из них – главный. Отсюда осуществлялся полный контроль кораблём. Но оставить столь важный пост на попечении двоих часовых? Не перебор ли беспечности для рейфов? Впрочем, мы же не держим дома в туалете по три-четыре карабина и по пять-шесть дробовиков с боекомплектами… по крайней мере, большинство из нас.
Лилит захлопнула двери за нами и закрыла их кодовым замком на панели: теперь рейфам будет трудней сюда попасть. Впрочем, ненамного…
– Что сможешь сделать отсюда? – спросила она. – Насколько тяжело уничтожить улей, имея доступ к мостику?
– Посмотрим, насколько проста их операционная система, – усмехнулся я. – В крайнем случае, физически уничтожим цепи…
– А это, как раз, непросто. – покачала Лилит. – Цепи идут в обход мостика: отсюда идут только командные и силовые шлейфы. Их разрушение не приведёт ни к чему глобальному на борту.
– А мы высосем жизнеобеспечение, – подленько захихикал я. – Прикрой, я покопаюсь в главном терминале…
Легко сказать, «покопаюсь»… язык рейфов был заимствован у Древних, и является производным от него. На то, чтобы понять тексты на экранах, уйдёт время. Эх, жаль, программы-переводчика нет, как в ядре «Дедала»… Да и корабля нашего на орбите нет, чтобы данные передать туда… Хотя, я же не собрался передавать ВСЕ данные? Это же просто астрономический объём! Сотни миллионов терабайт памяти! Нет, надо аккуратно вычищать инфу, постепенно, чтобы ничем себя не обнаружить…
О! Вот свезло так свезло… Неужто на систему вооружения наткнулся?! Вот же ж няшка! Та-ак, похимичим…
У-пс… краткий писк и исчезновение одной из идеограмм на мониторе явно означало отключение системы. Неужели всё так просто?! Да быть того не может! Впрочем, мне явно хватит и этого: полностью сжигать контур управления я и не собирался. Может, ещё и ангары стрел удастся закрыть? Люк они, конечно, всё равно расстреляют, чтобы вылететь, но, всё-таки, хоть какую-то помеху им создать получится…
Так-с, с языком возникло худо… Ну не силён я в их наречии! Придётся плясать от идеограмм… А они, к слову, могут содержать в себе значения на целый абзац, не то, что одно слово только… Вот же ж попадось! О-оу…
– Херак-с… – тихо выдал я, не заметив, как само соскочило с языка.
– Ты чего? – поинтересовалась Лилит.
– Да так, – замялся я. – Наткнулся на камеры стазиса с рейфами. Ну, или с кем-то там ещё.
– И что с ними не так? – не поняла напарница.
– Ну, – пожал я плечами. – Кагбэ тебе объяснить… Они все забиты.
– И, – протянула она.
– И почти весь экипаж в спячке.
– И, – протянула она.
– И на борту не спит всего рота-другая.
– И, – протянула она.
– Да что ты всё «И» да «И»! – вспылил я. – Ишак, чтоле?
– И?
Твою мать!
– Чего ты хочешь от меня?! – процедил я.
– Ты можешь их отключить отсюда?
Твою мать, ты могла сразу это спросить, безо всяких своих «и»?
– Если есть сопряжение таких систем – то попробовать можно…
– Попробуй. – согласилась она. – Сразу большое одолжение всем нам сделаешь. Кстати, сколько рейфов в камерах?
Я уставился на монитор.
– Тяжело сказать, – пожал я плечами, поняв, что считать сигналы маяков будет муторно. – На вскидку – тысяч тринадцать-пятнадцать. Может, десять-двенадцать.
– Грубо говоря, десять-пятнадцать штук. – перебила Лилит. – Как скоро поднимется тревога, если отрубить жизнеобеспечение камер?
Хороший вопрос… Сразу же, когда же ещё?!
– Сначала придётся отключить протоколы безопасности, – процедил я. – И только потом – отключать камеры.
– И чем всё грозит? – не поняла Лилит. – Чего стоишь-то?
– Ты пробовала отключить антивирус на «винде» через диспетчер задач? – пояснил я.
Лилит мгновенно сникла.
– Вот то-то и оно, – процедил я. – Даже с мостика, нужны определённые права доступа к системе, а я этого не имею…
– То есть, тебе, по факту, нужен Root-доступ? – поняла она.
– Эм… – замялся я, вспоминая значение термина. – Ну, что-то типа того.
– Работай! – бросила Лилит, ныряя за соседний терминал. – Пока обойдёмся без прикрытия, я постараюсь кое-что проверить…
Ну-ну… Я только пожал плечами.
Отключить протоколы безопасности… как же это сделать с мостика, когда в камерах стазиса – живые существа? Компьютер просто не даст этого сделать. А если не напрямую? Если постепенно? Кажется, для краха целой системы не обязательно удалять всё и форматировать жёсткий диск: достаточно стереть только реестр или удалить ядро. А вот хватит ли на это прав администратора – вопрос десятый.
Бегло и на ходу уча устройство операционной системы рейфов, я попытался войти в главный интерфейс: получилось далеко не сразу. Во-первых, тяжело работать с незнакомой технологией, а, во-вторых, тяжело управлять компьютером, не зная его устройства. Это всё равно, что танкиста посадить за штурвал истребителя, или повара посадить за клавиатуру ЭВМ. Придётся разбираться на ходу… что я, гм, собственно говоря, и делаю…
– Готово! – воскликнула Лилит спустя минут пять, и тут же осеклась: слишком громко разговаривает. – Попробуй сейчас, – шепнула она.
Интересно, что она там натворила… ЕП…! Епи-и-ические консервы…
Рут-доступ? Пфф, не-е, не слышал! Да она полностью снесла все пароли и драйвера! Сейчас на системе остались непосредственные командные блоки и модули, только само ядро операционки! Ну ни хрена ж себе скорость…
Я во все глаза посмотрел на Лилит: та опять поправляла грудь под жмущей разгрузкой. Где она так ногти набрила, системы сносить? У себя в будущем?! Ни хрена се, девки пляшут…
На этот раз, методом научного тыка, удалось полностью отключить камеры стазиса: не только снять протоколы безопасности, но и вообще обесточить те палубы. Интересно, когда рейфы поймут, что их поимели? Нет, конечно, поимел я их наугад: я абсолютно не знал, что делать. Однако, на экране чётко отображался результат моих «творений»: подавляющая часть палуб и площадей была полностью обесточена, в том числе жизнеобеспечение.
Для гарантии необходимо было выждать время. Рейфы сами по себе живучие твари: даже без жизнеобеспечения в камерах, какое-то время они будут продолжать дрыхнуть. Сколько уйдёт времени на то, чтобы все подохли окончательно – неизвестно. Проще, конечно, было бы ввести токсин в систему жизнеобеспечения камер стазиса, но такой роскоши, к сожалению, у нас с собой не было. Да и «не с собой»: никто такого богатства нам не приписывал. Прикажете наблевать им туда, в систему? Кстати, да я гений…
– Сделал? – спросила Лилит.
– Угу, – сглотнул я, завершая процесс. – Отключил им вооружение и камеры. Можно, конечно, и ещё что-нибудь поджарить, например, двигатели…
– Успокойся, живодёр. – спокойно обронила девушка. – Лучше посмотри на плане палуб, как можно пробраться до выхода.
– Тем же путём, каким и сюда попали! – усмехнулся я.
Внезапно, за дверью послышался звук разрядки конденсатора: импульсное ружьё рейфов разрядилось прямиком в дверную створку.
– Поздняк метаться, – процедила Лилит. – Нас нашли.
«Полагаю, «тот же путь» уже не прокатит», – подумалось мне.
И, опять же, ВНЕЗАПНО, Лилит выхватила из подсумков разгрузки гранату и изоленту.
– Ты что задумала, стерва? – процедил уже я.
Вот любит наш брат сюрпризы подкидывать, вот любит!
«Стерва» задумала примотать изолентой гранату к створкам двери: корпус к одной, чеку – к другой, распрямив перед этим усики. Если створки разъедутся, чека выйдет, граната рванёт – для этого рычаг гранаты изолентой не обматывался. По крайней мере, так пояснила Лилит…
– Взрыв в замкнутом пространстве? Пфф, не-е, не слышал, – процедил я. – ДУРА, НАС РАЗМАЖЕТ ПО ОТСЕКУ!!!
– Не ори, и без тебя тошно! – отмахнулась напарница.
Ой, ду-у-ура-а-а…
И, опять-таки, согласно всем канонам жанра, (что, ведь, сцуко, характерно!) ВНЕЗАПНО раздалась канонада «за углом». Дикие крики, звон рикошетирующих гильз, мат-перемат, и – опять-таки, ВНЕЗАПНО! – нечеловеческий вопль из-за переборки:
– Уйди нах#р, сцуко!
Секундная заминка, и – та-да-а-ам! – решающий аккорд главы.
Дверь вынесли с ноги вместе со створками: кости распорок хрустнули и с хлюпаньем проломились внутрь; суставы на стыках неестественно вывернулись и выпали на пол вместе с обрывками мышечной и соединительной ткани. Вспарывая остатки кожистой перепонки на двери штыком, в отсек вплыло тело…
– ТЫ?! – вскричала Лилит.
«Тело» застыло и, узрев оную, тихо хихикнула:
– Кого я вижу…
Судя по голосу – тело было тем самым, что послало кого-то в коридоре пару секунд тому назад.
– Эм… – замялся я. – Ребята! У нас война!
– Справедливое замечание, – прибывшее тело избавилось от маски ухмылки, и зашло в отсек, поднимая автомат.
Как бы описать это существо… Объективно – вот. Тело человеческого сложения и женского полу согласно внешним половым признакам – раз. Возраст тела трудноопределим в силу чрезмерно обильно нанесённого боевого макияжа в виде глиняного раскраса «аля-разведка», но, ориентировочно, выше семнадцати зим уйти не должен. Тело было снаряжено качественной «Берёзкой», довершённой «Тарзаном», и АКМСЛом, довершённым ночным прицелом и «Тишиной». А, может, и «Канарейкой»: комплексы настолько схожи, что до сих пор путаюсь… Добивали картину спортивные девчачьи кеды и штык в ножнах на голенище, примотанный к ноге ремешками.
– Хороша встреча, ничего не скажешь, – процедило «тело», подняв АКМСЛ.
«Тяжеловато пёрышко для пташечки», – подумалось мне: суммарный вес комплекса превышал семь кило с гаком, а ведь и приклад у автомата не складной, а деревянный.
– Ты как тут оказалась, – процедила Лилит.
– То же самое я хотела спросить у тебя, – посмотрела на, видимо, старую знакомую, вошедшая. – Как ты вообще попала в проект?
– Какой ещё проект? – вытаращилась моя напарница.
– «Синева», какой же ещё! – фыркнула прибывшая. – О других я ничего не знаю!
Это становится интересным… Звёздные врата находятся в распоряжении России уже несколько лет: за это время активности устройства не было – стало быть, это тело прошло сквозь них ещё до того, как америкосы свернули свой проект.
– Мне вот было интересно, – рече тем временем «тело». – Почему мы уже пару лет не можем домой попасть. Коды не действуют, а по рации не отвечают… Не знаете, почему?
В мозгу промелькнула догадка.
– Эм, ну, кагбэ… – замялся я, собираясь с мыслями. – Видишь ли, врата…
– А ты хто ещё такой? – вытаращилась на меня вещавшая.
Эм? Ну, кагбэ…
– Я Шаман, – представился я. – Зело приятно, бо…
– Очень неприятно, – отрезала прибывшая. – И вообще, уткнись, не с тобой разговаривают…
– Тень, заткнись, – процедила Лилит. – Мне и самой интересно знать, каким местом ты тут оказалась.
– Вопросом на вопрос ответь неприлично, – усмехнулась Тень. – Мать нас, вроде бы, обеих этому учила.
– Заткнись, – процедила, стиснув зубы, Лилит.
Мне послышалось, или в её голосе начали проявляться рычащие нотки?
– У-у-у…! – протянула Тень. Нет, мне не показалось. – Так мы уже и зубки показывать научились? Ну-ну! И, да, кстати: что это за малолетка с тобой?
Хто, я, чо ль?
Тень вдруг громко рассмеялась.
– Так ты у нас теперь на маленьких мальчиков перекинулась! Ну ты и садюга… Самой-то замуж уже пора, а до сих пор парня не охмурила! Стоп… Ты что, ЭТОГО себе подобрала?! Ну-у, подру-у-уга…! – протянула она. – От кого-кого, но от тебя того и стоило было ждать…
– Заткнись…! – уже открытым текстом прорычала Лилит, поднимая автомат.
О-па-на… Я уже понял, что ещё хоть одна реплика со стороны Тени, и Лилит выпустит в сестру весь рожок с гаком, ещё и со штыком набросится.
– Всё-всё-всё, молчу-молчу! – видимо, Тени доставляло бесить Лилит. Если они и впрямь сёстры, как Тень сама о том обмолвилась, то ничего странного тут нет. Видать, Лилит младшая из двух. – Оставляю этого молокососа на тебя, – подмигнула Тень, пятясь к выходу, но АКМСЛ не опустила. – Уж хоть на этом не облажайся! Ариведерчи, сестрёнка!
И скрылась с глаз долой.
Я проводил ушедшую взглядом и посмотрел на Лилит. О, Боже…
Звериный оскал, зубы стиснуты так, что могут раскусить осколочную рубашку «лимонки», палец с силой давит на спуск, но толку-то: автомат на предохранителе. Она что, и впрямь собиралась застрелить сестру? Мило, мило…
– Эй, – прошептал я, понимая, что одно резкое движение – и целью стану уже я. – Успокойся. Параша ёршика не стоит.
Лилит со злостью отшвырнула автомат прочь от себя: тот вонзился в пол присоединённым к стволу штыком и впился, как копьё. Граната упала из рук сама, наполовину уже обмотанная изолентой…
Удивительно, но улей мы покинули без проблем, на всякий противопожарный вырубив им всю систему энергоснабжения. Скажу не хвастаясь, сделать это было тяжело: начнём с того, что реактор располагался возле двигателя, и добраться туда составило весомую задачу. Однако, раздраконив в пух и прах всё, что можно было уничтожить, и покромсав на пути всё, до чего дотянулось лезвие сапёрки, мы, в торжественной обстановке, под дружественный мат, и дружелюбную матершину рейфов, свалили восвояси: в ближайшие пару недель это корыто точно никуда не полетит…
Вернувшись к вратам, Лилит сразу завалилась спать, даже не пообедав: хотя, собственно, нахрен? Война войной, а обед по расписанию: транжирить зря продукты не стоит. Я тем временем наведался в лесок за границей лощины и поискал съестного. Такового оказалось мало: с инопланетной флорой я знаком не был, а потому грызть растения не стал. Белковая же форма жизни (в скобках – мясо) одинаково на любой планете: с различными вкусовыми аномалиями и особенностями, разумеется. На это дело нашлось хорошее дополнение к будущему вечернему столу…
Пришлось, конечно, потратить пяток патронов, но удалось пристрелить пять тел размером со школьный рюкзак: на вскидку, похожие на енотов твари имели совсем не енотовую внешность – большие клыки, походящие на сабли, когтистые лапы, способные, по виду, порвать листовой металл обшивки, длинный шипастый хвост… но меховая шкурка и милая мордочка. С клыками…
Всё-таки, 7,62х120 для охоты на мелкого зверя – слишком мощно… Выходными отверстиями выстрелы просто разворотили тела: туши даже потрошить было не надо, только шкуры освежевать – на выходе пули выхватили с собой приличный объём внутренностей, отсюда исследовать анатомию инопланетных тварей не удалось. Зато намучался я с ними, пока остатки очищал от излишков негодного в пищу.
Начнём с того, что по росту эти твари не превосходили собак: но весили, кажется, по центнеру с гаком. Пришлось таскать их вниз партиями… разводить зловоние вблизи лагеря не хотелось, пришлось сготавливать тушки на улице, расчистив от листвы прогалину. Желания поджечь всю лощину было хоть отбавляй, но здравый смысл настоятельно рекомендовал воздержаться от столь радикальной сигнальной меры. Да будет так…
Описывать весь процесс кулинарного таинства я не буду: скажу лишь только, что нож со своей задачей справился превосходно – штатный штык я не использовал, предпочтя ему НР-40. Нож превосходный, что и доказал тогда на деле.
Лилит очухалась спустя часа три и любезно предложила мне отдохнуть, сменив меня на вахте. «Ладно», – подумал я. Спать под прикрытием злой напарницы довольно рискованно, но не для себя: как раз ПРИКРЫВАЕМЫЙ будет в большей безопасности, чем кто бы то ни было другой. Решив не рисковать своей шкурой, я передал ей вахту, всучил тушки, попутно пояснив вытаращенным глазам девушки, откуда сие нарисовалось, и упёр в пещеру досыпать недоспанное.
Вечерело. Безоблачное небо начало затягиваться первыми облачками, предвещавшими скорое произлевание дождём. Разумеется, ни о какой разведке и речи идти не могло: разведчик с пневмонией и двухсторонним воспалением лёгких – зело няшное зрелище. Решили устраивать лагерь…
– Значит, так! – гаркнула Лилит, заявившись в пещеру.
От чего я, собственно говоря, и проснулся.
– Сказал мастак… – пробормотал я спросонья.
Девушка пнула меня без злобы.
– Отставить трёп в полудрёме. Или слушай, или притворись, что спишь.
– Тогда – спокойной ночи… – някнул я.
Лилит усмехнулась.
– Слушай сюда, диверсант хренов. Пока ты тут воздыхаешь по потерянным сновидениям, надвигается писец.
– По факту? – повёл я бровью, приоткрыв один глаз.
– Ничего не слышишь?
Ну, звон в ушах. Ну, давление на висках. Ну так мы, извиняюсь, в пустой пещере: конечно, от тишины звенеть будет! Хотя… Минуточку, это же…!
– То-то. – усмехнулась Лилит. – Стрелы рейфов прочёсывают район.
– С какой это стати? – я приподнялся на локте.
– С большой и радостной! – ухмыльнулась напарница. – Предлагаю закрепиться для обороны.
– С обеих сторон? – протянул я.
– Почему «с обеих»? – не поняла Лилит, нахмурившись.
– Потому что с обеих! – закатил глаза я. – Атаковать могут как снаружи пещеры, так и через врата!
– О-оу, – протянула девушка. – Не подумала, малость…
«Ничего, бывает», – подумалось мне, но вслух сказал другое:
– Оборону занимать надо, – произнёс я. – Но хватит ли боеприпасов?
– Не-а, – отрезала она.
– Тогда смысл обороняться? – не понял я. – Когда выгоднее отступить…
– Бежать, поджав хвост? – повела бровью Лилит.
– Нет, – улыбнулся я с ехидством. – Совершит манёвр преднамеренного стратегического отдаления от неприятеля с целью сохранения сил и резервов для ведения дальнейших боевых действий на территории врага.
Лилит блымкнула зенками.
– Ты сам-то понял, что сказал?
– Ага. – закивал я.
– А я, если честно, не очень…
Я только усмехнулся.
– Как говорил Экрюль Пуаро, «Не понимаете? Ну и не надо. Главное, чтобы понимал я».
– Но ты же не Экрюль Пуаро? – заметила Лилит.
– Нет, я Шаман! – усмехнулся я.
– Тогда какого хрена?
– Ноги надо делать, вот какого!
Господи, как же туго всё доходит…
Хотя, есть ещё шанс, что в пещеру рейфы не забредут. Скорее всего, они и сели на этой планете для спячки, ибо не нашли на ней врат. Зело качественная тактика, вот только дырочку дала, однако…
«Держать оборону», да? На голодный желудок помирать отказываюсь… Как в застенках КГБ: даже, если в два часа – расстрел, в час – всё равно обед. Но обед под перекрёстным огнём противника… Это что-то новенькое. Нервы, конечно, не пластилиновые, но такого издевательства даже мои не выдержат.
– Прикрой, что ли! – поднялся я со вздохом. – Пожевать охота…
– Ага, «итадакемас»! – усмехнулась Лилит.
– В каком это смысле? – не понял я.
Понял.
Девушка распаковала алюминиевую фольгу: в свёртке лежали, аккуратно покромсанные, куски качественно прожаренного мяса. Вид малость внушал опасения, но запах манил неведомой тропой, приглашая к трапезе.
– А это, часом, не… – протянул я.
– Ага, те самые, – кивнула Лилит. – Те твари, что ты днём настрелял…
– «Днём»? – перебил я. – А сейчас что, вечер?
– Вообще-то, по земным часам, уже ночь, – замялась девушка. – Ты проспал почти шесть с половиной часов.
Зашибись…
– Ладно, пох! – отмахнулся я, нахмурившись. – В таком случае, «И да возжрёмся!».
– «Возжрёмся», – согласилась напарница.
Пока один прикрывал – другой экстренно насыщал организм. Прикрывавший же тем временем сменил стволы АК-120 на пулемётные: те хоть и рассчитаны на большую интенсивность огня, но с ними невозможно использовать патроны типа «УС» – могут застрять в стволе, тогда будет «Ня!». Поскольку подразумевалось, что перестрелка может затянуться надолго, толстостенный пулемётный ствол с оптимизированным под подавляющий огонь шагом нарезки каналов предпочтительней. К сожалению, гранатами особо не поразбрасываешься: взрыв даже подствольной в подобном пещере месте – и стрелок сам окажется погребён под многотонными обломками. Главное – чтобы рейфы гранаты не использовали. Они у них импульсные, нервно-паралитического действия: пещере ничего не сделается, а нас вырубит на раз.
– Ну-с! – громко выдохнул я, насытившись. – Готово… Теперь и бой принимать можно…
Лилит как-то враз поникла.
– Ты чего? – поинтересовался я.
– Ты как-то спокойно об этом говоришь, – тихо обронила напарница, опустив автомат. – Для тебя это как игра…
Я попытался отвлечь ход её мыслей.
– А разве это не так?
– Не так! – вскричала она.
Та-ак, а вот орать не надо! Нас сейчас по твоей же милости обнаружат!
– Это не так! – чуть ли не со слезами на глазах простонала Лилит, опускаясь на холодный и сырой пол пещеры…
«すごい», – подумал я. – «Ещё разревись мне перед боем!».
Я в упор не понимал реакции напарницы. Ну, бой. Ну, война. Ну, стреляют, убивают, и дальше-то что? Что не так-то?
– Ты хоть поясни, чего взъелась-то? – процедил я. – Я, знаешь ли, не телепат, мысли угадывать не умею…
– А ты сам подумай! – по щеке девушки побежала дорожка слёз. – Как ты можешь быть таким спокойным?! Почему у тебя ни одной эмоции?! Ты же не бесчувственная машина для убийства!!!
«Бесчувственная машина», да? Даже я почувствовал, как потяжелел мой взор. Тут Лилит попала в точку…
– А я и есть бесчувственная машина. – процедил я. – И тебе сопли развозить не советую. В бою это, обычно, поощряется пулей в лоб. Чаще всего – со стороны противника…
Договорить я не успел. По мозгам долбануло так, что зазвенело в ушах; картинка в глазах начала сильно отплясывать, стены и потолок пещеры заходили ходуном, а руки как будто налились свинцом. Вот те раз… вот те и пси-атака рейфов… дождался, нах?
Плюсом было только то, что долго такое продолжаться не могло: рейфы тоже, знаете ли, живые, хоть и чрезмерно живучие, паскуды… им тоже отдыхать приходится. Если первая волна пришла, вторая долбанёт не раньше, чем через минуту…
– Защищаемся!!! – послышался голос Лилит сквозь эхо в ушах.
Громкие раскаты от очереди её АК залились соловьиными трелями: ну не может так мелодично работать 7Н99, ну не может! Однако, патроны нежно лязгали юбками гильз по подающей пружине, стреляные гильзы мягко бились по стене, падая рикошетом на пол, тепло и ненавязчиво боёк бил по капсюлям… автомат девушки страстно вжимался прикладом в плечо своей хозяйки… Сквозь грохот и звон в ушах я подумал, как прекрасен этот союз: оружие и его владелец. Этот контракт заключается в аду и подписывается кровью, и действителен до тех пор, пока их не разлучит сама смерть. Спецназ – наконечник копья Русской Армии, и сейчас этот спецназ – мы, детское подразделение, твою мать… Доверили игрушки детям… ДА ПРОПАДИ ОНО ВСЁ ПРОПАДОМ, ЁРШЬ ТВОЮ МЕТЬ!!!
И опять, как вчера на рассвете, тело само дёрнулось на линию огня… Я и опомниться не успел, как увидел картину: Лилит, зажатая меж двух валунов под настильным огнём рейфов, пытается изредка высунуться на полкорпуса в сторону, с тем, чтобы выпустить очередь и опять спрятаться; укрытие надёжное, но долго за ним не просидишь. Я посчитал трассы от выстрелов: у выхода – пять или семь рейфов ведут беглый огонь, не целясь. Задачей их, видимо, является удержание нашей позиции: об уничтожении речи не шло, иначе бы нас забросали гранатами. Но… Это мне не интересно.
Тело само дёрнулось на линию огня. Я не успел и моргнуть, а в следующий миг уже оказался между валунов, запрыгивая Лилит на спину, а оттуда – на камни. Автомат с силой вжался в плечо, будто бы магнитом присосался. Палец нежно спустил предохранитель и с любовью нажал на спуск… ствол оружия с рыком огрызнулся всполохами огня…
Отдачи я даже не почувствовал: как вчерашним утром, тело двигалось само, я не понимал, что делаю. Точнее, я понимал одно: своим телом я больше не владею. Кто-то или что-то захватило управление мной: мозг приказов телу не отдаёт, но конечности двигаются сами, будто бы я марионетка. Среди попыток осознать происходящее, я ещё и умудрялся уворачиваться от огня рейфов (правда, не слишком меткого). Один только раз импульсный выстрел прошёлся трассером вдоль тела, задев выпиравший подсумок с гранатой – но нервно-паралитическое действие снаряда боеприпасу ничуть не повредило.
Залп. Подрыв. Ещё разряд. Разрывы льются стройно в ряд… Шестидесятизарядный магазин так и не был расстрелян: на всё-про-всё ушло всего пятнадцать патронов, и не залпом больше. Как только последний рейф пал, тяжесть с висков ушла: стали легче руки, да и во всём теле, как будто, появилась лёгкость. Только в глазах помутнело: последнее, что я помню – пол с потолком меняются местами, а булыжник из-под меня куда-то едет…
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
|
|
|
|
|
Seik
|
Дата: Воскресенье, 06 Января 2013, 18:40 | Сообщение # 40
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 499
Статус: где-то там
|
Комкор, ты так то на вопрос-то и не ответил: куда америкосы прохерили свои крейсеры, которых было аж 4 штуки!
|
|
|
|
|
|
Комкор
|
Дата: Воскресенье, 06 Января 2013, 18:42 | Сообщение # 41
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
Seik, а шхер их знает)  "История о том умалчивает", ибо самих америкосов, видите ли, пока не наблюдается. Может, до сих пор висят на орбите, может, в Пегасе болтаются, может, ещё где... Перед КВЗ РФ не отчитывались
11 июня 2011 года
Зашибись себе, повоевали… Приснится же такое!
Твою мать… Нет, не приснится.
Аккуратно расставленные у стены пещеры импульсные винтовки рейфов, разложенные подле них гранаты и пистолеты, указывают на то, что произошедшее не было бредом больной фантазии: это было наяву, на самом деле.
Башка предельно ноет: ещё немного, и лопнет, что финансовый пузырь. Оно мне, конечно, не надо, но поди сыщи тут обезболивающее! Ещё, смотря, на какой почве боли…
– Очнулся? – раздался голос Лилит.
Я обернулся на звук… точнее, не обернулся: уронил туда взгляд. Девушка стояла ко мне вполоборота и одевалась, автомат стоял на сошках рядом.
– Делаю вид, что сплю. – пробормотал я. – И ты спи.
– Рада бы, да не могу. – произнесла она, накидывая куртку комбинезона на голый торс. – Мы, видишь ли, в окружении.
– Из окружения нельзя выйти, – отрезал я. – Если есть выход – то это уже «клещи».
– Вставай, умник. – мрачно бросила Лилит. – Проспишь так всё на свете… и так уже двенадцать часов провалялся.
Сколько? Я глянул на часы: ну, да, так и есть. На часах уже без малого девять с гаком утра.
– А разбудить не судьба была? – спросил я, откидываясь назад.
– Ага, успехов! – усмехнулась Лилит, застёгивая ремень на брюках. – Поди, разбуди коматозника!
– Всё настолько было хреново? – повёл я бровью. – Чо, прям до комы?
– Придурок… – тихо вздохнула она. – Вставай. Еда сейчас будет готова.
Зашибись.
Под «едой» следовало было подразумевать мою вчерашнюю добычу: вот и хорошо, вот и ладненько… мясо Лилит закоптила ещё вчера – так что до утра оно не должно было испортиться. Я сначала подумал, что ключевое слово – «не должно», но нет: тушки сохранили свой истинный вкус и аромат, как вчера вечером. Ну-с, приятного нам всем аппетита…
С водой по-прежнему была напряжёнка: и хотя температура на поверхности планеты не была особо высокой, нас, почему-то, окружала каменная пустыня. Возможно, имело бы смысл прогуляться куда-нибудь подальше, скажем, километров эдак на пятнадцать с гаком. Свою мысль я и изложил за завтраком.
– Зреет во мне подозрение, – рече же азъ. – Что нам придётся вернуться раньше, несмотря на результаты разведки, и виной тому будет отсутствие питьевой воды…
– Мудрое замечание, – задумчиво произнесла Лилит, разжёвывая мягкое, но плотное мясо. – Я бы даже сказала, что ты открыл америку.
– Это я к тому, – процедил я. – Что сегодня надо найти воду. И чем больше, тем лучше. Вот только где искать её в каменной пустыне, лично я – БП .
– Я, кагбэ, тоже, не следопыт, – сглотнула напарница. – Если есть идеи, где искать водицы – то я вся внимание.
Вот те раз, нах. Всю мигрень опять свалили на меня. Я только вздохнул…
– А кто у нас тут командир двойки? – подмигнула мне Лилит.
– Заткнись, – процедил я. – Не то в расход пущу.
На этот раз вздохнула Лилит.
После завтрака решено было взять с собой МАЛП. Во-первых, на нём было погружено всё наше оборудование, включая снаряжение. Во-вторых, мы планировали отойти на значительное расстояние, и оставлять без присмотра вещи не было хорошей идеей. Ну, а, в-третьих, так просто было бы спокойнее.
Единственной проблемой в то утро стало поднятие МАЛПа. Своим ходом из лощины он бы ни за что не выбрался: при собственной массе порядка двухсот килограмм, он ещё был напичкан нашим грузом примерно на сотню. Да и на руках его втащить – тоже задача была не из лёгких. Даже осмотр отвесных стен не выявил никаких, более пологих, удобных для подъёма мест. Пришлось на месте сооружать подъёмник из упавших деревьев и брёвен: на это ушло несколько часов. Наконец, тяжеловесная машина была поднята наверх с помощью системы блоков и рычагов. Выдохнув с видимым облегчением, наша двойка направилась вдоль лощины сквозь лесок: на сегодня было выбрано направление на 3 часа от точки врат.
Разговаривать в пути было не о чем – засим, шагали молча. Только едва слышимое повизгивание электромоторов и сервоприводов самоходки позади нас прерывал и без того тихий скрежет уплотнённых подошв берцев об каменистую почву плато. Временами кто-нибудь из нас кидал беглые взгляды на горизонт: предмета поисков было всего два – источник воды (неважно, какой: цивилизация ли, родник, гейзер), и рейфы. Последних, кстати, с утра не было видно: то ли, утречком поспать любят, то ли, разгребают наши вчерашние выходки, то ли ещё что – но ни стрел не видно было в небе, ни пехота на глаза нам не показывалась. Сие, конечно, не могло не радовать, но только не меня: ибо затишье перед бурей было знакомо мне не понаслышке… Будем надеяться, что я просто параноик и ошибаюсь. Но, как говорится, даже, если вы параноик, это ещё не значит, что за вами никто не следит.
Пока шли, я бегло провёл в уме подсчёты. Запас хода МАЛП от одного аккумулятора без подзарядки порядка семидесяти километров (да, аккум занимал львиную долю веса этой машины, ибо обладал нехилыми показателями: сколько-то там ампер-часов, овердохрена). За сегодня мы прошли бы километров тридцать, я так надеялся. Значит, не стоит таскать МАЛП за собою повсеместно: иначе на остальные направления не хватит заряда. Можно, конечно, запросить с Земли запаску, но что-то мне подсказывает, то товарищ полковник по фамилии Дегтярёв в этот раз нас жестоко продинамит. Я бы даже сказал, что имелось чувство, будто аккумулятор МАЛПа заряжен не до конца. Это грозилось выйти нам боком. И, да, кстати: если будет найдена вода, где ставить лагерь?
Мозг переключился на новую мысль. Возле врат, оно, конечно, лучше: всё-таки, оперативная связь с домом, как-никак. Но вдали от источника пресной питьевой воды… Я, конечно, понимаю, что обленился вконец, но пидорить тридцать километров за ближайшей бутылкой с водой лично я не намерен: особенно, если учесть, что вокруг полно рейфов. Увольте. Я не камиказе. Придётся обустраиваться там, у воды, если, конечно, таковая найдётся.
Так прошло часа три. За это время привал не делали: а смысл? Пришлось передохнуть лишь единожды, когда МАЛП достиг границы плато. Реакция была ожидаемой…
– Вашу Машу во все дыры… – присвистнула Лилит, глядя вниз.
Ну, зачем же так хардкорно? Можно нежно и аккуратно… но напарница права.
Плато возвышалось где-то на десяток километров: это объяснило низкую температуру, но не состав воздуха – дышалось легко, несмотря на высоту. Там, внизу, у подножия горного отвеса, под проплывающими облаками, виднелась хорошо устроившаяся цивилизация. Я бы сказал, что довольно развитая, что ли?
Оптика АК-120 не могла дать высокого увеличения: даже для стрельбы на дальние дистанции с удлинённым стволом, использовались всего 12 крат. А вот бинокль – это вещь. Правда, нам подсунули какой-то непонятный, дохрена тяжёлый (для бинокля-то: почти три с гаком килограмма), габаритный, что ПП, без опознавательных надписей и даже без указания кратности. Но… как говорится, «чем богаты».
Зато картинка получилась, более, чем качественной. Внизу я сразу же распознал город: небольшой, до двух с небольшим километров в поперечнике. Однако, типы зданий указали на то, что цивилизация была как минимум не первобытной. Технология строительства была похожа на панельное возведение: имея ряд преимуществ перед кирпичной, всё же, имеет и свои недостатки. Однако, к делу. Широкие улицы города были видны в бинокль отчётливо: дорога занималась не очень качественным, но довольно однородным покрытием – вероятно, асфальт, или битум. А, может, и что-нибудь ещё. Центр города занимала здоровая площадь: вот только моё мнение о цивилизации резко скатилось к плинтусу – посреди пустого пространства, обитого камнем или мостовым кирпичом, возвышались две виселицы, три гильотины и один костровой столб. «Инквизиция явно буйствовала», – подумалось мне. Благодаря большому увеличению биноклем, сразу могу сказать: на виселицах в петлях висели два тела. Больше сказать не могу ничего: увеличение хоть и большое, но не до такой степени.
Помимо этого, ничего примечательного. Не было ни движения на улицах, ничего: вообще. Складывалось такое ощущение, что город мёртв: но тела на виселицах говорили об обратном. Определённо, требовалось спуститься вниз, но как? По верёвке? Да вы шутите… Можно, конечно, и на стреле рейфов, но у Маккея недели ушли, на одно только изучение управления. Нет, этот вариант отпадает. Остаётся только вызвать прыгун с Земли, а заодно и запас питьевой воды получить. Но с этим как-нибудь потом.
Ровные улицы города окаймлялись низкими, но широкими деревьями: рассмотреть что-то, находящееся за пределами города, было крайне тяжело. Сплошной лес закрывал собою всё до горизонта, а с нашей высоты он был виден ой как далеко: почти на четыреста километров. Предельно чистый и кристально прозрачный воздух не помог разглядеть что-то, кроме города: единственное, что было видно, кроме леса, это море: огромный водоём, простирающийся слева от города, насколько хватало глаз. Пешая разведка сделала своё дело…
***
– Пехоте там делать нечего. – бросила Лилит.
– Засим запрашиваю прыгун, – добавил я. – Там и подготовленный-то альпинист не пройдёт, а мы – тем более. Короче, нужен один прыгун, и какой-никакой запас питьевой воды.
– Желательно – литров сорок, – то ли в шутку, то ли всерьёз, добавила напарница.
– Что можете доложить на промежуточном этапе? – спросил дежурный.
– Немногое, – отрезал я. – Из всего увиденного могу сказать, что планета кажется необитаемой. Или это только кажется…
Лилит как-то странно скосилась на меня, но не перебила.
– Ладно! – вздохнул дежурный. – Высылаем прыгуна. Ждите…
Радиосвязь на этом оборвалась, как и гипертоннель врат: тот схлопнулся сразу же, как только кончилась радиопередача.
– И что теперь? – спросила Лилит.
– Теперь будем ждать, – идиотский вопрос, на мой взгляд… – Подготовка прыгуна к транспортировке требует времени.
– Почему ты не сказал о рейфах?
Господи, ну и дура же…
– А как, по-твоему, что бы сделали с Земли, когда узнали, что двое школьников оказались в тылу у рейфов? – я посмотрел Лилит прямо в глаза, но в них не обнаружилось и тени понимания. – Они бы свернули миссию! – простонал я. – Оно те надо?
Лилит собралась что-то мне сказать, но даже рта раскрыть не успела: врата позади нас начали активацию.
– В укрытие! – шикнул я, и сам бросился к стене.
Первый шеврон, второй, третий, четвёртый, пятый, шестой… вот он, седьмой: точка отсчёта… Как только лязгнул крайний из семи, врата на секунду замерли, но в следующий же миг с рёвом выплеснули вихрь событий. Восьмиметровая воронка чуть не уничтожила МАЛП: к счастью, тот стоял в стороне, но ещё бы на пару метров ближе – и мы лишились бы одного из главных средств разведки.
Горизонт событий сгладился, а ещё через секунду в пещеру влетел десятиметровый прыгун: уже он пилоном задел МАЛП, так, что тот чуть не перевернулся.
Прыгун замер, опустившись на пол пещеры, и врата со свистом захлопнулись. Вот тебе и «посылочка»…
Ладно бы, сам прыгун: хорошо, да, то, что и просили. Но внутри…
Мы-то запрашивали только запас питьевой воды, а нам снарядили целый автономный лагерь: на страховках – аптечки, запас провизии, кое-какое вооружение, дополнительное оборудование; на полу стояли – две полные бадьи по двадцать литров и четыре цинка патронов 7Н99. Зашибись, товарищи!
– Ну? – спросила Лилит, глядя на «богатство». – И на кой нам столько?
– Какая хрен разница? – пожал я плечами. – Поживём – увидем. Доживём – узнаем. Выживем – учтём. Много – это тебе не мало, пригодится.
– Тогда другой вопрос. – напарница посмотрела прямо мне в глаза. – Как вылетать отсюда будем?
А вот это проблема…
Я слишком поздно понял, что прыгун не пройдёт к выходу из пещеры даже при всём нашем жгучем желании. По длине кораблик легко вписался в этом месте: по ширине тоже ничего не задел, кроме МАЛПа – да и по высоте был здоровый запас. Однако…
– А снаряды тебе на кой? – подмигнул я.
– А за МАЛП не боишься? – посмотрела на меня Лилит.
– А мы его загоним…
«Загнать» МАЛП внутрь прыгуна – задача не из лёгких. Хотя бы, уже потому, что по ширине МАЛП аккурат-в-аккурат вписывался в ширину задней рампы. Другими словами, если загнать разведчика на борт, внутри практически не останется места десанту, но везти оборудование на внешней подвеске я не хотел: её ещё соорудить надо…
При «парковке» мы пару раз врезались во врата, только с третьего раза въехали внутрь прыгуна, и, наверное, раза с десятого, но, всё-таки, закрепили тяжёлую махину в отсеке.
– Хрена с два я соглашусь на такое опять, – процедила Лилит, нервно срезая ножом чёлку.
– Хрен с тобой, золотая рыбка! – усмехнулся я. – Садись, сейчас потрясёт!
Вы когда-нибудь видели, как вылетает из-под воды подлодка, одновременно пуская ракеты и торпеды? Нет? И не увидите… потому что таких полоумных капитанов в мире нет. Я имею в виду – на Земле. А тут – вот он Я, пожалуйста!
Прыгун вылетел из пещеры, разнеся половину её объёма нахрен: внутри остались только звёздные врата. Обломками породы нас нехило так покоцало, но, благо, скорость была небольшой: иначе б потерял управление.
– Ну ты и камиказе…
На пробитие дороги ушло всего два снаряда…
***
Велико было желание расстрелять улей с прыгуна, врубив маскировку, но пришлось поберечь энергию кораблика на более мирные цели.
Если вкратце, то проблем при спуске не возникло. Управление прыгуном – вещь настолько лёгкая, что выполнить это может даже контуженый пилот.
Снижение с десяти километров до бреющего полёта выполнялось в ручном режиме: правда, на серьёзном ускорении. Практически вонзившись в горизонт, прыгун за несколько секунд с гаком оказался у подножия плато. Адреналин? Не-е, не слышал.
Ну, ладно: с помощью прыгуна мы кое-как спустились. А дальше что? А дальше – под маскировкой летим над городом и сканируем.
Первые данные: наблюдаются следы наличия энергии. Другими словами, имеются локальные источники электромагнитных полей, свойственных источникам энергии, как то: батареи, аккумуляторы, генераторы, и им подобные. Таковых насчиталось штук восемь: один серьёзный (типа реактора или похожее на него), два поменьше, и штуки четыре побочных (ну уж совсем мелких, типа дизельных электрогенераторов или подобные им).
Вторые данные: состав воздуха (раз уж мы в небе) удовлетворяет требуемому – по содержанию газов близок к земному, но гораздо чище, в нём почти нет примесей. То же самое можно было бы сказать и о солнечном свете: спектральный анализ проводить я не умею, но если верить данным с экрана бортового компьютера, излучение практически совпадает с земным. И, да, кстати: забортная температура резко выросла после снижения – поднялась с десяти-пятнадцати градусов до двадцати трёх включительно.
Третьи данные: живых существ немного. То немногочисленное, что было обнаружено, базировалось, в основном, в лесах, партизанским методом. В самом же городе детектор признаков жизни («жизнеискатель», как я его называю, для краткости) обнаружил всего несколько биосигналов, да и то: судя по всему, млекопитающие размером не больше крысы.
Город мы облетели по кругу против часовой стрелки, держась периметра. Хорошо огороженное поселение за многометровым забором из похожего на бетон материала: сам посёлок – сплошные ряды качественно сооружённых зданий панельной конструкции. Помимо однотипных, видимо, жилых, имелись и несколько более крупных – вероятно, градообразующие, типа котельной, фабрики или электростанции.
– Ну что? – затянувшееся молчание нарушила первой Лилит. – Долго будем ошиваться в небе?
– Можем и сесть, – пробормотал я. – Но делать тут особо нечего: город оставили…
– Давно?
– Да не очень, – озабоченно почесал я затылок.
Действительно, мне не давали покоя два тела на виселице: подлетев ближе, я смог рассмотреть более детально – тела похожи на человеческие, и больших разрушений мягкие ткани не пережили. Видимо, висят они тут не так давно…
– Сможешь определить время смерти? – спросила Лилит. – Условия, вроде бы, похожи на земные…
– Одно могу сказать, – усмехнулся я. – Причина смерти – асфиксия…
– Спасибо, Капитан Очевидность! – закатила глаза напарница. – Садись, давай…
Единственное место, где мог бы беспрепятственно приземлиться прыгун – центральная площадь города. Туда посадить нас я и решил: правда, пришлось серьёзно поработать с прицеливанием – сесть абы как не получалось из-за возведённых на площади сооружений.
Ф-ух, вроде бы, получилось… Прыгун нежно лязгнул металлом обшивки о каменное покрытие на площади.
Лилит перевела взор с экрана на меня.
– Ну что? Посмотрим, что там снаружи?
– Стоять, – процедил я, «ставя» прыгун «на ручник». – Противогаза надеть не хочешь?
– На куй? – не поняла напарница.
Ты что, стебёшься, или реально не въезжаешь?
– На улице хрен знает сколько времени болтаются два тела в петлях, – напомнил я. – Историю учила? Почему в средние века бубонная чума выкосила две трети населения Европы?
– Тогда, есть кое-что получше, – Лилит подскочила с кресла и выпрыгнула в десантный отсек.
Чего это она там нашла…
Через пару минут стало понятно, что именно: два противобактериалогических комплекта – если не изменяет память, подобные комплексы называют «Вороном». Почему именно так – не понятно, ибо схожего нет ничего. Вероятно, из-за прототипа: первые костюмы биологической защиты были разработаны кустарнейшим методом ещё во времена Средневековья, для врачей, боровшихся с чумой. Правда, там ещё в комплекте была дубина, дабы заражённых отгонять… Но в нашем случае её заменял штатный электрошокер в подсумке на поясе. Только я предпочитаю автомат…
Но автомат автоматом, а одеваться как-то надо. Действо сие зело затруднительно выполнить в одно рыло: ибо комбинезоны занятны больно. Во-первых, состоят из нескольких частей, будто их четвертовали. Во-вторых, стыки заклеиваются «сварной лентой». В-четвёртых, сам ты этого не сделаешь: каким бы йогом ты ни был. Ну и в-пятых, требуются сменные фильтры к респираторам: они тоже, знаете ли, не бесконечны по эксплуатационному времени своему…
Но была одна запарка… в прямом смысле слова.
– Минутку, – нахмурился я, стоило было только взять в руки один «лоскут». – Это ж не брезент?
– Даже близко нет, – отрезала Лилит. – Прорезиненная ткань. Но не брезент.
– Слишком лёгкая для прорезы, – пробормотал я, тщетно пытаясь идентифицировать материал.
– Не обманывай себя, – напарница отложила автомат и сняла разгрузку. – В этой хрени чрезмерно жарко: походил денёк, и в баню
можешь полгода не ходить, напаришься.
– Что, всё настолько плохо? – скосился я.
– А ты как думал? – на куртке комбинезона девушки взвизгнула собачка молнии. – Сплошная изоляция, ни единого атома не пройдёт. Что вода, что воздух – всё едино держит. Так что снимай с себя всё, что можно снять: запаришься… Разгрузку поверх наденешь, потом дома «отмоем»…
Навскидку, сам костюм защиты весил немного: от силы два кило. Но плотность ткани заставляла задуматься над словами напарницы: на улице и без того не холодно, а тут ещё такая изоляция… Действительно, лучше облегчить облачение… Тяжёлая разгрузка осторожно съехала на пол.
– И давай без глупостей, – предупредила Лилит, расшнуровывая берцы. – Ткань не особо прочная, потому следи, куда лезешь. Иглы акации она ещё выдержала, но колючую проволоку может не сдержать.
– Спасибо, что предупредила, – усмехнулся я.
Облачение не заняло много времени. Чулки, штаны, рубаха, перчатки, шлем: всё сращивалось между собой широкой «сварной лентой», державшейся, я вам должен доложить, зело крепко. Все швы на мне Лилит тщательно проверила: засим, та же процедура была проведена над нею. Вооружившись, мы покинули прыгун.
МАЛП решено было оставить тут же: ни к чему нам сейчас с собой четырёхсоткилограммовая машина, ну ни к чему – не тот случай. А вот оборудование контроля не помешает… Уже на выходе из прыгуна Лилит, глядя на экран детектора, доложила спокойным голосом:
– Фиксирую повышенное излучение… твою мать…
– В чём дело? – я обернулся. Чтобы дозиметрист ругнулся, требовалось совершение чего-то экстраординарного.
Напарница посмотрела на меня.
– Спектр излучения полностью совпадает с остаточной радиацией от материализаторов рейфов. В этом городе был сбор.
Хм.
– Ты права. – согласился я. – «Твою мать».
«Сбор» – процесс массового нашествия стрел, сопровождаемый не менее массовым забором людей: посредством пешего захвата или же дематериализации оных путём авианалёта. В днище стрел – истребителей рейфов – установлены излучатели материализаторов, оным возможно дематериализовать или рематериализовать живую или неживую материю. Чаще всего, подобная технология применяется для захвата множественных наземных или надводных целей, имеющих, как правило, слабую (или отсутствующую вовсе) защиту от целей воздушных. Главным признаком миновавшего сбора-авианалёта, как правило, является тотальное выпиливание всего сущего, и, нередко, масштабные разрушение – в случаях, когда жертвы оказывали ожесточённое сопротивление, как то: Сатеда, Доронда, Асурас, Земля… Ну, ладно: Земля ЕЩЁ НЕ оказывала сопротивления, ибо ЕЩЁ НЕ была захвачена. Однако, если верить этой чокнутой сталкерше из будущего, так оно и будет… в скором времени…
Ну да мы отклонились. То остаточное излучение, что зафиксировали приборы моей напарницы – свойственное именно работе материализаторов рейфов. Я не физик, и не теоретик, но из того, что мне известно, я могу судить о следующем: невозможно совершить работу над объектом с сопровождающимся выделением энергии, не оставив об этом следа. Поясняю: любой взрыв в атмосфере вызовет тепловую засветку на экране радара – тут тоже самое, любая работа энергетического оружия/оборудования оставляет свой след, свойственный только ему одному. Твою мать… опять запутался. Ладно, поехали дальше.
Подобные налёты вызывали дичайшее бурление говен и баттхёрт во всех структурах местной сети, где происходили. При этом тратились огромные средства и батарейки на всяческие вундерфавли, против технологий рейфов не работавшие в ретроспективе. Самый лютый баттхёрт вызывало то, что против этих гавриков ЭФФЕКТИВНО работало только огнестрельное оружие достаточной пробивной силы – на останавливающее действие патрона можно было не смотреть, ибо нехер.
Ну да мы опять отвлеклись. Покидая площадь, я кинул беглый взгляд на «сосульки»: тела в петлях виселиц. Рассматривая вблизи, я мог сделать некоторые выводы о давности «вывешивания»: смерть наступила в течение нескольких суток тому назад, тела бледные (если это не их естественный цвет кожи) и явно выстывшие – свидетельство тому синюшность кистей рук.
– Я не наблюдаю признаков кормления рейфов, – доложила Лилит, заметив направление моего взгляда. – Всего скорее, этих двоих рейфы просто вздёрнули «в назидание» остальным.
– Вполне на них похоже, – хмыкнул я. – Но бессмысленно, а потому не доставляет.
– То есть, тебе доставляет массовое выпиливание материализатором? – уточнила напарница. – Садиста кусок…
– Чего? – отозвался я.
– Говорю, садиста ты кусок! – воскликнула Лилит, подумав, видимо, что я не расслышал.
– Дорогая, я и с первого раза всё прекрасно слышал, орать не обязательно! – поморщился я. – Чего звала, спрашиваю?
– Когда? – не поняла напарница.
– Ну, – пояснил я. – Ты сказала: садиста кусок. Значит, стало быть, позвала. Чего, спрашиваю?
Зенки напарницы изобразили бурнейший мыслительный процесс, оверклозившийся полнейшим брейнэксплорером. По-русски говоря,
Лилит ни хрена не врубилась.
– Ладно, проехали! – закатил я глаза. – Пошли отсюда…
– Чего? – не расслышала она.
– Гэть затселя!
Лилит пожала плечами, но двинулась вперёд. Я же затормозил, достал блокнот с разгрузки, снял ручку с фастекса и бегло зачертил на листке:
«15:45 Обнаружено поселение. Найдено два тела: причина смерти – асфиксия».
Дальнейший осмотр поселения не выявил чего-то интересного. Единственное, что – подземелья, но соваться туда без нормальной защиты лично я счёл чрезмерно рискованным. Лилит согласилась с этой точкой зрения.
Осмотр закончили тем, что чуть не уснули со скуки. Брошенный город, оно, конечно, хорошо, но без артефактов ценной категории – совсем не айс.
– Может, полетаем? – пробормотала Лилит из-под шлема скафандра. – А то ходить устала…
Действительно, сегодня мы много ходили. Даже больше, чем вчера, наверное. При этом, неплохо было бы осмотреть всю планету целиком, дабы составить общую картину для представления…
– Тогда возвращаемся, – предложил я. – Кто поведёт, ты или я?
– Давай, я потренируюсь, что ли? – хрустнула шеей напарница. – А то так и форму растерять можно…
– Ты ещё в хорошей форме, – съязвил я.
– Спасибо. – по ходу, она вообще не врубилась, что я стебусь.
До прыгуна вернулись быстро, быстро и погрузились.
– Можно избавляться уже от этой похерени? – спросил я, имея в виду костюм защиты.
– Как хочешь, – усмехнулась Лилит. – А я ещё в нём посижу.
– Где ж ты на этой планете его обеззараживать собралась? – скосился я, усаживаясь в кресло второго пилота.
– Увидишь…
Обычно, когда разговор заканчивается такой фразой, меня прошибает дрожь. Почему-то, в этот раз традиции не изменились: по спине прошлась крупношейдерная пикселизация – по крайней мере, ощущения были именно такими.
– Летать-то хоть умеешь? – спросил я, стараясь, хотя бы, отвлечься от нехороших мыслей, но лишь усугубил и без того нервозное состояние моей психики.
Лилит подлила масла в огонь:
– Только вниз.
И подленько-ехидненько захихикала.
«Вот скотина», – подумал я. – «Ещё нервы на тебя гробить… И откуда ты только свалилась на мою больную бошку? Сидела бы там у себя в будущем…». На этой мысли я и осёкся. Как же… посидишь там… Я ж сам там был, и сам всё видел. Блин… и как после всего пережитого эта косящая под подростка с террористическими наклонностями девка может так спокойно себя вести? Ещё и юморить пытается… по-чёрному, правда, но пытается… Твою ж-то мать…
– Взлетаю. – вернула меня тем временем с небес на землю она. – Держись, плавной поездки не обещаю…
– Взлетай осторожней, – предупредил я. – Может быть сильный поперечный ветер…
Кто меня за язык тянул… Да я, по факту, мог бы вообще вырубиться, и проснуться на Земле. Это тело меня даже не слышало: едва только включились гасители инерции, как прыгун оторвался от земли, чуть не прихватив с собой всю посадочную площадку, встал на дыбы, и с немыслимым ускорением рванулся вверх. По-моему, мы спускались и то медленнее. Несмотря на инерционные демпферы, нас нехило так припечатало: только опыт лётчика-испытателя мог меня тогда спасти, но его, увы, не имелось – негде было его взять, однако. За него меня спасла самая же Лилит, сначала чуть не угробив (ускорение, знаете ли, вещь не очень приятная: при значениях, выше определённых, мозг через уши вытекает): на высоте километров десяти-двенадцати, пройдя зону низкой облачности, прыгун лёг на нормальный, параллельный земле, курс, и выключил маскировку – она была больше не нужна.
Планета сверху выглядела ещё красивее, чем снизу. Боже, что я несу… Скажу по-другому: с высоты в 500 километров, сквозь атмосферу, смотреть на бегущие под низом барашки облаков было ещё красивее. Вот так-то.
«Красота, какой ещё свет не видывал», – подумал я, глядя на пробегавшие внизу горы и долины. «Стоило бы почаще за такие вот задания браться…». Надо будет сообщить Кэпу, как вернёмся.
– Облети планету кругом, раз за штурвал уселась, – резюмировал я. – Сначала по экватору, потом – с полюса на полюс. Запомнила, откуда взлетали?
– Плато хорошо видно с орбиты, – бросила Лилит, концентрируясь на управлении прыгуном. – Не потеряемся.
– Надеюсь! – вздохнул я, и перешёл в режим наблюдения.
Горы, долины, реки, озёра, моря, океаны, ледники и шапки… Планета немногим отличалась от Земли. Неплохо было бы, конечно, замеры провести: давление, влажность, температура, фоновая радиация, состав атмосферы и гидросферы, пару заборов почвы на общую минерализацию… Ну да меня понесло: со вздохом, я понял, что такого оборудования у нас с собой попросту нет.
Но вот что мне показалось странным. Под нами проплывали горы, высотой не выше пяти-шести километров, и то: их вершины были покрыты ледовыми шапками. А наше плато, где находились врата, почти в два раза выше: и наверху плюсовая температура. Вопрос: какого хрена? Надо было радарами прошерстить, быть может, тёплые воздушные массы откуда-то идут, или плато на вершине вулкана… Хотя бред какой-то. Не может на десяти километрах так легко дышаться. Хотя… Что я несу… Это для Земли справедливо: там слишком разряженный воздух на такой высоте. А тут? Мы непонятно где, непонятно чем занимаемся, работаем над тем, чему нас никогда не учили… Да ну нах! Пройдёмся, полетаем, и домой… Нахрен эту неделю, пора до хаты!
Собственно, сию мысль я и огласил вслух, хоть и удивился сам столь резкой смене настроения.
Ответом мне было:
– Ты уверен?
Я только вздохнул.
– Я, конечно, понимаю, что и недели мало, чтобы осмотреть целую планету, – выдал я. – Но лично мне хочется домой.
– Вот только не ной, – попросила Лилит. – Лучше скажи, что думаешь об этом месте.
– Ты о планете? – уточнил я.
Она кивнула.
Что я думаю о планете… Она ж практически полная углеродная копия Земли! Значит, и ресурсы её приблизительно схожи. Единственный минус – рейфы… А стоит ли ёршика параша, в таком случае?
– Овчинка выделки не стоит, – произнесла Лилит тихо. – Придётся проводить зачистку от рейфов…
Если это было её мнение, то я его учёл.
– Но ты прав! – внезапно выдала напарница. – Сейчас долетим один круг вдоль экватора, заложим ещё один, перекрёстный, и – возвращаемся!
Херак-с…
Облёт завершили быстро: против хода вращения планеты, да на сверхскоростном транспорте… в общем и в целом, спустя пять-шесть часов с небольшим мы уже были готовы завершить миссию с докладом на Землю.
Но только мы собрались было снижаться, как Лилит вдруг вздрогнула всем телом.
– Ты чего? – скосился я.
– Держись! – бросила она, и дёрнула кораблик в сторону.
Несмотря на инерционные демпферы, меня чуть не вышвырнуло из кресла. На закономерный вопрос «какого хрена» последовал не менее закономерный ответ: всё в немой форме.
На экране бортового компьютера со всей красочностью и инфернальностью, в стихах и прозе расписало момент выхода из гиперпространства дуевой бучи объектов. Сканер мгновенно идентифицировал цели: то были корабли рейфов…
– Та вы шутите, – мой глаз задёргался с частотой среднестатистической гирлянды. – Или с сошёл с ума, или я сошёл с ума.
– Ответ в любом случае неправильный, – усмехнулась Лилит. – Правильная версия – ты сошёл с ума.
– Очень смешно, – процедил я.
Пятнадцать ульев, тридцать крейсеров, свыше сотни разведчиков… Да у прыгуна боезапас на два десятка снарядов, вы с дубу рухнули?!
– «Хорошая планета», м-да?
Фраза осталась адресованной в пустоту.
По всему видать, в этом месте у рейфов была назначена крупная встреча. Настолько крупная, что ответ напрашивался сам по себе: это было началом конца…
– Ты это хотела предотвратить? – процедил я.
– Это. – бессильно выдохнула Лилит.
– Когда началась атака на Землю?
– Первого сентября…
– А когда всё закончилось?
– Тем же вечером…
Первое сентября… Сегодня число двенадцатое месяца июня… Значит, восемьдесят суток до начала Большого ППЦ? Хреново дело… Что можно успеть за восемьдесят дней?! Прошу не вспоминать одноимённый фильм о путешествии вокруг света за это же время…
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
|
|
|
|
|
Seik
|
Дата: Четверг, 10 Января 2013, 21:40 | Сообщение # 42
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 499
Статус: где-то там
|
Комкор, тут скорее проканает вариант "в Пегасе летают", ибо у какого чпуя рейфы скомуниздили координаты Земли.
Добавлено (10 Января 2013, 21:40)
---------------------------------------------
Комкор, тут уже конец недели как бэ надвигается, а проды все нет. Когда ждать? Читать охото.)
Сообщение отредактировал Seik - Четверг, 10 Января 2013, 21:40
|
|
|
|
|
|
Комкор
|
Дата: Среда, 30 Января 2013, 17:18 | Сообщение # 43
|
|
По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
Цитата (Seik) Комкор, тут уже конец недели как бэ надвигается, а проды все нет. Когда ждать? Читать охото.)
Ох, виноват-виноват-виноват... Каюсь до глубины души.
В моей учебке ныне сыр-бор: опять завалили несвойственной для студента административщиной с бумагами и ремонтными работами. Тому помоги, этому, то да сё. А чо мы, а мы рады стараться. Жрать дают -- и ладно Засим, времени на основную работу по фикам остаётся мало. Нынче же выкроил время: надеюсь, охота читать ещё не пропала? 
ЧАСТЬ 2. Сейчас и потом. Тут и там. 2011 год.
– Да вы, вашу мать, издеваетесь! – взвыл полковник Дегтярёв. – Вы что, чудовища?! Монстры?! Демоны, мать вашу?!
Ну, что меня повысили до демона, то, конечно, радует, но монстр звучит как-то низкоуровненько… Меньше, чем на чудовище, не согласен, бугага.
– Да как сказать, – замялся генерал Прохоров, принимая со стола копию рапорта. – Детишки поразвлеклись на славу.
– «Поразвлеклись»?! – взревел офицер. – Диверсировать улей – это «развлеклись»?!
– Зато с минимальным расходом боезапаса, – возразил я.
– Зато с максимальной головной болью! – прорычал Дегтярёв.
Наконец, Кэп изволил успокоиться.
– Начинается нашествие, – спокойно доложила Лилит. – Я не знаю, как они узнали о Земле, но тот факт, что они добрались до этой галактики, означает, что скоро рейфы будут тут.
– Как скоро? – поинтересовался Прохоров.
– Ориентировочно – в крайних числах августа.
– К этому моменту должна быть готова оборонная группа, – подал я голос. – Без этого Земле не устоять. Мощь ульев слишком велика для…
– Шаман, заткнись… – попросил Кэп. – И без тебя тошно…
– Вместо того чтобы бурчать, лучше бы делом занялся, – процедил я, нащупывая пальцем спуск АК-120. – Это тебе не в шашки на бутерброды играть, тут дела делать надо!
– Заткнись. – уже твёрдым голосом рече полковник.
– Успокойтесь оба, – нахмурился Прохоров. – У нас тут намечается вторжение инопланетян, а вы срётесь, как девки перед родами. Без обид, барышня, – генерал чуть покраснел, вспомнив о присутствии Лилит.
– На тот момент времени группировка насчитывала в себе до пятнадцати ульев, – та пропустила реплики военного мимо ушей. – Около трёх десятков крейсеров – прикрытие авианосной группы. Ещё несколько сот кораблей – разведчики, в воздушном бою мы им не ровня, а стрелы просто возьмут числом.
– Сколько стрел на одном улье? – поинтересовался Прохоров.
– Не меньше тысячи, – прикинул я. – Ангары занимают львиную долю объёма ульев.
– При таком раскладе, нам нечего им будет противопоставить, – усмехнулась Лилит.
– М-да. – произнёс задумчиво Прохоров. – Если бы не было уничтожено Кресло...
Тут генерал был прав. Америкосы, сославшись на нарушение какой-то там гребучей
конвенции о нераспространении оружия, убрали Кресло из аванпоста в Антарктике: в итоге, весь огромный арсенал снарядов Древних оказался бесполезен – система управления была разобрана, а позже и уничтожена (Зону 51, где хранилось Кресло, уничтожил налёт стрел).
– А «Атлантида»? – подал голос генерал. – По-моему, она всё ещё на Земле…
– Ага, с тремя полностью разряженными МНТ. – фыркнул Кэп. – Мы даже наквадах-реактор подключить не можем, его мощности не хватит на питание этой установки. К тому же, Атлантида полностью истратила боезапас…
Одна проблема за другой. Тогда что, подымаем кверху лапки и прикидываемся дохлыми тараканами?
– Сколько кораблей в распоряжении КВЗ? – спросила Лилит.
– Не больше десятка, – прикинул Прохоров. – Девять – проекта «триста четыре» и один экспериментальный – «триста пятый». Этого всё равно мало.
– А союзники Таури? – напомнил я. – Как насчёт ангажировать пару десятков ха`таков?
– И насколько они слабее улья? – съязвил Дегтярёв. – Они едва-едва могут с крейсерами потягаться. Даже мы их драли, как семечки.
Тут Кэп был прав. Чтобы справиться с такой армадой, необходимо как минимум полсотни ха`таков, не меньше сотни ал`кешей и свыше десяти тысяч глайдеров: это без учёта имеющихся у нас «триста четвёртых» и «триста вторых».
– Есть, правда, одна мыслишка…
– «Аврора»!! – в один голос произнесли мы с Лилит.
– На орбите одна «Аврора» болтается без дела, – напомнил я. – Если удастся запустить основные системы зашиты, можно будет не считать два или три улья. Ну, или пару троек крейсеров.
– А стрелы? – напомнила мне Лилит.
– «Аврора» чхать на них хотела, – отрезал я. – Пробить щиты не смогут, а баллистический подход не проканает: только, если все стрелы разом, но на это рейфы не пойдут – не настолько же они тупые.
– Да как сказать…
– Ладно! – прервал нас Прохоров. – Вы, ребятки, идите поешьте, помойтесь, отдохните. Вас позовут. Свободны!
– Есть!!
Уходя, я заметил, как вздохнул с облегчением Дегтярёв. Ему что, так сильно не нравилось моё присутствие? Так можно было открытым текстом сказать…
Пора до дому. Мне ещё котейку кормить… Я ей, конечно, перед уходом еды-то оставил, да только, боюсь, зачерствела она уже вся. Надо до хаты…
Закинув в каптёрку оружие и амуницию, я двинул до дому. По пути встретили группу Британца: этот перец успел где-то пулевое в ногу схлопотать, и теперь прыгал, опираясь на Багиру и Асторию. Позади троицы, героически тащя кипу вооружения, плёлся Штырь.
Дома я разложился на всю катушку. Сразу проверил наличие жрачки у Кирары, сменил ей воду, вычистил лоток, пожрал и улёгся спать. Правда, «спать» вышло весьма условно: время было под шесть часов вечера, и засыпать особо смысла не был – просто лёг прикорнуть. Впрочем, уже совсем скоро я проснулся от ощущения присутствия: рядом ошивалось какое-то тело. Первая мысль – Кирара, но котейка злостно мяукала в соседней комнате, или на кухне. Повернувшись из любопытства, я узрел Лилит: эта сволочь уже отрубилась. Быстро же, быстро…
12 июня 2011 года.
– На этом наш выпуск завершён, спасибо, что были с нами – до скорого! – на распев прочитала Гайка.
– Заткнись… – выдохнула Лилит.
Брифинг должен был начаться полчаса тому назад, но Кэпа всё не было. Я уже начал подумывать о том, чтобы вызывать его по рации, но только я потянулся к подсумку с радиостанцией, как в отсек собственной персоной вполз полковник Дегтярёв.
– Где тебя бэтр носит? – нахмурился я. – Опять неприятности?
– Не то слово! – Кэп устало рухнул за стол.
Только начало дня, а он уже весь выжат, что лимон. Что с ним такое?
– Я всю ночь сидел на селекторном, – пояснил устало он. – Там и ваши души поминались тоже.
– Чую, не к добру всё это… – пробормотал Штырь.
– Правильно чуешь…
Кэп через силу расстегнул китель и вынул из внутреннего кармана многократно сложенные листы. «Гармошку» офицер аккуратно раскидал и зачитал вслух единственную фразу:
– Приказываю ввести во всех воинских частях Вооружённых Сил Российской Федерации режим полной боеготовности…
– Зашибись… – выдохнул Штырь, и рухнул башкой об стол.
– Это ещё цветочки, – предупредил Кэп. – Под «всеми частями» подразумевается ещё и Город. Особенно Город.
– То есть, – процедила Багира. – Мы тоже попадаем под «опись»?
– Именно, – кивнул Дегтярёв. – Мало того: теперь покидать объекты или части без веских на то оснований категорически запрещается.
Зашибись…
– Короче, – резюмировал я шутя. – Будем всё время ходить с оружием, полным оснащением, срать в бронежилетах и спать в разгрузках.
– Хорошая шутка, командир, – улыбнулась краем рта Астория.
– Кстати, он не шутит, – заметил Кэп. – Он своими словами перефразировал приказ Верховного: постоянная боеготовность и никаких поблажек.
Ёрш твою меть…
– Шаман…
О. Началось…
– То, что вы учинили с начала месяца…
Только не начинай шарманку заново!
– …подходит под пожизненное заключение особого режима.
Ну ёрш же ж твою меть!
– Однако, принимая во внимание ваши заслуги и мои рекомендации, руководство проекта решило дать вам шанс.
Чего?
– Если вы даже сапёрной лопатой умудрились грохнуть рейфа, то что уж говорить о нормальном оружии…
То есть, МПЛ тебе не оружие?
– Короче! – выдохнул Кэп.
«У кого короче, тот сидит дома и отращивает», – подумал я.
Офицер извлёк из общей «гармошки» второй листок и зачитал вслух:
– Приказываю сформировать Первую Отдельную Досмотрово-Штурмовую Бригаду войск Воздушно-Космической Обороны под командованием Генерального Штаба Министерства Обороны Российской Федерации. Пункт первый… так, это вам не надо… – пробормотал Кэп. – Пункт второй… тоже… Вот, шестой. Закрепить за Первой ОДШБ ВКО РФ части комплекса: сектора 1А, 1Б, 1В, 1Г, 1Д, 1Е, 1Ё, 1Ж, 1З, 1И уровня 40. Пункт седьмой. Закрепить за Первой ОДШБ ВКО РФ комплекты амуниции и вооружения установленных образцов. Вот…
Зашибись…
– Другими словами, – рече полковник. – Вашей кодле отдаётся один уровень жилой зоны. Это значит, что: вы обязаны поддерживать там порядок, чистоту и аккуратность; сообщать обо всех проблемах и нарушениях; и просто тусоваться там, не высовывая оттуда носа, покуда вас не вызовут.
– Когда можно будет переезжать? – уточнила Багира.
– Хоть сейчас, – признался Кэп. – Но прежде…
Договорить он не успел: дверь кабинета звучно лязгнула.
– День добрый, господа…
Я чуть не вскочил чисто по привычке, узрев генеральские погоны: то был Прохоров.
– Здрасьте, дядь Гриша! – приветливо помахала Гайка.
– Привет молодому поколению, – кивнул генерал. – Как дела? – это он адресовал уж Дегтярёву.
– Пока не родила, – бросил бегло полковник.
Лилит почему-то вздрогнула.
– Саня… гм… Полковник Дегтярёв уже изложил вам общее положение дел? – генерал перекинул взор на нас.
– Только на половину, – добавил «саня». – Сейчас самое интересное начнётся.
– О-о-о, тогда я с вами! – генерал присел за стол.
«Саня» вздохнул.
– Теперь – самая интересная часть нашего выпуска, – рече полковник. – А именно – рейфы на повестке дня.
М-да уж. Интереснее некуда.
– КЗВ экстренно отзывает с заданий все боеспособные корабли. Уже прибыли «Россия», «Москва», «Великий Новгород», «Петербург» и «Севастополь». На подходе «Орёл», «Курск», «Тула» и «Архангельск». Задерживается в пути только «Александр Невский».
– Последний -- крейсер проекта «триста пять», – добавил Прохоров.
– Кроме того, уже отправлены инженеры на борт «Авроры». Итого, на текущий момент мы имеем десять кораблей: включая пять наших, один – инопланетный, и четыре натовских.
– Ещё не уничтожены? – хихикнула Астория.
«Кровожадная девка растёт», – подумал я.
– В ближайшее время должны подойти ещё три. К сожалению, рассчитывать на чью-то помощь не приходится: Токра не отвечают после Большого бума где-то на отшибе рукава Млечного Пути, у джаффа сейчас и без того забот хватает, а Азгарды, как вы знаете, гм…
– Самоубилсанама, – встрял Штырь.
– Типа того. – откашлялся Кэп. – Из этого следует, что как минимум сорока пяти более или менее крупным кораблям противника будет противостоять десятка шлюпок с ракетным вооружением.
– А лучевые орудия Азгарда? – посмотрел на Кэпа Прохоров.
– Для питания нужен МНТ, – напомнил Дегтярёв. – А ядро Азгарда практически истощено. Поэтому, – вздохнул он. – Работаем по следующей схеме… Судя по данным разведки и расчётам траектории их движения, они будут тут к концу августа – началу сентября… За это время необходимо по максимуму усилить обороноспособность Земли и по максимуму нанести урона рейфам. На то будут действовать шесть диверсионных групп по пять человек: «Альфа» и «Бэта» займутся ульями, «Гамма», «Дельта», «Эпсилон» и «Дзета» займутся группировкой крейсеров.
– Позволю не согласиться, – подала глас доселе молчавшая Лилит. – Не стоит забывать о стрелах: они в фоновом режиме патрулируют пространство вокруг флота. Малейшее подозрение – и поднимется тревога.
– Аналитики из Центра учли это, – кивнул полковник. – Поэтому, об уничтожении флота задачи пока не стояло. Цель – обездвижить флотилию.
– Уничтожить гипердвигатели, – вздохнул я.
– Это проблема? – поинтересовался Прохоров.
– Ещё какая! – подхватил Штырь. – На нашей миссии мы столкнулись со спящим на планете ульем: поверьте, стоило огромного труда вынести даже охрану!
– А ваши товарищи приложили не столь большие усилия, чтобы диверсировать весь улей, – заметил, подмигнув, Прохоров.
– Корабли рейфов по всей сути органические, – мрачно рёк я. – Они восстанавливаются сами после повреждений, как любое живое существо. То, что сделали мы, хватит едва ли до конца этого дня: вполне вероятно, что он уже взлетел с поверхности.
– Ну, ситуацию можно не драматизировать, – подмигнул генерал. – В любом случае, в составе диверсионных групп вас нет.
– Поэтому и настаиваю, – фыркнула Лилит. – Мало кто из военных имел опыт боевого столкновения с рейфами…
– Спецназу и ВДВ рейфы в подмётки не годятся, – заверил Кэп. – В состав групп включены бойцы Псковской Парашютно-Десантной и разведчики из ГРУ. Как-нибудь да справятся.
– И сколько часов налёта у этих «как-нибудь»? – съязвила Лилит. – Кто из них летал на прыгунах?
Полковник с генералом переглянулись.
– На будущее, конечно, объявим выговор, – откашлялся Прохоров. – Но в этот раз просто слушайте: при ДОСААФ РОСТО уже год действует лётная школа по подготовке пилотов «прыгунов», «стрел», «глайдеров», «триста вторых» и им подобных летальных… ТЬФУ! Летательных аппаратов. Засим, можете не волноваться.
– Вообще-то, волнуюсь, – не успокоилась Лилит. – Знаете ли, тяжело вести бой, когда на хвосте врагов больше, чем у тебя волос на… – девушка осеклась. – На башке, – кое-как выкрутилась она после секундной заминки.
– Рейфы берут числом, – подхватил я. – Даже спецназу будет тяжеловато с ними сладить.
Дегтярёв только вздохнул.
– Отставить панику… Вы вообще разговор в другое русло уводите. Просто молчите и слушайте дальше. Группы займутся крейсерами, вы авангарде. Всю разведку кладут на вас…
– М-да-да, на нас «кладут», – встрял Штырь.
– Но вам категорически запрещается вступать в бой, – добавил генерал Прохоров. – Единственное, что вы должны сделать по обнаружению рейфов – доложить о том на Землю. Это понятно?
– Так точно, – ответил я. – Только скажите одно: что делать и как быть с рейфами на Земле?
Вот это был хороший вопрос: его я не берёг напоследок, но интерес в получении ответа был, и при том немалый.
– Рейфов возьмёт на себя Отдел К и контрразведка, – заверил полковник Дегтярёв. – Об этом можете не волноваться… Ваша задача – поиск скоплений рейфов в этой галактике…
– Ты хоть представляешь себе размеры этой галактики? – скривился я. – На поиски уйдут годы.
– Вот тут ты не прав, парень, – встрял генерал Прохоров. – Мы знаем, с какого направления пришли эти твари. Значит, оттуда и надо начинать.
– Они явно не знают точных координат Земли, – уточнила Лилит. – Значит, они попробуют найти её, бесполезно распыляя ресурсы. Отдельные разведгруппы, один-два крейсера или улей с двумя-тремя крейсерами.
– С этим можно особо не париться, – выдохнул Штырь, поняв, что проще будет согласиться. – Предоставим это сами себе. Так каков наш план?
Всё-таки, дела идут куда быстрее, когда согласен ты с начальством… Наши доводы остались без внимания: ну и пох. В любом случае, надо постараться нанести рейфам урона больше, чем они сумеют нанести нам. В этом вся и загвоздка…
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
|
|
|
|
|
MEGAFAN
|
Дата: Среда, 30 Января 2013, 22:33 | Сообщение # 44
|
|
Присвоен уровень допуска
Группа:
Пользователи
Сообщений: 47
Статус: где-то там
|
Привет долго тя небыло) прода норм. чую месиво приближается..
В стазисе.
Дата пробуждения не установлена.
|
|
|
|
|
|
профи
|
Дата: Четверг, 31 Января 2013, 09:10 | Сообщение # 45
|
Участник экспедиции
Группа:
Свои
Сообщений: 237
Статус: где-то там
|
Хочу идейку подбросить: америкосы создали вратабой! , а врата рванут так, что планете не выжить 
Пишу комментарии с планшета, за отсутствие цитат не бить, так как выделить текст не могу, а ВВ коды со мной не дружат.
|
|
|
|
|
