Цитата шаман ()

что же случилось с Рапторией? Неужто "космический коронавирус" подхватила?

Добавлено (19 Апреля 2020, 19:56)
---------------------------------------------
10 августа 2011 года
Галактика Млечный Путь
Земля
Гарнизон
«Цикады»
18:00

Группа прибыла на место так скоро, как позволили ходовые качества транспорта. На часах отбило шесть вечера, когда «шишига», чуть повизгивая тормозными колодками, сбавив ход въехала на территорию гарнизона.

«Медвед» за рулём отметил, что местные вола не пинают: КПП обустроен по всем правилам и требованиям, начиная от противотанковых ежей и шипов на подступах и заканчивая капонирами с тяжёлым вооружением непосредственно на самом объекте. Собственно говоря, ежи с шипованными лентами и заставили парня снизить скорость: лавировать шестиметровым грузовиком между компактно расставленных надолб на скорости ещё можно, но не когда в КУНГе полнокровный взвод. Делать из десанта начинку для мясного пирога водитель не собирался.

Видимо, о ребятах предупредили заранее: местные даже не стали заниматься ерундистикой вроде проверки документов (что странно, и, мягко говоря, в текущих реалиях преступно), и открыли шлагбаум сразу же, как только увидели регистрационные номера транспорта.

«Медвед» по привычке махнул раскрытой рукой в окно дневальному на КПП, суетливо убравшему из-под колёс подъезжающего «шестьдесят шестого» шипованную ленту, чем поблагодарил военнослужащего, но тот, кажется, даже не понял жеста: его натурально выбил из колеи внешний вид пассажирки кабины. Уж что-что, а узреть на борту военной техники девушку боец-дневальный точно не ожидал.

Уверенность ребят в том, что их ждали, укрепилась, когда возле очередного перекрёстка главной дороги их встретил сержант в полевой форме, но с белым брючным ремнём: служивый явно числился при штабе, о чём красноречиво говорила форма его одежды. Военнослужащий, завидев приближающуюся издалека «шишигу», поднял руку, в которой держал красный сигнальный флажок: стандартное средство подачи сигнала механикам-водителям войсковых колонн.

«Медвед» прекрасно знал эти сигналы (да и кому ещё мог махать «штабной» сержант, если на дороге больше не было транспортных средств?). Завидев встречающего, парень выжал сцепление, выбил передачу и накатом подвёл машину к ожидающему.

Тот не стал тянуть кота за хвост и сразу подошёл к машине со стороны водительской двери. Шофер по привычке из вежливости распахнул дверь первым.

– До штаба сотня метров, – проинформировал его сержант. – Сейчас направо, и никуда не сворачивая по прямой до конца. Здание штаба с левой стороны, машину поставите на плацу перед ним.

– Понял, спасибо! – поблагодарил информатора «Медвед».

Военнослужащий машинально просемафорил флажком «Проезд разрешаю».

***

Техника едва встала, застопоренная «ручником», на плацу перед штабом, и ещё не успела заглушить двигатель, как задние дверцы КУНГа распахнулись. Полнокровный взвод при полном оснащении выгрузился на покоцанный временем асфальт.

«Гайка», покинувшая кузов одной из первых, пользуясь лишней минутой, парой резких движений размяла позвоночник (поди, потрясись три часа на жёстких рундуках КУНГа!) и осмотрела округу.

Гарнизон пощадила битва. Из того, что было доступно глазу, ничто не указывало на проходившие тут бои. Два предыдущих расположения пострадали куда сильнее. Тут, конечно, есть и обломанные деревья, и следы подпалин на асфальте, в паре окон на верхних этажах штаба не хватает стёкол, из-за берёзовых насаждений просматривающееся здание склада РАВ приветливо моргает обгоревшим углом, но во многом картина почти не отличается от обыденного. Нет сбитой техники (ни нашей, ни противника), не видно почерневших от солнца и воздуха запёкшихся луж крови, в воздухе не чувствуется кислого запаха органики и трупного смрада. Личный состав этой части, определённо, нюхнул пороху: но адской мясорубки тут не было. Изосимова ещё помнит, какую бойню они лицезрели перед Домом офицеров, где заночевали всей группой: такую картину она забудет нескоро.

– Тише ты руками маши, – хмыкнул подошедший сзади «Штырь». – Ты мне чуть верхнюю челюсть не вывихнула.

[профессиональный юмор: и автору, и редактору, и «Штырю» прекрасно известно, что эта часть черепной коробки неподвижна]

«Гайка», улыбаясь обернулась к другу:

– Так ты не подкрадывайся с тыла, как ниндзя из стройбата.

«Багира», разминаясь после затяжной поездки, одновременно пыталась подтянуть стропы на своей ременно-плечевой системе:

– Да, надо бы тебе зарядить как-нибудь пару раз, – в шутку усмехнулась она. – А то повадились, действительно, сзади обходить.

«Штырь» в порядке поддержания русла разговора бросил девушке через плечо:

– Что поделать, привычка. Да и работа у нас сама знаешь какая.

Парень ухватился за свисавшие с РПС «Гайки» концы строп и несколькими заточенными резкими движениями рывками утянул регулировки до предела, быстро подогнав снаряжение под фигуру соратницы.

Та даже не успела удивиться, как справно амуниция села по талии, а боец уже успел помочь сладить с разгрузочным поясом и «Багире».

Остальные тоже болты не пинали. Парням проще, они привычные: несколько простых и отработанных движений – и свои разгрузочные жилеты отрегулированы по насыщению и подвижности. Не прошло и минуты, как уже и у девушек всё снаряжение подогнано под реалии: разгрузочные жилеты и пояса ни у кого не болтаются, концы регулировочных строп у всех заправлены, застёжки и «молнии» надёжно прикрыты защитными накладками.

«Гюрза» не особо вникала в тонкости подгонки амуниции: своё снаряжение её устраивало полностью. А потому Алина, по привычке озиравшаяся по сторонам в порядке дозора, одной из первых заметила, как из непропорционально больших, неуместно резных дверей за колоннадой входной арки здания штаба отделилась фигура в защитной «флоре» и направилась к группе.

– У нас гости, – предупредила Кирсанова. – Мы популярны?

«Полимер» проследил за взглядом соратницы, узрел приближающегося персонажа и тихо скомандовал:

– Готовимся к вечеринке. Вести себя вменяемо, по возможности, не покемонить.

Впрочем, этого он мог и не говорить. Даже, если у кого-то из ребят и осталась подростковая дурь в голове, война выбила из них всё до последней капли. Сейчас «Цикады» мало чем уступали в дисциплине и подготовке штатным подразделениям регулярной армии.

Не считая усвиставших в самоволку, конечно же.

Тем не менее, прикомандированные бойцы не собирались играть в стойких оловянных солдатиков, а потому заниматься форменным дурошлёпством и командовать «Становись», «Ровняйсь», «Смирно» ни «Медвед», ни «Полимер» не стали. В конце концов, их сюда прислали с рейфами помочь разобраться, а не строевую подготовку демонстрировать.

Подошедшим гостем оказался невысокого роста офицер средних лет в чине майора. Причём, было видно с первого взгляда: успел отвоеваться. По лицу, он был одного возраста с капитаном Косоруковым и полковником Дегтярёвым. Может, чуть старше/младше одного/другого. Но одного поколения: точно. И чего не могли скрыть ни начавшие пробиваться проседи на висках, ни пышные (в рамках дозволенного уставом) усы офицера, ни его взгляд – горнило войны он прошёл не сегодня и даже не вчера. Это не укрылось ни от «Медведа» с «Полимером», ни от «Гюрзы» с «Рокадой». А «Гайка» мимолётом отметила, насколько взор майора схож с тем, какими глазами смотрят на всё окружающие её парни.

«Родственные души», – даже от «Рыси» не ускользнуло это сходство.

Строго говоря, согласно воинской дисциплине и этикету младшим по званию надлежало первым назвать своё подразделение и цель прибытия, доложив старшему по званию и должности, но никто из ребят даже рта не успел раскрыть.

Офицер подошёл к группе и на автомате поздоровался с «Медведом», с ходу вычислив старшего в подразделении.

– Майор Соколов, ВКО.

Род войск можно было не называть: петлицы на лацканах кителя виднелись отчётливо.

– Взвод «Цикады», Первая ОДШБ, – рекомендовался сталкер. – Прибыли для наведения шороху.

– Это очень хорошо, – кивнул военнослужащий. – Мы вас ждали, как манну небесную.

У «Гюрзы» неприятно кольнуло в затылке при упоминании фамилии собеседника. Соколов… Соколов… что-то знакомое…

Но почему оно знакомое, девушка сообразить не смогла.

– Нам бы час на подготовку, – запросил парень. – Нас прямиком из медсанчасти выдрали, мы даже оружие к нормальному бою не привели.

Майор скользнул взглядом по вооружению взвода и проникся неподдельным уважением. Новейшие АК-120 ещё даже в войска поступать не начали, а «Цикады» ими уже укомплектованы.

– В этом нет нужды, – проинформировал он. – Скоро темнеть начнёт. Вы же не сунетесь на незнакомом театре действий ночью в бою?

Старший поморщился.

– Не хотелось бы, – согласился за него «Полимер».

– Вот и я о том же, – кивнул ему майор. – По опыту рекомендую вам дождаться рассвета. Мы, конечно, и подсветить вам можем, но надо ли так рисковать? Пойдём, доведу вам расклад. Заодно ознакомитесь с театром посветлу. Может, какая разумная мысль нападёт?

***

Группу препроводили в один из кабинетов здания штаба: что реально напрягло знавших внутреннюю кухню, так это отсутствие на входе в здание усиления. Обычно штабные строения охраняются караулом, а на дверях должен присутствовать суточный наряд. Как минимум, в «аквариуме» «дежурки» обязаны неотлучно находиться дежурный по части и/или его помощник, но сейчас помещение дежурного пустовало, турникет пропускного устройства был открыт, а караула и усиления и след простыл.

«Гюрза» переглянулась с «Рокадой» и парнями: все поняли друг друга без слов. У местных реально дела швах, раз даже дежурного по части куда-то припахали.

Кабинет майора находился в глубине строения и, судя по всему, как кабинет никогда не задумывался. По расположению и планировке было понятно, что его обитель – бывшая комната хранения оружия и/или спецсредств. Об этом говорила и тяжёлая обитая железом дверь, и металлическая дверь-решётка из арматуры-тридцатки, сваренная на пятидесятом «уголковом» «профиле». Рабочие места офицеров, даже в секретной части, так никогда не оборудуют, если это не помещение для хранения и работы с документацией грифа высшей категории секретности.

Совсем Алину ввергло в уныние творящееся в кабинете: расстеленная на столе оперативная карта – полбеды, оно ожидаемо. Но лежавший на столе автомат, на минуточку, АКС-74, и россыпь дюжины забитых магазинов к нему говорили сведущим: так быть не должно.

Это понимали и парни: офицерам к выдаче полагался табельный пистолет, его кобура виднелась на ремне майора. И кобура явно висела не для бутафории: в ней отчётливо просматривался узнаваемый по рукоятке ПМ, от которого к ремню тянулся кожаный страховочный шнур. Но если офицер, тем паче, штабной, взялся за неположенный к его снабжению автомат, дело может быть только в недостаточной огневой мощи. Мысль о том, что оружие забыл (специально или случайно) какой-то срочник, была тут же попрана, как крамольная и несоответствующая действительности.

– Заваливайте, – майор по-хозяйски принял автомат со складным рамочным прикладом и споро повесил его за ремень на спинку своего стула. – Извиняйте, чая не предлагаю. Мы и сами уже неделю на подножном корме.

«Полимер» пропустил лирику мимо ушей и сразу склонился над картой. Его примеру последовал «Медвед». Была бы возможность – и столешницу окружил бы весь взвод, но увы: места хватило ещё «Литере», «Гюрзе», «Рокаде» и «Гайке». Остальные посчитали, что смогут довольствоваться озвученным вслух.

Соколов не любил размениваться на праздные суеты, и сразу включился в информирование свежеприбывших.

– Мы сейчас вот тут, – офицер обвёл пальцем отдельно стоявшую группу строений, занимающую приличную площадь. – Это наша часть. Для понимания масштаба, около семисот метров с северо-запада на юго-восток и около двух километров с северо-востока на юго-юго-запад. Вот этот аппендикс, – военнослужащий ткнул в отдельную группу зданий на юго-западе. – Это руины старой части, действующих сооружений там нет. Но там сидит наш наблюдатель, и, по совместительству, снайпер. Держит этих страховидлов в развалинах химического завода.

По соседству с частью, метрах в трёхстах от границы старой в/ч, располагалась территория химического завода синтетических смазок. Причём, что немаловажно, территория завода занимала ничуть не меньшую, а то и большую площадь, тем действующая войсковая часть.

– Завод блокирован по периметру, – майор рухнул на стул и откинулся на спинку. Возле южного и западного КПП дежурят два мотострелковых отделения. Восточное КПП удерживают местные менты, а с севера нет ни выходов, ни входов.

– Рейфам это не помеха, – заметила «Литера».

– Зато им помеха три расчёта с АГСами, – плотоядно усмехнулся Соколов.

«Гюрза» неприкрыто присвистнула.

*АГС – автоматический станковый гранатомёт, прим. ред.

– Подземные коммуникации, – как опытный диггер, «Медвед» сразу взял быка за рога. – Надо перекрыть все люки и технологические ходки, пока их не обнаружили рейфы.

– Уже обнаружили, – хмыкнул майор. – Наши сапёры от души порезвились в них. Девяностые «монки» чудовищно эффективны против пехоты, особенно в узких пространствах.

Настала пора присвистнуть «Медведу». Уж кто-кто, а он имел дела с этими минами в аномальной лощине. МОН-90 – поистине мясорубка в коробке. От такой адской дури не спасёт ни одна живучесть и регенерация, будь рейфы хоть трижды инопланетянами.

– Вы заточились под снайперскую борьбу, – Соколов окинул взглядом группу. – Идея неплоха. Но эти сосуны не идиоты. Эх, выкурить бы их оттуда…

– К сожалению, – цокнул языком «Штырь». – Нам прямо запретили разрушать завод ударом с орбиты.

«Багира» ткнула парня локтём бок:

– Но разрешил хоть гаубицу на фаркопе тянуть.

«Медвед» счёл своим долгом предупредить собеседника:

– У нас несколько… своеобразные методы «работы». Целостность материально-технической части предприятия не гарантируем.

Майор отмахнулся.

– Там от материально-технической части одно название осталось. Можете хоть с землёй сравнять эту груду кирпичей, а «наверх» потом скажем, что так оно и было. Завод пятидесятых годов постройки, главное здание с деревянными перекрытиями. Даже, если оно выстоит войну, его всё равно надо будет сносить и перестраивать.

Парни переглянулись между собой.

– Так, может, и впрямь проще подорвать его? – озвучила общую мысль Алина. – Три расчёта АГС? Кирпичному зданию этого хватит за ласковый поджопник. Свалится, и рейфов под собой похоронит.

Офицер отрицательно покачал в ответ.

– А вот тут, доча, я бы с тобой поспорил. Мы тут тоже так думали, покуда не решили обрушить старое здание КБО. Там блокировали нескольких додиков, а солдат на убой решили не слать. Заложили шесть фугасов, и подорвали этот карточный домик. Потом, когда уже завалы бульдозером разгребали, из-под обломков вылезло несколько упырей и полезло нашими кормиться. Хорошо, что упокоили наверняка и почти сразу, а то опять похоронки рассылать пришлось бы.

– Планы завода есть? – поинтересовался «Полимер». – Планировка, помещения, цеха, территория?

Соколов хлопнул по столешнице.

– Только эта карта. И разведданные сапёров, что минировали технологические ходки в подземной части объекта.

Внезапно под нос тихо выругалась «Гайка»:

– …твою ж налево, и твою ж направо…

«Рокада» повернулась к соратнице:

– Ты чего?

Девушка нехорошо поморщилась.

– Да, как-то не вовремя вспомнила, что предприятие такого масштаба обязано иметь на территории бомбоубежище сообразно количеству персонала и жителей прилегающих улиц. Это ж форменный лабиринт на тысячу квадратных метров минимум. Охренеем же зачищать!

Майор подлил масла в огонь.

– Я тебе больше скажу, моя маленькая. Этих бомбоубежищ на территории шесть. Одно «первое», для эвакуации руководства и документации с особо ценным имуществом, остальные для укрытия населения в случае ЧС.

– Икебана твою маму… – теперь уже и «Рокада» не сдержалась. – Вот, где бы дробовик командира пригодился.

– И без него управимся, – коротко бросил «Медвед». – Бомбоубежища можно не считать.

По нехорошему блеску в глазах своего парня «Литера» поняла, что лучше бы в укрытиях никто не находился. В противном случае, их участи нельзя будет позавидовать.

10 августа 2011 года
Галактика Млечный Путь
Перегон между Тау Кита и Землёй
Мостик хат`така
18:00

На мостик моя тушка вплывала с ощущением нереальности происходящего. Прерванный сон зачастую хуже недосыпа: и самочувствие ухудшается, и чёткость мышления пропадает, и здравомыслие страдает. Не говоря уже о повышенной раздражительности, заторможенной реакции, дырявой памяти и грёбанной тонне сопутствующих симптомов.

В отсеке ходового мостика было немноголюдно. Сабрина всё также стояла у головного устройства, ведя ордер по гипертоннелю, Юлька составляла ей компанию, о чём-то с обеспокоенным видом переговариваясь с Ток`Ра на её языке.

Я едва успел почтить эту парочку своим визитом, как девочка подорвалась с места и чуть ли не кинулась на меня:

– Как «Раптория»?!

– Жива, – дёрнув щекой, отмахнулся я. – Эта бестия ещё нас с тобой переживёт, ничего ей не сбудется.

Юлька с неподдельным облегчением выдохнула в голос.

– Слава Богу… я уж думала, преставиться надысь удумала…

– Не дождёшься. Если надумает помереть без моего ведома – убью. Оживлю и ещё раз убью. Десять раз, и все насмерть.

Сабрина не отвлекалась от управления, и я не стал лишний раз её дёргать. Лишь окинул взглядом оперативные экраны и отражённые на них данные: если верить показаниям приборов, мы в относительной целостности. Ордер движется заданным порядком, существенных отклонений в работе системы сопряжения нет. Но Нергалу не понравилась кривая стабильности работы разогнанного наквадах-реактора: пусть его выходную мощность и ограничивали конструктивные особенности энергоузла, но нет-нет, да и проскакивали периодические пики. Автоматика пыталась компенсировать случайные на первый взгляд скачки потребления энергии, порой подбиравшиеся к предельным значениям. Разумеется, пиковая выходная мощность уходила в зашкал.

– Снизь скорость ордера, – приказал Нергал. – Уменьши нагрузку на энергосеть. На одну десятую.

– Слушаюсь, владыка, – кротко отозвалась Сабрина.

Пара манипуляций органами управления на головном устройстве мостика – и даже визуально стало заметно, как замедлился наш флагман. Признаться, где-то на задворках сознания промелькнула паническая мысль, что идущие позади ведомые корабли могут отсовокупить нас в корму, влетев на полной скорости, но Сабрина далеко не дура: догадалась сначала снизить скорость бортов, а потом уже замедлять нас.

– Как корабль?

– Слушается рулей уверенно, – доложила Ток`ра. – По прежнему неисправна подруливающая автоматика, но с курса мы не ушли.

Я вздохнул и с чувством выругался максимально литературно: всё-таки, Юлька рядом.

– Ну? – спросил у неё. – На вашем фронте как? Установку собрали?

– Почти полностью, – подтвердила девочка. – Осталась малая часть, Косоруков разрешил заняться этим после ужина.

– Ужина? – моя бровь машинально поползла вверх. – Который час?

Мелкая достала из кармана брюк КПК и бегло окинула экран устройства взглядом.

– Шесть пятнадцать. Скоро расход дежурных сил. А что?

Охрененно, блин, отдохнул. Уже по времени потерялся….

– Почему-то, я был свято уверен, что сейчас глубокая ночь, – честно признался я. – По всей видимости, начинаю троить.

Юля тепло улыбнулась.

– Неудивительно. Сколько тебя помнила, ты всегда работал до потери чувства окружающего.

За спиной раздался слегка плывущий, но ещё чёткий голос «Лилит»:

– Мы опять во что-то влипли?

Я обернулся.

Любимая нарисовалась на мостике по форме одежды номер восемь: что напялила, то и носит. Берцы не зашнурованы (лишь затянуты: шнурки свободным порядком заправлены в голенища), штанины брюк не заправлены в ботинки, ремень где-то отдыхает: брюки держатся на крутых бёдрах напарницы исключительно за счёт кроя. Китель распахнут и накинут абы как, даже рукава не застёгнуты. Хорошо хоть, топ догадалась под него надеть: судя по почти отсутствующему выражению глаз и общему помятому виду, соратница где-то втухала за работой, пока я пытался восстановить связь с окружающим.

– «Раптория» вырубилась за штурвалом, – коротко обрисовал картину. – По внешнему виду похоже на переутомление, но меня смущает её состояние. Жар колбасит не по-детски.

«Лилит» нахмурилась, пытаясь собрать мысли в кучу, и наконец перевела на меня взгляд.

– Жар? У «Раптории»? Как она?

– Без сознания. За ней сейчас «Андромеда» присматривает.

Девушка непечатно ругнулась в полголоса.

– …только этого ещё не хватало…

– А тебя где носило? – уж очень помятый вид у напарницы.

– Да… – отмахнулась она. – Везде понемногу. То реакторам подрежу мощность, то двигатели стабилизирую, то с временной установкой подсоблю. Ты сам-то чего не спишь?

Я картинно обвёл рукой помещение мостика.

– Если честно, то мне кажется, что сплю. Кругом сплошной сюрр и форменный бедлам. Да и как тут уснёшь, когда то с чужим кораблём сближаемся, то личный состав сознание на посту теряет, то ещё какая дрянь происходит?

«Лилит» прицокнула язычком.

– Логично, блин…

Шесть пятнадцать вечера. Значит, уже, по идее, пора жрать.

– Идите, подкрепитесь. И ты, Сабрина, тоже ступай есть. Я заступаю на мостик.

Юлька обеспокоенно посмотрела на меня:

– Ты уверен? Ты уже в датах и времени путаешься. Хорошая ли это идея, вставать за штурвал в таком состоянии?

– Дерьмовая идея, – согласился я. – Но ставить больше некого. Я-то хоть немного отдохнул, а вы? Про Шарапову или Косорукова не заикаюсь: хрена с два я Лерку подпущу к пульту хат`така в гиперпространстве, а Косоруков сам сказал, что угробит нас за милое «спасибо».

– Давай я встану, – предложила девочка. – А вы пока поспите.

– Юля права, «Шаман», – произнесла «Лилит». – Нам всем сейчас несладко, но пилоты должны быть всегда в сознании. Иначе кончим, как «Раптория». Досыпай свою часть отдыха, потом встанешь за штурвал.

Так-то оно, конечно, так, но… не я один тут, кого выдрали в неурочный час. Так-то, Юля тоже сейчас должна отдыхать: ей сон необходим ничуть не меньше, то и больше, чем нам всем, вместе взятым.

Я обратился к Ток`Ра:

– Сабрина. Вы с Иштар в состоянии отстоять несколько часов, подменив «Рапторию»?

Ответ был предельно короток и кроток:

– Как повелит владыка…

Обтекаемо, едрить твои изотопы наквадаха… если я тебе повелю в воздушный шлюз выброситься, ты тоже скажешь «Как повелит владыка»?

«Будь уверен», – буркнул из глубины сознания Нергал. – «Даже не спросит, из какого: пойдёт к ближайшему».

– Постой, пока тебя не сменят, – попросил я девушку. – Мне надлежит перераспределить личный состав по вахтам. После тебя сменят.

– Слушаюсь, мой господин.

По губам «Лилит» пробежалась лёгкая ухмылка.

Ох, чую, чую неслыханного размаха звездец по мою душу, когда об этом прознает Дегтярёв! Чую! Не приведи Господь Бог Саваоф Сабрина поимеет дурость прилюдно меня повелителем обозвать: во веки вечные не отбрешусь. Точно в военном билете запишут должность «тёмный владыка Дарт-Александер»: к гадалке не ходи. Ещё и подпись Кэп свою под печатью поставит: «ИО ком. бриг. гв. п-к А. С. Дегтярёв». Ещё и генералы Белов с Прохоровым подпишутся: «Утверждаю».

– Чего смешного, блин? – буркнул я любимой. – Иди спать, давай. Я скоро приду.

– Слушаюсь, мой господин…! – даже не пытаясь скрыть дичайшую откровеннейшую подстёбку в голосе, напарница отвесила игривый, но донельзя натуральный поклон и исподлобья бросила на меня преисполненный искреннего веселия взгляд.

Была бы под рукой подушка – бросил бы в соратницу.

Но под рукой оказалась только Юлька.