Вырвавшийся рейф шел по коридору Атлантиды, оставляя после себя лишь кровь и трупы. В другой жизни он был человеком, которого знали все его жертвы, но сейчас он стал для них ангелом смерти. Раньше его звали Мередит Родни МакКей, теперь смерть была в его новом имени – Mer’death, рейф, у которого есть имя. Та жизнь, те люди – все осталось позади, исчезло перед голодом. Все, кто его любили, кого он любил – все исчезло перед диким желанием высосать жизнь из очередного жалкого людишки или услужить своей королеве, той, что подарила ему дар долгой жизни в абсолютном признании. Именно поэтому он позволил поймать себя этим идиотам, чтобы, наконец, поставить на колени Атлантиду. И тогда величие рейфов уже никто не сможет попрать. А сейчас, вырвавшись из плена, Mer’death, рейф у которого есть имя, шел по коридорам города древних, оставляя после себя лишь смерть. Когда очередная дверь открылась перед ним, за ней оказалась засада. Жалкие людишки решили, что смогут побороть его или оглушить с помощью оружия, которое на него не действовало, ибо рейф уже достаточно насытился. Они ошиблись. Пара взмахов мечом – и кровь щедро полилась на пол и стены, а вместе с ней и отрубленные части тел. Смелый землянин начал стрелять, но и рейф был скор на расправу – схватив у ближайшего трупа пистолет, он метко поразил его голову. Когда дело было кончено, Mer’death огляделся в поисках подававших признаки жизни людей, чтобы высосать остатки. Пол был скользкий от крови, рядом с несколькими телами, лежащими на боку, из вспоротых животов свисали кишки, а одна из стен была запачкана мозговым веществом. К счастью для них – все были мертвы. Обуреваемый жаждой рейф отправился к ближайшему помещению, которое оказалось Лазаретом. В приемном покое никого не было, и он прошел дальше. Очевидно, мед.персонал был эвакуирован, но рейфское чутье подсказывало, что в данный момент здесь были люди. И оно не подвело. В помещении, отведенном под палату, на одной из больничных коек лежал человек. Mer’death знал его. Да, когда-то, до того, как он стал совершенным, это был один из его друзей – неугомонный шотландец, вечно добрый, такой… слабый. Да и сейчас жизнь капля за каплей утекала из его тела, несмотря на всю аппаратуру, подключенную к нему. И стоило бы явить милость, и прекратить мучение… Карсона… Рука сама коснулась груди умирающего шотландца, и мгновение спустя драгоценные капли жизни уже не утекали в небытие, а сливались в едином потоке, заглушая рев голода. Неожиданно что-то ворвалось в холодную душу, разбивая оковы льда, пробуждая ту боль, что была сильнее голода рейфа. Боль, что вспыхнула в глазах Ронона, когда не-Родни вспорол его живот. Боль Джона Шеппарда, чью жизнь Mer’death испил как бокал хорошего вина. Остекленевшие голубые глаза, что смотрели на него с койки, словно что-то сломали внутри рейфа, позволяя Родни найти путь к себе, а через мгновение весь мир растворился в ослепляющем белом свете…
***
Карсон был первым, кого увидел Родни, когда очнулся. Шотландец пришел проверить показания мониторов.
- Родни? Все хорошо. Нам удалось очистить твой организм от галлюциногенного вещества, которым дженаи опоили вас… Ты в безопасности, отдыхай.