По ту сторону врат
Группа:
Свои
Сообщений: 526
Статус: где-то там
|
15июня 2011 года
– …каким бы спокойным и хладнокровным ни хотел казаться твой малолетний террорист, но терять людей всегда тяжело, поверь мне, Санёк. Я тоже не ветеран войны, но в бою побывал, а потому прислушайся к моему совету: убери детей с передовой. Ты им только психику сломаешь.
– Эти дети некоторым с Афгана вернувшимся фору дадут. Людей с такой непрошибаемой психозой я ещё не видел, это – наш козырь.
– Ты хоть понимаешь, что несёшь? Им всего по пятнадцать лет, а той девахе и вовсе тринадцать стукнуло! А у них за плечами уже боевые столкновения и ранения разных степеней тяжести! Ты их на галоперидол хочешь с пелёнок посадить?!
– Успокойся, Дима… Я знаю их подольше твоего, я их учил. Хоть и не знал, что их знания пригодятся нам потом в ТАКОМ ключе…
– Ты даже не псих, Сашок. Ты чудовище!
– Скажешь это мне в глаза потом, если выживем.
– Да пошёл ты…!
От этих слов я проснулся. Ну, как, проснулся. Начал понимать, что не сплю. Первая мысль после пробуждения: «Рядом живые существа. Люди. Две штуки». Потом вторая мысль: «Я же лёг спать у себя в отсеке. Откуда тут люди? Сюда могла придти только Лилит…». Третья мысль не заставила себя долго ждать: «Но ведь дверь я запирал. Сюда даже Лилит не могла попасть!».
Рука на автомате потянулась под подушку, где лежал без ножен мой НР-40. В ближнем бою я абсолютно не умею работать ножами, но пистолет мне никто не доверил бы. Пришлось выкручиваться как знаю: а знал я только такой способ. И только положив ладонь на деревянную рукоять ножа под подушкой, я открыл глаза. И знаете, что я увидел? Ничего. Абсолютно. Ну, как, абсолютно… Ничего такого, что вписывалось бы в картину. То есть, по идее, раз я слышал голоса, стало быть, в отсеке должны были быть люди, так? Ведь слышимость в подземелье нолевая: даже из-за гермодвери ни хрена уже не услышишь. А тут… Один голос точно принадлежал Дегтярёву. А вот второй… Кто он такой?
Но меня больше интересовало другое. Какого хрена я слышал то, что слышать не должен был в принципе? И какого хрена тут вообще происходит?!
Но никакого рационального объяснения я так и не нашёл. Решив списать всё на бред уставшего подростка и сонное состояние, я встал с койки.
Ой-ёй… Так и до шизы недалеко. Я вчера, оказывается, прямо в одежде завалился спать: только берцы снял, да у входа поставил. Ни хрена ж себе, меня накрыло… А вроде бы, прилёг только полежать. А оказалось, продрых часов… кстати. А сколько я проспал? Отрубился в районе двух, проснулся под вечер, потом опять уснул…
Взгляд упал на часы. Шесть утра. Вот тебе и«доброе утро»…
Ну, раз встал, то можно и полезными делами заняться… Кстати. А Дегтярёв уже отменил нам меру пресечения? На борт мы, вроде бы, арестантами уходили. Может, ну его, на фиг? Сидеть и не отсвечивать, пока не позовут? А то ещё чего похуже придумает…
Та ладно. Волков бояться – в лес не ходить. Однако, чем дальше в лес – тем толще партизаны. Выберем золотую середину. В столовую – и к себе, до каптёрки. А там «война план покажет».
В столовой было немноголюдно: оно и понятно, до основного расхода дежурных сил ещё час, не меньше. Хорошо хоть, дежурного нигде не видно: возможно, удастся втихую похавать. Без лишней мигрени…
Ну, да. Как же. Удастся. Держи карман шире… Только я засел поглощать свою порцию, как в помещении столовой нарисовался Медвед: почему-то, без привычной рейдовой амуниции. Всё, что на нём сейчас было – брезентовая «Горка» да пистолет на поясе. В руках же он тащил комбинированные котелки: в таких, обычно, из столовых носили пищу на объекты: в автопарки, караулки, лазареты, оцепление… Стоп. Лазареты? Это он что, в медсанчасть загасился, что ли? Ну, хоть кому-то повезло. Заодно, за Гайкой присмотрит… Старый знакомый тоже меня заметил, и махнулрукой в знак приветствия. Прошёл до раздачи, загрузил тару всем необходимым, тщательно закрыл её, дабы не растерять содержимого по дороге, и нарисовался рядом со мной, присев за стол.
– Как жизнь? – дежурно спросил он.
– Ответил бы в рифму, если мог, –поприветствовал я его. –- Да только хреновый из меня рифмоплёт.
– Мог бы посочувствовать, – признался Медвед. – Дык только ведь, вам впрямь неслабо так досталось… Каким же это вы Макаром диверсанта пропустили-то, а?
– Вопрос не по адресу, – отрезал я, продолжая поглощать пищу. – Я лишь помог его задержать.
– М-да, видел я это «задержать», – Медвед скривился в некоем подобии ухмылки.
– В смысле, «видел»? – я скосился на напарника.
– Твой диверсант сейчас в медсанчасти лежит, –хмыкнул парень. – Трое автоматчиков его дежурно охраняют, а весь мордалитет прямо-таки вопит об авторе его творения.
– Хочешь сказать, «узнаваемо обработал»?
– Да не то слово! – фыркнул Медвед. – Сначала хотели на групповое избиение списать, да только повреждения уж сильно ненатуральные были. Походило, будто рельсой охаживали. Ты чем её так? Прикладом, что ли, добивал?
Я не стал кривить душой.
– Один раз. В живот. Деревянным от «Сайги». – сообщил я, пожав плечами. – Потом руками. Ну, может, ещё пнул по ногам пару раз. Для острастки.
Медвед вдумчиво посмотрел мне прямо в глаза.
– Тебе не говорили, что у тебя какой-то особый пунктик по отношению к девушкам?
– В смысле? – не понял я.
– Ну, из того, что мне рассказывали… – пояснил он. – Сначала Лилит на улицу выкинул, потом её же вырубил, когда она на тебя из-за угла налетела, хотел Гайку пристрелить перед всей группой, теперь на Тени оторвался… Тебе так нравится вид беспомощных девушек, маньяк-извращенец?
Как бы в шутку ни было это сказано, но любой другой на моём месте двинул бы Медведу в дыню. Мне же было просто влом.
– А в сопатку прописать? – поинтересовался я дежурным тоном.
– Да ладно тебе, я ж пошутил! – рассмеялся напарник. – Но оприходовал ты её знатно, я тебе доложу… Ближайшие полмесяца она точно из лазарета шагу не двинет. Без посторонней помощи, разумеется.
– Не скажу, что сильно ей сочувствую, –отрезал я. – Мог бы сказать, что сожалею о содеянном, но тогда бы я соврал.
Медвед раскатисто хохотнул.
– Ладно! – хлопнул он по столу. – Бывай давай. А то харчи нашим трёхсотым ещё тащить. Война войной, а обед по расписанию.
– Добре, – кивнул я, заканчивая со своей порцией. – Ты, как я понимаю, на подхвате у медсанчасти теперь? Приглядывай там за Гайкой.
– Обязательно, – заверил напарник.
Засим и разошлись. Точнее, я остался дожёвывать бутерброд, а Медвед, подхватив котелки, унёс свои одиннадцатые до медсанчасти. Хорошо устроился парень, ничего не скажешь. Я практически начал завидовать ему по-чёрному…
***
Время не успело подойти к полудню, а я уже начал присматривать у себя в носимой аптечке место под сильнодействующее успокоительное. Где-то в районе одиннадцати меня по рации вызывал Дегтярёв: я к
тому моменту времени ошивался в ангаре с внеплановым осмотром нашего дежурного КамАЗа (ну, мало ли там вдруг).
– Шаман, это Дегтярёв. – затрещала оставленная на бампере радейка. – Ты где?
Я неспешно вылез из-под машины, где вместе с механиком осматривали ходовую часть, и кратко отозвался:
– В ангаре, с КамАЗом. Что-то случилось?
– Почти. – было мне ответом. – Ноги в зубы – и вперёд, до моего кабинета. Готовь валокардин.
– Я не страдаю болезнями сердца. – довёл я.
– Тогда водку. И много.
– А это ещё зачем? – не понял я.
– Узнаешь. Давай быстрее, ждём.
«Ждём»? Это с каких пор Кэп стал употреблятьв своём обиходе подобные выражения? Что-то не припомню за ним дюже повседневного тона, всё больше командно-штабной.
Ну, делать нечего.
– Я до Дегтярёва, – предупредил я механика-срочника. – Скоро буду. Надеюсь…
– Что, разнос по форме? – раздалось в шутку из-под грузовика.
– Хрен его знает. Поживём – увидим. Доживём – узнаем.
– Выживем – учтём? – Исключительно так точно…
Зачем я понадобился Дегтярёву – догадаться нетрудно. Или новая вводная, или новая санкция, что одно, в принципе, вытекает из другого. Засим, я с относительно спокойной душой, готовясь на задачу, выполз из ангара и направился до полковничьего кабинета. Пилить было далековато, потому воспользовался транспортной системой, а уж потом дошёл пешкодралом, но…
Возле двери кабинета офицера меня одолели смутные сомнения. Заверещавшая птичка-интуиция просто девятиэтажным шестнадцатидюймовым матом приказывала мне не заходить туда, а ещё лучше – делать ноги, желательно – на другую планету, в другую галактику. Поскольку до сих пор моя интуичка жизнь мне только спасала, то и не доверять ей причин у меня не было. Однако, пришлось подчиниться другому руководителю: Дегтярёв в данной ситуации был всяко рангом выше.
Делать нечего. Вздохнул, ногой постучал вдверь (ибо рукой хрен кто бы услышал), и, открыв створку, заполз в отсек.
– Ефрейтор Шаман по вашему приказу прибыл, – рапортовал я больше для проформы, и лишь потом обвёл взглядом помещение.
За столом сидел сам Дегтярёв: что было вполне ожидаемо. Стол же сам был завален нехилой такой кипой документации, причём, судя по товарному виду обложек, её как минимум сняли с законсервированного
хранения: некоторым томам, навскидку, было не меньше четверти века.
Рядом со столом стоял высокочинный в ранге полковника: форма полевая, петлиц не разглядел, а потому о роде войск с ходу сказать ничего не смог. Седовласый офицер держал в руках не в пример толстую
папку и на весу пролистывал её, краем глаза косясь на прибывшего (то бишь, на меня).
На диване напротив стола разместилась делегация из двух капитанов и гражданского тела (по крайней мере, для меня отсутствие камуфлированной или форменной одежды автоматически записывает оппонента в штат гражданских). На мой голос обернулся один из офицеров: его я узнал, видел пару
раз где-то – то ли в Городе, то ли на корабле.
– Заходи, Шаман. – сухо, но по-домашнему рёк Дегтярёв. – У нас тут для тебя приятнейшее известие.
– Если это очередная задача, то можно было и прямо по радио отдать, – уточнил я. – Всё равно же ведь с техникой копался. Мог бы прямо с ангара в рейд убыть.
Кэп усмехнулся.
– Не-е, браток. Тут дела покруче! Ты заходи, не стесняйся. Присаживайся, что ли?
Вот тут-то во мне штырь и распрямился. В том самом плане, что Дегтярёв ничто не делал просто так, а домашнее приглашение присесть в его кабинете – прямейший сигнал к опасности. Я даже почувствовал, как зашевелились волосы у меня на холке. Тревога стала нарастать.
Видимо, мою нервозность как-то заметил второй полковник, ибо, переглянувшись с Дегтярёвым, он басовито спросил:
– Ему точно ничего не сообщали?
– Откуда? – посмотрел на него Кэп. – Когда мы сами только что узнали.
– Да? – переспросил тот. – А то, кажись, парнишка что-то заподозрил.
Подозрения не просто окрепли: они переросли в стадию паранойи. И если я ещё собрался внять предложению Кэпа «присесть», то теперь наотрез отказался даже отходить от двери отсека. Не знаю, с чем это было связано, но… так мне было спокойнее, что ли? Даже вечно носимая с собой «Сайга» с полным боекомплектом дроби не давала мне полной уверенности в себе. Что-то сейчас будет…
По развесёлым искоркам в глазах полковника Дегтярёва, промелькнувших в его взоре, я понял, что мне как минимум крышка. Офицер торжественно прокашлялся, да рече:
– Товарищ ефрейтор… Разрешите вас поздравитьс новообретением!
«Сайга» как бы «невзначай» съехала ремнём по правому плечу, а правая же рука как бы «случайно» поймала ствольную коробку карабина.
– Разрешите вам представить… Ефрейтор Котова, позывной – Раптория.
Жаль, не получилось бы незаметно снять оружие с предохранителя: а не то точно бы так сделал.
Но крайняя фраза Кэпа просто пригвоздила меня к полу:
– Ну? Чего сидишь? Поприветствуй, что ли, своего старшего брата?
Э?
Чего?
«Старшего брата»?
Блин, Дегтярёв… Хорошие у тебя шутки. Я почти засмеялся… И ради этого цирка меня стоило было выдирать из ангара?
Я уже практически выдохнул с облегчением, когда с дивана поднялось «гражданское тело». Единственное, что я мог сказать о нём на тот момент времени – короткая, почти мальчишеская стрижка, бледная кожа и тёмные волосы. Ну, и довольно тощая шея: такую сломать можно было, казалось, двумя пальцами, как цыплёнку.
«Тело» встало, выпрямилось, и… НЕ ПРИВЕДИ ГОСПОДЬ!РАЗВЕРНУЛОСЬ!
ДА_ЧТОБ_ТЕБЯ_НА_ФРЕЗЕРЕ_БОЛГАРКОЙ_ТОРЦЕВАЛИ!!!
ЕДРИТЬ_ТВОЮ_ДУШУ_ЧЕРЕЗ_КОЛЕНО_ДА_ПРИПОЕМ_С_КАНИФОЛЬЮ_ПОСЛЕ_ЭЛЕКТРОЛИТА_ВНУТРИВЕННО!!!
Я как стоял, так и согнулся в три погибели, на ровном месте зашедшийся удушающим кашлем. Ибо узрел… ну, как бы это сказать…
Себя.
Предо мной предстало тело… в общем, вылитый я. Один-в-один, разве что, только, может быть, линии тела не такие резкие.
Зеленоглазая морда сканировала меня беспристрастным взором, оценивая по всем известным и неизвестным критериям. Ростом где-то с меня, тощее тело (Гайка, наверное, и то больше весила бы), в груди заместо размера – обхват, торс (даже стройным это тело не назовёшь: уж чересчур худощавым и поджарым оно было) облачён в лёгкую блузку с коротким рукавом – сразу видно, с поверхности только. А морда… Ну, твою мать, вылитый я впятом-шестом классе! Ну, прям, один-в-один! Разве что, причёска чуть длиннее, не под машинку.
Первое моё желание – схватиться за дробовик при виде необъяснимой на первый взгляд аномалии – было подавлено здравым смыслом. Хоть я и вернулся вчера из боя, но размахивать крупнокалиберным карабином, пусть и гладкоствольным, в присутствии офицерского состава и постороннего человека даже мне сочлось не самой светлой мыслью.
Второе моё желание – грязно заматериться по-старшински при виде сего тела – было подавлено всё тем же здравым смыслом. Негоже подростку по-сапожному ругаться в присутствии всё того же состава. Да и
особой пользы ситуации это не принесло бы.
Третье моё желание – узнать, какого, собственно, рожна происходит – я даже не пытался подавить – оно само куда-то пропало.
Накатила какая-то апатия или что-то ещё… безразличие, в общем. Мне стало абсолютно пох на всё и на всех: удивляться я уже перестал.
Хотя и стало интересно, что за тело предо мною предстаёт.
Удерживая одной рукой «скатившийся» с плеча карабин, я поднял вторую руку вверх.
– Всего один вопрос, господа офицеры, – рече же азъ. – Хто сие есть и что я с этого должен поиметь?
Капитаны на диване слабо улыбались, глядя на нас двоих. Чужой полковник всё ещё витал в облаках информации, черпаемой из своей папки. Дегтярев же, с переменным успехом борясь с душившим его смехом, пытался вещать:
– По документам – ефрейтор Котова, специалист проекта, должность – командир отделения ЗВ.
– А не по документам? – вкрадчиво осведомился я.
– А не по документам – твоя младшая сестра.
Я решительно отказывался что бы то ни былопонимать. Насколько мне известно, никаких сестёр у меня никогда не было, тем паче – младших. Однако…
– Это не объясняет её девяностопроцентного сходства со мной, – отрезал я.
– Я тоже от этого факта не в особом восторге,– подала голос гостья.
«А голосок-то ничего, миленький», – отметил я промеж слова.
– Да? А, по-моему, это весело! – Дегтярёв уже в открытую стебался над нами двоими.
– Кэп. – я отбросил в сторону всяческий юмор.– Скажи честно. Что ты курил?
– Я?! – делано удивился офицер. – Ровным счётом ничего!
– Покрышку от «коробочки» он скурил, – бросила тихо Котова.
«О. Солидарная душа отметилась», – ещё одна зарубка в памяти.
– В общем, так! – вещал полковник, когда набрался адекватности. – Товарища Котову задержали вчера при пересечении реки Припять. Причём не где-нибудь, а возле ЧАЭС.
– А там «наши» с рейфами до сих пор мероприятия проводили, – закончил я.
– И наш Штирлиц попался с поличным. – кивнул Дегтярёв. – Причём, что обидно, на обратном пути. На КПК – десятки фотографий станции, техники, останков рейфов, даже внутрь станции пробраться умудрилась.
– Ну да, – произнёс я, косясь на девчонку. – За такие достижения только ефрейтора и давать…
А та смотрела мне в глаза, напрочь игнорируя тот факт, что является предметом обсуждения. Стальные нервы и титановые яйца…
– Теперь переходим к тому моменту, почему она – моя копия, – потребовал я.
– В общем, вашу схожесть сразу отметили органы, – продолжил Дегтярёв. – Сразу пробили по всем базам, каким только смогли. Совпадений нигде не найдено. Тогда перешли к самым точным исследованиям… Так вот. Согласно ДНК-экспертизе, вы двое – с семидесятипроцентной вероятностью – родственники по отцу. С чем я вас и поздравляю, а завтра на торжественном построении ко мне присоединится и весь личный состав в парадном строю…
– Только попробуй! – выпалили мы с Котовой, а я добавил: – Я тогда тебя лично пристрелю. Сяду за решётку, но пристрелю.
«Что вообще за грёбанная санта-барбара?» – подумалось мне. – «До полноты комплекта не хватает только свежеобретённого брата по материнской линии, разлучённого в младенчестве…».
А что? Мир мы спасали? Спасали. Под пулями ходили? Ходили. Людей мы теряли? Теряли. Напарница из будущего есть? Есть. Ожившая подруга из боевого прошлого есть? Есть. Теперь вот, новообретённый
родственник появился. Ах, да. Забыл упомянуть малолетнюю девчонку с детскими комплексами. Твою мать… ЭТО ЧТО ЗА ПОДРАЗДЕЛЕНИЕ, МАТЬ ВАШУ?!
– Если мы ещё и служить будем в одном подразделении, один из нас не проживёт и недели, – процедил я. – Кто-то самоубьётся в течение нескольких дней.
– Не боись, – заверила Котова. – Я уже уладила этот вопрос.
– Будем надеяться, – огрызнулся я.
– Служить вы и впрямь будете порознь, –заверил Дегтярёв. – Куратор Котовой, полковник Озёрских, – он кивнул на пришлого офицера. – Займётся обеспечением нового бойца всеми необходимыми нормами довольствия. Твоя задача, Шаман, заключится только в выдаче из каптёрки того, что находится в твоём ведомстве.
– «Одеть, обуть, вооружить»… – процедил ясквозь зубы.
– Всё, кроме вооружения, – кивнул Кэп. – Остальное – наше дело. В общем, вы двое… – он поднялся из-за стола. – На сегодня пока что свободны… если вводных не поступит. Можете познакомиться поближе, –
это он добавил с уже нескрываемым стёбом в голосе. – Шаман. Как тебе лучше? У себя в каптёрке или сразу к себе в блок девушку поведёшь?
– Господа офицеры! – я обратился ко всем присутствующим. – Никто не напомнит? Чисто риторический вопрос: сколько дают за убийство офицера в состоянии аффекта, но при исполнении?
– По-моему, проще «познакомиться поближе», – процедила Котова, недобро косясь на полковника.
Я счёл за лучшее промолчать. Уже на одних только угрозах прямому начальнику я мог уехать на дизель на пару лет.
Вот только этого мне ещё не хватало. РАЗВЕСЁЛЫЙ, МАТЬ ТВОЮ, ДЕНЬ!!!
К каптёрке я возвращался преисполненный несамого радужного настроения. Нет, то, что появился мой разнополый клон – воистину, на данный момент, чудесатее из чудесатых. Вот только меня, почему-то,
это ну совсем не обрадовало. Впрочем, клона, похоже, тоже.
Вот он (точнее, она), кстати. Тащится позадина почтительной дистанции. Ёрш же ж твою меть… Что за война, что за воины?! Если так и дальше пойдёт, то я точно двинусь шариками за ролики. Интересно, что
будет дальше? Какой-нибудь подростковый гаремник начнётся? Надо будет предупредить Дегтярёва, чтобы показал меня психам… Не то я точно за карабин схвачусь, и высажу кое в кого пару троек магазинов картечью…
Возле каптёрки никого не было: это не моглоне радовать, ибо терпеть косые взгляды, отныне в обязательном порядке последующие в сторону наших персон, я категорически не вознамеривался. Что там у нас по плану? Форма и снаряжение установленного образца? Та ну и хрен с тобой, нах… Шевели поршнями (хоть и довольно аппетитными, смею заметить): раньше сядешь – раньше выйдешь…
– Заползай, – буркнул я, заваливаясь к себе вкаптёрку. – За собой дверь закрой.
И только сейчас, включая свет, я вдруг понял,как по-дебильному я себя веду. Как малолетка, честное слово! Что это? Обида? Не похоже. Злость? Да, детская истерика… То, чего я так опасался со стороны Гайки, напало и на меня. Боже… Что же я творю?! ТАК! Посторонние мысли в сторону, нах! Возьми себя в руки, Шаман! Ты солдат или где?! Ты в армии или кто?! Секунд пять мне потребовалось, чтобыполностью вернуть контроль над своей грёбанной подростковой психикой. Вроде успокоился…Ф-ух. Ну и денёк сегодня, ну и денёк… Включил свет в отсеке, проследовал до своегостола, уселся и, вытащив из ящика тяжеленную книгу учёта, раскрыл на крайней исписанной странице (а таковых было немного). Дальше пошла рутина.
– Рост?
– 170.
– Вес?
– 41.
– Размер обуви?
– 37.
– Габариты?
– Что? – не поняла Котова.
Я оторвался от граф и посмотрел ей в глаза.
– Размер одежды по чему меряется. Грудь, талия, бёдра. Габариты, то бишь.
В глазах свежеприбывшего ефрейтора мелькнуло что-то неопознанное, но в итоге она выдала:
– 60-50-55.
Хрена ж себе, спичка… У меня шомпол на«Сайге», казалось, и то мясистей выглядел! Да ну нах… Стоп. Вес – 41? А как её вообще с таким нехватом на действительную службу взяли, да ещё и на должность поставили?! Да и Гайка туда же… Минуточку. А командование ВООБЩЕ руководствовалось чем-то, ставя нас в состав проекта?...
Котова по-своему истолковала мою заминку.
– Я могу попросить тебя не строить в моём отношении грязных фантазий? – задала она вопрос в лоб. – Или, я так понимаю, весь личный состав теперь только этим заниматься и будет?
Я отвлёкся от размышлений и посмотрел в глаза оппоненту. В них не читалось ровным счётом ничего. Ни эмоций, ни мыслей. Просто взгляд. Изучающий взгляд, вот и всё.
– Да кому ты сдалась… – не выдержал я. – Сто лет в обед…
И вернулся к писанине.
Заполнив все графы, настала пора выдачи довольствия. Тут-то и начался практически ералаш.
– Тебя куда определили? – спросил я, подходя к стеллажам с упакованной формой.
– А тебе зачем? – поинтересовалась Котова. – Будешь «по службе» проведывать? Или по ночам ходить больше некуда?
Мы были знакомы меньше часа, а мне уже хотелось двинуть этой дурёхе прикладом в челюсть. Верхнюю. Да так, чтобы ей вывихнуло. Что за младшая сестра на мою больную башку свалилась, нах?
– В какое подразделение тебя определили? – процедил я, стараясь сохранять максимум спокойствия, на какое только был способен.
– В душе не чаю.
– А род?
– Не было ещё род, – фыркнула Котова. – Я нерожала.
– Дура, род войск.
– Войска тем более не рожала.
Нет, ещё одна реплика не по теме с её стороны – и заряд трёхнолёвой картечи или четырёхнолёвой дроби она получит сполна. Скажу, что оказалась террористом. Может, прокатит. А, может, и нет…
Я счёт не выше своего достоинства вступать в перепалку со своей разнополой ксерокопией, а вышел напрямую на своего начальника. То бишь, на Дегтярёва.
– Слушаю тебя, – раздалось в радейке послевызова.
– Куда определили это тело? – осведомился я, проигнорировав явные нотки сарказма в голосе полковника.
– Туда же, куда и тебя. ВКО.
– А подразделение?
– Пока нет.
– Кем же она командовать будет?
– Это производственные вопросы. Одевай её пока, как ВКОшника. И снаряжение соответствующего типа.
– Принял.
И шустро отключился, дабы не слушать очередных инсинуаций от офицера, коими, как я чувствовал, он собирался напичкать меня сполна.
«Как ВКОшника, да?».
То есть, уставные берцы да чёрный комбинезонтипа «Бекас».
Ну, почти всё нашлось. Нижнее бельё, костюм, берцы, носки, ремень (как же он пригодился этой щепке), разгруз с подсумками, рюкзак, МПЛ, КПК, фонарь, нож, комбинированный котелок, полотенце, мыло… Отдельно стоило бы упомянуть ремень. Таких маленьких размеров одежды, разумеется не оказалось. Самое меньшее, что нашлось, было на пять размеров крупнее требуемого. В итоге, переодевшись прямо в каптёрке, Котова обмоталась ремнём почти дважды (хоть и был первой длины, самый короткий), ещё и дополнительных дырок пришлось в нём пробивать.
– Ну? – спросила Котова, когда расписалась за получение вещевого довольствия. – Фетишисты на базе есть?
Я дал себе зарок не реагировать на подростковые выходки кого бы то ни было из своей команды или посторонних людей.
В этот раз удалось сохранить самообладание.
– Похоже, что только ты. – резюмировал я.
– Это я к тому, куда девать «гражданскую» одежду? – поинтересовалась она. – Никто не хочет взять «на добрую память»?
«Спокойствие, Шаман. Только спокойствие. Лучше промолчи. Не видишь, что ли? Она тебя нарочно троллит… Спокойствие… Угомонись. Ты – не она, ты – это ты. Не поддавайся на провокации… Отвечай
спокойно, обдуманно. Ты, в конце концов, несколько боёв уже прошёл… Ты – не как она…».
– Можешь себе оставить, – спокойно ответил я. – Но на территории базы не надевай. Нарушение формы одежды, или типа того. Гражданским тут не место.
– А если форму постираю? – продолжала допытыватьсяона. – По базе голой ходить?
«Сделаешь всем огромную милость!», – чуть невыпалил я, но вовремя сдержался.
– Стирай вечером, – произнёс я хладнокровно.– Чтобы до утра успела высохнуть. Всё равно тебя ночью, по крайней мере, сейчас, не будут дёргать.
– Жа-аль… – наигранно протянула Котова. – А симпатичные мальчишки на базе есть?
– Вы свободны, товарищ ефрейтор. – с максимальным холодом в голосе, на какой только был способен, рёк я, поднимая со стола «Сайгу».
Разговор окончен. К счастью, Котова поняла это без вторичных намёков.
– Ну, спасибо! Старший брат…
Как только она вышла из каптёрки, я почти без сил опустился в кресло и глубоко вздохнул.
«Спокойствие! Только спокойствие...» (с).
Сообщение отредактировал Комкор - Среда, 09 Июля 2014, 18:04
Леший 19.08.95-24.09.14
Kitten 17.10.70-24.05.19
Попов Александр Николаевич 01.01.49-22.08.23
|
